Гусары, молчать!. Тетралогия (СИ) - Мацко Владислав "Разящий"

— Отправляйся на занятия. Училища без меня не покидай, я разберусь, — выдавил он из себя.

Спорить и что-то спрашивать мне не хотелось. Мигом развернулся и свалил из административного корпуса. Минуты через три услышал визг резины, после чего с территории Суворовского выехало в неизвестном для меня направлении сразу три автомобиля.

Ну и отлично. Надеюсь, что с такими дебильными предложениями ко мне больше никто не подлезет. Совсем границы потеряли, черт бы их побрал…

Кремль. Через час

— …Шпионить! За моими курсантами! В стенах моего учебного заведения! Где эта скотина, я его урою! — разгневанный полковник кричал с такой громкостью, что звукоизолированные стены и двери не справлялись со своей задачей.

Парочка секретарей, сидящих около входа в рабочий кабинет Михаила Романова, переглянулась, одновременно поднялась и переместилась в противоположный угол помещения. Подальше

Знакомы они уже с гневом своего начальства, когда массивные створки разлетались в щепки, но давно не слышали, чтобы кто-то смел кричать на самого императора.

— … без моего ведома! Украсть ученика и сказать, что со мной это согласовано! — полковник выдохнул и на несколько мгновений замолчал, начиная наворачивать круги по кабинету.

— Успокоился? — мирно и спокойно спросил император.

— Да нихрена! Где эта крыса канцелярская? Я его… Да… Ухх… — взгляд руководителя Суворовского училища наконец-то начал проясняться, так что громкость речи понижалась, движения становились все медленнее и медленнее.

— Да, успокоился, — совсем тихо пробурчал он, заваливаясь в кресло.

— У тебя, Сергей, вроде, давно подобного не было? — поинтересовался Михаил, вытягивая из полки бутылку коньяка с двумя стаканами.

— Пять лет держался. Повезло, что водитель сразу сюда привёз, а не к этому идиоту, как я требовал.

Романов внимательно следил за поведением своего старого товарища. Никому больше он не позволил бы кричать на себя, но тут другой случай. Сильная контузия в тридцать лет, после чего любое сильное нервное напряжение выбивалось в подобное поведение. Не самый удачный поход к Персам…

— Как ты ещё никого из курсантов своих не пришиб?

— Да ну тебя. Смотрю на них, и постоянно наши шалости в голову лезут, да и дети совсем, что с них взять. Это нам с тобой уже под сотню, много знаем, всё повидали, а им только предстоит этим заняться.

— Ты про корову, которую мы…

— …затянули на пятый этаж общаги и в туалеты засунули, да, — продолжил полковник за Михаилом, после чего они оба громко засмеялись, проваливаясь в воспоминания.

Глава 19

— Ну ты и бесстрашный, «Бедовый», — покачал головой Никита, услышав, что со мной произошло.

Остальные присоединились к такому описанию меня. Мне, правда, кажется, что они хотели сказать «дурной», но немного смягчили эпитет, чтобы я не обижался.

Ну и ладно, всё равно ничего уже не изменить. Сейчас, немного успокоившись и придя в себя после столь наглых требований, и сам вижу, что можно было бы сыграть немного красивее. Согласиться на подобное предложение, например, после чего всё равно отправиться к полковнику и всё ему рассказать.

Толку-то от этого? Итог бы не поменялся. Видел я истинный гнев начальника Суворовского училища, не стал бы он играть в долгую, опять помчался бы куда-нибудь на разборки. Лучше уж сразу показать наличие своего характера вкупе с неподкупностью. Тогда и отношение ко мне слегка иное будет, да и с подобными заявлениями вряд ли ко мне когда-нибудь сунутся, увидев такую реакцию.

Посмотрим, в общем. Пока что меня всё устраивает, для более глубокого анализа не хватает ни опыта, ни мозгов, ни понимания взаимоотношений между гусарами и тайной стражей.

Полковник, по итогу, сегодня так и не вернулся. Заходил я пару раз в главный корпус, желая ещё раз с ним пообщаться и узнать, что мне делать дальше.

Приехал он уже завтра, причем с таким диким похмельем, что разило от него за сотню метров.

