Смерть «попаданцам»! Противостояние - Евгений Лысов

Доктор заливисто расхохотался, Анюта присоединилась к нему и даже я улыбнулся…

…А в душе полыхал огонь, над Нью Йорком вставал ядерный гриб, сжигающий мою любовь, и гибли люди… И через подвиг множества людей рождался новый мир…

И я даже не решился бы сказать точно какой из этих миров реальнее и ближе мне…

Как бы то ни было, но я решил выполнить просьбу доктора. Возможно это нужно было и мне самому… Просто, что бы не забыть и не потерять то, что я пережил. Что бы не забыть кто я был и кем я стал.

На этом, наверное, следовало бы поставить точку. Но у меня все еще дрожат руки, так что, все время получается многоточие…

Глава 9

Я отложил законченную и распечатанную рукопись и посмотрел за окно. Темнело. На душе было тоскливо и скреблись кошки. Я посмотрел на монитор. На экране горела загадочная туманность "Орел", а точнее "Столпы творения" безумно красивые газопылевые образования. Моргал кучей контактов желающих меня немедленно видеть "кип", ломилась от писем электронная почта…

А главное все это было таким ненастоящим, глупым, ненужным никому… Что такое виртуальная дружба, для человека, который вытаскивал настоящего друга под огнем? Что такое "контра" для того, кто сам получал пули?

Нет, это не был какой то особый "снобизм фронтовика". И у меня не было претензий к своим виртуальным друзьям. Эти ребята жили на всем шарике от Китая и до США, общались несмотря на расстояния, имели свои увлечения… У меня были претензии к этому миру, который загнал всю жизнь этих замечательных, умных и эрудированных людей в Сеть. А ведь за пределами сети большая часть из них превращалась в обычный "офисный планктон", без перспектив, без надежды, без будущего. Жизнь за клавиатурой от рождения и до гроба. Жизнь обычного клерка. Ничего не производящего, ничего не строящего и не создающего… Жизнь человека, которому звезды суждено видеть только на обоях рабочего стола.

Этот мир был болен. Болен смертельно. Построенный вокруг бесконечного потребления, мир, в котором кровью стал товарно денежный поток, мерилом достижений толщина кошелька и вес брильянтового колье… Мир в котором правили не ученные и творцы, а мошенники и банкиры…

Знаете, в этот момент я понял, что этот мир даже страшнее чем однажды приснившийся мне мир победившего нацизма. По крайней мере в том мире человечество, пусть и только в составе победивших, все еще тянулось к звездам.

В моем реальном мире человечество зарылось рылом в кормушку. Похоронило себя заживо.

Я вспомнил свое рабочее место. Высокотехнологичный склеп, рядом с жужжащим на все лады храмом вычислительной техники. Вспомнил закутки менеджеров нашей компании. Крошечные клетушки из гипсокартона, в которых, отгородившись от всего мира, общаясь с ним только посредством мессенджеров, зарабатывает свои копейки, считая большим достижением поездку раз в год в Египет или Турцию, что бы там неделю не просыхать в местном баре под кондиционером.

Мы явно пошли куда то не туда. И потеряли собственное будущее, превратившись из творцов в тупую, планетарную саранчу. Не сами нас сделали такими, обманув обещаниями хорошей жизни и сытого харча.

Я понял что меня охватывает какое то странное состояние. Я ненавидел этот мир всеми фибрами.

Из зала донесся дебиловатый смех телевизора. Жена смотрела то ли "Дом 2", то ли "Камеди клаб".

Это был не настоящий мир. Не мой. Искусственный. Фальшивый как растворимая лапша и синтетический как приторная газировка. Мир в гомеостазе, существующий просто что бы существовать. Мир в котором не осталось места подвигу, славе, стремлению вперед. Мир в котором честь и совесть были ругательствами а умение обмануть, урвать, украсть давало своему обладателю невероятную фору. Мир в котором ампутация совести была операцией не кастрирующей а аугментирующей.

Спокойным движением я открыл ящик стола и достал пистолет. Выщелкнул магазин.

В магазине, шахматным порядком, выстроилось 14 патронов. Мощных, усиленных.

Я защелкнул магазин и передернул затвор.

В голове было пусто. Точнее там были только боль и ненависть. Я уже видел какими мы все должны были быть. Я знал каким мог бы быть весь наш мир… Пусть это было лишь моей галлюцинацией, фантазией в коматозном состоянии, но это был тот идеал к которому мы должны были стремится.

