Сердце-океан - Наталья Белкина

Четырнадцать… пятнадцать… шестнадцать… "Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой…" Снова холодный душ, и снова - белой, тусклой пеленой перед глазами свет. На спине больше нет живого места? Почему остановились? Ах, да. Я едва ощутила острые укусы множества иголок на правой лопатке. Черной меткой оставили они на моей коже знак зависимости - D. Сколько мне еще осталось дышать, столько же теперь пробудет со мной и рабское клеймо. Я надеялась, что умру, не чувствуя уже ни боли, ни унижения. Сердце, сердце…

Я не помнила, как меня бросили на солому в мой прежний угол. Я очнулась поздним вечером на коленях у Пеи. Рядом сидела бабушка Рипша, колдуя над моей спиной.

Она смазывала ее чем-то ужасно дерущим и дурнопахнущим. Я боялась пошевелиться, не желая больше ощущать свое истерзанное тело. Из глаз, наконец-то, хлынула соленая влага, а застывший в горле крик вырвался на волю лишь глухим стоном.

- Она очнулась,-услышала я растерянный голос.

Пред глазами возникло морщинистое лицо Рипши.

- Губа распухла,-констатировала она.-Надо тоже смазать. Быстро пройдет.

- Не надо,- простонала я. Теперь мне захотелось стать капризным ребенком.

Но бабушка Рипша не собиралась слушать меня. Она приподняла мою голову и ткнула вонючей тряпицей в угол моего рта.

- Я и раньше слышала, что бигару выносливы, но никогда не видела, до какой степени,-сказала она Пее.

- Тебе не было больно?-спросила меня эта глупая девчонка.

- Мне и сейчас больно, просто дьявольская боль,-вымолвила я.

- Я бы орала как проклятая, даже если бы меня пару раз ударили плеткой,-с наивным восхищением сказала Пея.

- Бигару гордые,-пояснила ей Рипша, значительно кивнув головой.

А может быть, я действительно бигару и всегда была? А та прошлая моя жизнь на Земле уж не приснилась ли мне? И Куч, и ребята из банды, и Боскус… Все они были лишь сном, странным, глупым сном, который я почему-то считала своей жизнью.

А настоящее мое - вот оно: Эктор, Мариус, Пея… А я - бигару, и смысл моей жизни - сквозь тернии к свободе. Через заборы, кордоны, моря… во что бы то ни стало… не смотря ни на что… на свободу. Через боль, кровь, отчаянье… на свободу, словно вон из собственной кожи…

- Ты хотела сбежать к своим?-снова услышала я голос Пеи.-Эктор показывал нам карту, которую он у тебя нашел. Это был путь к острову Самарьяр.

Я промолчала.

- Тебе ни за что не добраться туда без вольной,-сочувственно продолжила моя подруга, поняв, что молчание и есть мой ответ.-Это ведь так далеко. Одинокая девушка без хозяина, отца или мужа у любого солдата вызовет подозрения, и если он не найдет у тебя документов, тут же отправит в тюрьму, а оттуда снова на распродажу. А теперь у тебя и вовсе клеймо…

За стеной послышались уверенные шаги. Это несомненно был Эктор. Пея и Рипша тут же отсели подальше от меня. И правильно сделали: сочувствовать мне - это для надсмотрщика значило то же самое, что разделять мои взгляды. Им могло достаться не меньше чем мне. И почему я не смогла тогда в лагере воткнуть в Эктора клинок?

Почему не решилась? Может быть, была бы уже на полпути к Холодному морю.

Он вошел в нашу темную конуру.

- Живая?-спросил он, светя на меня чадящим фонарем.

Никто ему не ответил. Тогда он подошел и рывком развернул меня на спину. Я не могла сдержаться и застонала, потому что в истерзанную и окровавленную мою плоть вонзились тысяча острых соломинок.

- Живучая,-произнес он с досадой.

- Я до тебя доберусь,-прошептала я, с ненавистью глядя на темный силуэт.

Эктор развеселился.

- Она видимо в бреду.

- Я тебе убью, обещаю,-подтвердила я тихо, потому что из-за распухшей губы едва ли вообще могла разговаривать.

Он снова рассмеялся и присел ко мне. Присмотревшись, он, очевидно, понял, что я не в бреду и взгляд мой не затуманен.

- Берегись,-снова вымолвила я и почувствовала, как по подбородку снова побежала теплая струйка.

Надсмотрщик перестал хохотать и резко схватил меня за волосы.

- Завтра! Снова за работу! И никакого отдыха! Никаких лекарей! Посмотрим, кто из нас первым спуститься в подземное царство мертвых.

Я не помнила, как он ушел, потому что то ли отключилась, то ли уснула. Но мне показалось, что он и не отлучался, так как, очнувшись от жесткого толчка, я снова увидела его ненавистное лицо.

- Пора вставать,-ехидно изрекло оно и растянулось в противной улыбке.

Антэ еще не взошел. Было очень раннее утро в сером тумане. За спиной у надсмотрщика стояла заспанная и злая дэшу-экономка, которая держала в руках новое платье грубейшей выделки. Моя же одежда, превратившаяся в кровавые лохмотья, валялась тут же рядом. Выбор туалета был не случаен: даже самая нежная шелкова материя была бы сейчас нестерпимой пыткой для моей спины. А эти ужасные платья не носила ни одна из домашних дэшу Мариуса. Их надевали только предназначавшимся на продажу рабыням, да и то только до тех пор, пока они не обретали новых хозяев.

Мне пришлось подняться и взять свое пыточное платье. Эктор молча следил за мной все то время, пока я надевала его, сжав челюсти. Облачившись, я не сразу смогла выпрямиться: кровь спеклась на спине. Но стоять перед надсмотрщиком согбенной я не хотела. Превозмогая ужасную боль, я расправила плечи. Пусть не думает, что сломил меня. Я не сломалась. Мои мысли и устремления остались при мне. Я все равно сбегу. Теперь это стало делом чести бигару. А честь отстаивают даже ценой жизни.

- Интересно, о чем ты сейчас думаешь?-поинтересовался он.-Могу поспорить, что о том, насколько неудобен тебе твой наряд.

Он явно злорадствовал и не пытался скрывать этого.

- Скажи-ка, ты все еще хочешь сбежать? Я не отбил у тебя эту охоту?

Я не смогла ответить, хотя дерзкий и вызывающий ответ вертелся у меня на языке.

Слишком плотно были сжаты от боли зубы. Он вполне мог бы убить меня. Перед Мариусом у него было оправдание. Почему же не сделал этого? Неужели он задался целью растоптать, прежде всего, мою волю, убить во мне стремление к независимости? Потом, когда он подвел меня к грязным кухонным котлам, которые мне предстояло выскоблить до блеска, я задала свой вопрос:

- Почему ты сразу не убил меня?

Он уже собирался отойти, но остановился и повернулся ко мне.

- Хочу, чтоб ты мучилась как можно дольше.

- Сколько в тебе ненависти!-сочувственно проговорила я. Злиться я была еще не в силах.

- Я ненавижу только вас, бигару!-ткнув кулаком в мое плечо, воскликнул Эктор.

- За что?

- За хаос, который вы вносите в порядок!

Я понимала, что бесполезно доказывать ему что-то, тем более что мой рот открывался с трудом, но не могла позволить ему сказать слово последним.