Меж сном и явью (СИ) - Марк Калашников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вайшак: … … …
Модератор: Вайшак — бан на трое суток. Причина: мат, угроза насилия над физическим телом другого игрока, выдавание себя за работника корпорации.
Вайшак2: … … …
Администратор: Уважаемый Капустный Александр Петросович, он же Вайшак и Вайшак2, уведомляю, что в течение месяца Вы не сможете воспользоваться своей учётной записью и войти в игровой мир Теллура. Причина: мат и угрозы в адрес работников корпорации. Следующее нарушение, не важно какой тяжести, повлечёт удаление игровой Аватары без возможности создания новой в течение полугода. С уважением, администрация проекта Теллура.
* * *Спокойно, если меня не убили сразу, значит всё можно решить мирным путём. По крайней мере, хочется в это верить.
— Я лишь защищался, — ответил я, склонив голову.
— А мои дети защищали свою обитель и меня, — в тон ответила Ритария.
Первоуровневые мобы защищали свою Мать, местного боса под шестисотый уровень? Это даже не смешно.
— Не я напал первым! — попытка парировать провалилась.
— Ты вторгся в чужой дом, — по слогам прошипела Ритария.
Неправильное направление разговора выбрал, крыть тут нечем. Попробуем плясать по-другому.
— Я готов искупить свою вину! — я вновь сама покорность
Ох уж и не приятное чувство, когда тебя оценивают и взвешивают полезность, решая убить или всё же не стоит.
— Искупить вину… — задумчиво протянула Мать. — Может быть, и что же ты можешь предложить? Слабый, но потенциал есть. Чувство стаи? Неплохо. Единение…интересно.
Вот так легко и просто Ритария прочитала всю мою подноготную, даже по пройденным и не пройденным заданиям прошлась. Благо все мои деяния, достижения и в целом жизненные похождения заставили поверить Ритарию в мою профпригодность.
— Проклятье, поразившее твою плоть и душу, очень интересно. Оно чем-то похоже на меня и моих детей, развивается и стремится к совершенству, не преследую каких-то конкретных целей, — она ещё несколько мгновений просто любовалась мной. — Не так давно, около пары тысяч лет назад, мой род заселял каждый уголок Теллуры. Мы были элитой этого мира, только представь, многие века беспрерывной эволюции. Бескрайние просторы Аргарской ледяной пустоши, безжалостные и обжигающие пески Наибэ, тёмные пучины океанов, магмавые реки. Мы выживали везде, множа ульи и собственную силу и, в конце концов, замахнулись на…
Ритария говорила столь увлечённо, что чуть было не сболтнуло лишнего. Я же мог лишь догадываться, на что же замахнулись собратья или скорее сёстры Матери, но даже этой малости себе не позволил.
В повисшей паузе я физически ощутил всю тяжесть взгляда Ритарии. Казалось, промелькни в моей голове верная мысль о не удавшихся амбициях её рода и мне тут же наступит конец.
— Те времена канули в лету времён. Изменился мир, а вместе с ним и мы, вот только на этот раз не по своей воле. Ульев осталось не больше дюжины, и все они заперты, для таких как я и наших детей. Со временем защита ослабела, но не более того. Я пробовала дать отпрыскам шанс, но за пределами дома, они обращались в полу разумных тварей, животных ведомых одними инстинктами.
Мне тут же вспомнился червь-переросток, не плохой такой отпрыск получился, туповатый, но силы не занимать.
— Те же, что остаются со мной, лишены врагов и тягот, а вместе с ними и эволюции, — продолжила Мать. — Для моего народа это хуже смерти. Я ещё как-то держусь, но вот детям затишье переждать не удаётся. За многие века, они впервые смогли развиться до столь высокого уровня.
От монолога так и тянуло не хилым заданием! Любой игрок бы удавился за то, чтобы оказаться на моём месте, ну а мне хотелось просто пережить эту беседу и заполучить пристанище, а остальное до того момента тлен.
— Но всё это лишь миг, который пройдёт и мои дети вновь ослабнут, а я усну, — Ритария положила мне на плечи изящные и смертоносные руки, кончики коготков кольнули спину. — Дабы искупить свою вину, ты должен помочь возродить мой род.
Возродить? Я нервно сглотнул, предвкушая всю тяжесть сервиса восемнадцать плюс. Нет, она конечно по-своему красива и изящная, но не до такой же степени!
— Не нервничай Вечный, — усмехнулась Ритария, правильно оценив мои волнения. — Ты не входишь в число тех, кто достоин, продлевать род, — вопреки словам, она прижалась ко мне вплотную, — по крайней мере, пока. Выбор так прост: умереть в моих объятиях или же получить шанс. Твой ход, Алькор из рода проклятых и отринутых богами.