Я сам не заметил, как из моих глаз потекли слезы. Просто сузилось поле зрения и размылась рукоятка пистолета лежащего на моей ладони, по щекам потекла влага…

Мы должны были быть цивилизацией творцов. Мы должны были быть новыми Прометеями! Сильными, смелыми, гордыми и мужественными! Те кто сейчас горбатился за гроши на ограбившего их же и их отцов никогда не должны были познать этого рабского ярма! Мы не рабы! Рабы немы!

Пелена перед глазами уже мешала видеть. Я попытался моргнуть. Не получилось.

Голова гудела как колокол. Все мое сознание, вся личность превратилась в ненависть. Я отрицал право на существование этого мира победившей мерзости и низости. Мира, в котором не осталось место Человеку…

И мир поддался. Я понял что насколько он чужд мне настолько же и я чужд ему. Я услышал рев рвущейся реальности и почувствовал встречную ненависть и отвращение, с которым этот мир вышвырнул меня из себя… Последнее что я увидел это взрывающийся монитор, и несущиеся на меня Столпы Творения из Туманности Орел…

А затем пришел свет.

Глава 10

Товарищ командир! Ярослав Владимирович!!!! Очнитесь!!!!! мне на лицо пролилось еще немного воды.

Я сосредоточился и моргнул, услышав над собой облегченный вздох сразу десятка человек моего отряда. Перед глазами все еще плыло, но кое как обведя взглядом обстановку я увидел что нахожусь в ощетинившемся стволами кольце бойцов, головой на коленях нашего санинструктора, который в данный момент поливает мне морду водой из фляги.

Моргнув еще пару раз, я попытался сесть. Как ни странно это получилось.

Однако крепкий шапка делают в Ленин городе! важно подняв палец сказал наш штатный снайпер Рытхэу пулю от головы нашего командира мал мала отвел.

Голова гудела как пустой чугунный казан, который таскал везде за собой Байжанов, готовивший в нем периодически (по мере обнаружения подходящего провианта) такой плов, что народ на запах сбегался аж с другого конца позиций.

Тем не менее я попытался подняться. Как ни странно это получилось. Уже упомянутый Байжанов подал мне каску. Каска была нового образца, причем технология производства металла для нее была, насколько я был в курсе, позаимствована из моего несчастного автомобиля.

Вообще, если честно, с восприятием реальности у меня были явные проблемы. Я ни как не мог понять на каком свете я нахожусь и где вообще присутствую. А главное какой из миров реален мой старый или мой новый? Меня глючило когда приснилось что я очнулся после аварии, или глючит сейчас, в то время, как в настоящем мире я просто уехал крышей?

К реальности меня вернул невероятный запах дерьма.

Нет, не подумайте, на войне, вообще говоря, всегда пахнет ахово. К этому слегка приспосабливаешься, да и про гигиену забывать нельзя никогда, но увы деваться от этого некуда. Физиология с.

Тем не менее тут запах резанул нос просто конкретно. Я чисто инстинктивно повернулся "по ветру" и тут же сблевал. Зато мозги от увиденного и унюханного моментально встали на место.

В десятке метров от места где меня пытались пристрелить росло несколько сравнительно молодых березок.

Так вот на двух из них, сейчас висели замечательные украшения. На одном нога. На другом еще дергающееся женское тело без ноги. Что характерно тело я узнал.

Говорить я ничего не стал. Равно как вспоминать про законы войны и заниматся прочим морализаторством. Просто молча протянул руку за спину. Кто то из ребят вложил мне трофейный "люгер". Я оттянул двумя пальцами затвор, убедился что патрон дослан в патронник, максимально твердым шагом подошел к еще живой полячке и поднеся ствол практически к основанию ее переносицы нажал на спуск.

Руку тут же обдало осколками кости вперемешку с мозгами. Меня снова замутило, правда не от кровавых подробностей, а от благоприобретенного сотрясения, похоже.

На ногах я продержался еще около часа. Потом мне совсем поплохело, так что пришлось спешно отправляться в тыл.

В госпитале на меня орали. Матом. Ознакомившись с моим личным делом, товарищ военврач первого ранга, невысокая тетушка с десятым размером бюста и мамонтовой талией смешала майора госбезопасности с пеплом и землей. Мне было высказано что я преступно отношусь к своему организму, издеваюсь над врачами, не имею права находится на передовой и вообще после трех травм головы подряд мне в армии не место. Я слушал этот поток сознания где то даже с удовольствием. Это было мое место. Это был мой народ. Это был мой мир. И тут уже было не важно где я нахожусь, в реальности или в собственном сознании тут мне было лучше, несмотря ни на что. Сердце резали только мысли о своих девчонках, потерянных в США…