«Потом спрошу», решил я, резко меняя направление своего движения. Эдак можно и самому опьянеть, если подобным ароматом подышать несколько минут. Нельзя мне тратить своё драгоценное время на такую мелочь, надо в силах расти.

Более того, сегодня, наконец-то, наши учителя начнут нас обучать чему-то, что имеет непосредственное отношение к армии. Пусть физические тренировки продолжаются и нет никаких намеков на то, что их количество сократится, но уже стало скучно.

Бегать уже могу с закрытыми глазами, знаю каждую неровность на асфальтированной дорожке. На более серьезную полосу препятствий нас до сих пор не пускают, хотя нынешнюю изучили уже вдоль и поперёк. Энергии столько, что не получается сливать её в течение дня. Вместо отдыха приходится отправляться на полигоны и тренироваться там.

Занятно, кстати, что не только я коротаю там вечера. Сразу ко мне подтянулся наш маленький отрядик, затем несколько любопытствующих… Теперь практически весь наш курс кукует на тренировочных площадках, практикуясь в использовании колдовства.

Наши кураторы демонстрировали лишь искреннюю радость от того, что мы сами себе находим занятия, ибо они понятия не имеют, что ещё с нами делать. Весь их курс обучения, наработанный годами, пошёл по одному месту.

Ага, это вам не крестьян обычных учить, тут аристократы, которые и так всё детство и юность проводят в тренировках, не забывая впитывать новые знания. Ну а что, им же не надо подниматься с самого утра и весь день пахать на работе или не поле.

Пример с наглым Любомиром вместе с его прихвостнями скорее исключение из правил, нежели подтверждение теории, что в семьях с большими деньгами у молодежи проблемы с мотивацией. В этом мире, по крайней мере, подобного точно нет.

Это я заметил не только по общению со своими товарищами, но и по наблюдению за другими курсантами. Интересный, в общем, момент, я бы почитал о том, как им удалось подобное устроить.

Полковник оклемался лишь к вечеру, вызывав меня через одного из своих посыльных. Не знаю, как таких ребят в армии называют. Адъютантами, по идее, но я не уверен.

— Все будет нормально, да. К тебе больше лезть, да, не должны, — проронил он, уставившись на меня тяжёлым взглядом.

— Отлично, разрешите идти? — он явно не в духе, лучше не мозолить ему глаза.

— Спешишь куда-то? Тот домик и так предназначался тебе в качестве награды за разборку с теми казнёнными тварями, но есть один нюанс, — мне очень сильно пришлось постараться, чтобы не улыбнуться с последнего слова. Вряд ли полковник поймёт, как связан «нюанс» с моим потенциальным смехом, да и объяснить не смогу, это мем целиком и полностью из моего мира.

— Никак нет, не спешу!

— Ну и отлично. Если просто вручить тебе это поместье, то ты уже через пару недель, да, разоришься, только на его содержание необходимо тратить около трех тысяч рублей в месяц. Деньги такие у тебя вряд ли есть, но всегда, да, можно найти выход из ситуации…

Он продолжал разглагольствовать, а я серьезно задумался о своём будущем. Меня уже в третий раз за столь короткий срок моего пребывания в этом мире пытаются вербовать. Сразу пришлось подписать соглашение с тайной стражей, потом мне пытались подсунуть двадцатилетний контракт с армией. Теперь, вот, сам полковник явно хочет мне что-то такое предложить.

Странно, что он какими-то кругами ходит, словно ему неудобно вслух произносить само это предложение.

— …наши магии заинтересовались твоим феноменальным развитием, — наконец-то перешёл он к делу. — Предлагают тебе четыре тысячи рублей в месяц за возможность… Изучения тебя и твоего дара.

— У меня есть время подумать?

— Да, но завтра с утра мне надо знать твой ответ, свободен! — полковник слегка расслабился, но его любимое «да» почему-то не вернулось.

«Изучать — ставить эксперименты надо мной?», думал я, выходя наружу. Стоит ли это обещанных мне денег? Как-то совершенно негативно подхожу к тому моменту, что надо мной будут проводить опыты. Я не какой-нибудь галчонок из «Простоквашино», чтобы меня в поликлинику для таких целей сдавать.