Доступно новое задание: «Возрождение»
Условия: помочь Ритарии восстановить былое величие своей расы.
Штраф за отказ: Смерть. Ненависть расы Инсектоидов.
Штраф за провал: Ненависть расы Инсектоидов.
Награда: Неизвестно
Порадовала ненависть расы в случае отказа, на фоне развоплощения аватары подобные заявки не пугали. Но это так, бравада на фоне нервов. Как она и сказала, выбор был очень простой.
— Я согласен!
Крылья Ритарии, нежные словно шёлк, окутали меня. Казалось, одно неловкое движение и они порвутся — жалкая иллюзия. Стоило дать ответ, как они тут же стянулись, прижав меня к Матери, а спустя пару секунд я и вовсе оказался внутри непроницаемого кокона, тьму которого не могли пересилить даже мои глаза.
— У нас не так много времени, придётся поторопиться, — я почувствовал лёгкий укол в шею и тело начало наливаться усталостью, а разум застелил туманом. — Представь, что это всё сон, а я постараюсь всё сделать нежно, — почти промурлыкала мне на ухо Ритария, а я с трудом сдержал нервный смешок.
Активирована система частичного слияния и трансформации!
Наложен эффект «Эссенция Жизни»: регенерация +1.000хп/сек; неизвестно; неизвестно; неизвестно. Время действия 24 часа.
23:59:59…58…57…
— Долг… — с трудом промычал я, видимо под одним из неизвестных эффектов скрывался дурман или опьянение, — души…должен…
— Я знаю, — успокоила меня Ритария, — об этом можешь не беспокоиться.
Чуть ниже грудины что-то кольнуло, и если бы не посыпавшиеся сообщения никогда бы не подумал, что нахожусь на грани смерти.
Повреждения внутренних органов. Жизнь 1/880
Изменения внутренних структур. Жизнь 1/880
Не естественная мутация. Жизнь 1/880
Твою ж Мать-Ритарию, это она меня сейчас разделывает!? Боль с каждой секундой нарастала, но была вполне терпимой, а вот ощущения того, что в кишках ковыряются — не очень.
Повреждения внутренних органов. Жизнь 1/880
Изменения внутренних структур. Жизнь 1/880
Мутация не совместимая с жизнью. Жизнь 1/880
— Всё сложнее, чем я ожидала…
На живую разделывают меня, а недовольна Ритария, форменный беспредел.
Наложен эффект «Объятия Матери»: во время действия, вы не можете умереть.
В груди что-то хрустнуло, тьма перед глазами поплыла и я на миг выпал из реальности.
Грубые повреждения внутренних органов. Жизнь -478/880
Грубые изменения внутренних структур. Жизнь -654/880
Мутация не совместимая с жизнью. Жизнь -1245/880
Да что ты творишь, насекомое чёртово! Крылья и хитин мне вживляет?
В этот момент порадовался, что уже не могу говорить, иначе всё могло закончиться очень нехорошо. Вместе тем окончательно перестало слушаться и тело, только поэтому я не заорал. В целом терпимо, когда вывих вправляли, было примерно так же, но если пойдёт по восходящей…
Как и с червём, экстремальные условия простимулировали мозговую деятельность, подсказав выход из ситуации.
Лиэль…я хочу к тебе…
Стоило позвать, и девочка откликнулась, потянулась ко мне готовая принять боль, но Ритария пресекла попытку во имя чистоты метаморфозы. Закрыв глаза, попытался погрузиться в медитацию, но очередное хрустнувшее ребро поставило крест и на этой хитрости. Хруст и новая порция боли.
Двадцать четыре часа! Я столько не продержусь, крыша поедет…
Накатила дурнота, а сердце заколотилось с бешеной скоростью.
— Ты должен успокоиться, — ласково прошептала Ритария.
С языка рвалось терпкое словечко, и не одно, но в силу обстоятельств все они остались при мне.
— Я помогу тебе…
Стрекотание, поначалу назойливое, оно лишь раздражало, но с каждой секундой становилось всё приятней, словно Ритария подбирала ключ к моему восприятию. Крылья перестали давить, отступила паника, а тело наполнилось лёгкостью. Я больше не был узником кокона, а просто парил в мягкой и тёплой тьме. До меня доносились отголоски хруста, но лишь они, боль оставалась где-то там, далеко. Закрыв глаза, я просто парил и наслаждался, но в какой-то момент весь мир изменился.
