Провинциал, о котором заговорил Париж - Александр Бушков

Случилось так, что Пишегрю, несмотря на всю свою осторожность и благоразумие (именуемые иными циниками трусостью), все же получил однажды удар шпагой в бок и оказался прикован к постели. А потому д'Артаньян, нежданно-негаданно оставшийся без своего Вергилия (впрочем, по невежеству в изящной словесности наш гасконец никогда и не прилагал к другу этого имени), в одиночестве отправился бродить по Парижу. Случаю было угодно привести его в кабачок у Люксембургских конюшен, где был устроен зал для только что изобретенной игры под названием бильярд (игра эта была настолько новой, что никто не додумался пока, даже склонные по любому поводу заключать пари англичане, делать денежные ставки).

По причине той же новизны игроков вокруг массивного стола, крытого зеленым сукном, было совсем мало. Большая часть присутствующих выступала в роли зрителей, намереваясь сначала хорошенько присмотреться к правилам и приемам игры, чтобы не оконфузиться, поспешив, — и внимательно следила, как мелькают палки, именуемые киями, и щелкают большие костяные шары.

Зрелище это было настолько новым и занимательным, что господа дворяне из исконно враждующих меж собой гвардейских рот, вопреки обычной практике, даже почти не бросали косые взгляды на извечных соперников, полностью сосредоточившись на увлекательном зрелище.

Однако д'Артаньян зорким глазом охотника почти сразу же высмотрел среди игроков знакомую фигуру — не кто иной, как Портос браво действовал кием с таким видом, словно пытался поддеть на копье какого-нибудь испанца. Впрочем, мудрено было не заметить издали эту огромную фигуру, знаменитую перевязь, сиявшую ярче солнца, и плащ из алого бархата, призванный скрыть кое-какие недостатки помянутой перевязи. Судя по этому плащу, Портос по-прежнему страдал насморком не на шутку…

Д'Артаньян подумал, что ему сегодня несказанно везет. Дождавшись момента, когда очередной тур (или как там это называлось) новомодной игры закончился и Портос, передав кий соседу, отошел от стола, гасконец направился прямо к нему — но с видом отнюдь не вызывающим, а вполне мирным.

Вежливо раскланявшись перед Портосом и стоявшими рядом с ним дворянами, д'Артаньян учтиво произнес:

— Сударь, не откажите в любезности… Я — провинциал, совсем недавно приехавший в Париж. К стыду своему должен признаться, что в нашей глуши, как вы понимаете, далеки от последних веяний столичной моды… Меж тем вы, сударь, судя по вашему облику, безусловно являетесь одним из признанных законодателей моды… Не расскажете ли, где можно приобрести столь великолепную перевязь?

Портос, насупясь, мрачно взирал на д'Артаньяна с таким видом, словно готов был не просто вызвать гасконца на дуэль, а сожрать его со всеми потрохами, подобно дикому туземцу из Африки. Что до д'Артаньяна, то он улыбался великану доброжелательно и смущенно, как и подобает робкому провинциалу.

Пауза затянулась, так что окружающие, не посвященные в суть их взаимоотношений, стали удивленно переглядываться.

— Черт возьми, Портос! — воскликнул один из мушкетеров. — Что с вами такое? Молодой человек, несомненно воспитанный, вежливо задал вам вопрос… Неучтиво столь долго держать его в ожидании.

Как ни зол был Портос, он, несомненно, понял, что, ответив грубо, будет понят окружающими неправильно. Сделав над собой превеликое усилие, он произнес:

— Перевязи такие, сударь , продаются у Марго на улице Вожирар…

— Благодарю вас, — еще галантнее раскланялся д'Артаньян. — И должно быть, стоят они не менее сотни пистолей?

— Ну, в любом случае недешево, молодой человек, недешево, — ответил Портос с тем же усилием, словно грыз невидимые удила.

Видно было, что он лихорадочно размышляет, силясь усмотреть повод для ссоры, — но найти таковой было бы трудновато, не объяснив предварительно присутствующим, в чем тут дело. А этого-то, крепко подозревал д'Артаньян, Портос ни за что не сделает…

— Благодарю вас, сударь, — еще раз поклонился он и, отойдя в сторону, принялся наблюдать за игроками.

Он стоял совсем близко от стола. Видел, как Портос вновь взял в руки кий, но поначалу не заподозрил ничего плохого…

И успел уклониться в самый последний момент, когда большой костяной шар, пущенный могучей рукой великана, просвистел у самого его виска. Д'Артаньян, несмотря на всю свою храбрость, вынужден был отпрянуть: тяжелый шар, пожалуй, мог проломить голову, словно мушкетная пуля…

В нескольких местах послышались смешки. А следом раздался оглушительный бас Портоса:

— Ничего удивительного, что этот юнец испугался шарика… Самым грозным, что он видел в провинции, наверняка были исключительно гадящие ему на голову воробьи…

Он выпрямился, с хищным любопытством глядя на гасконца. Однако д'Артаньян, у которого молниеносно родился великолепный план, сделал над собой усилие и, убрав руку с эфеса, бочкомбочком отошел в сторонку с робкой улыбкой сконфуженного провинциала. Смех усилился, но гасконец стоически вытерпел и это.

Портос, хохотнув и пожав плечами, вновь склонился над бильярдным столом, целясь в очередной шар…

Д'Артаньян тщательно рассчитанным маневром зашел ему за спину и наступил на край алого плаща, что есть сил прижав его к полу каблуком.

Не заметивший этого Портос сделал выпад кием, резко наклонившись вперед…

Послышался треск лопнувшего шнура, удерживавшего плащ на плечах. Туго натянувшийся бархат моментально сполз с плеч великана, открыв на всеобщее обозрение потаенную часть перевязи, отнюдь не блиставшую великолепием.

Портос повернулся к гасконцу, еще не осознав в полной мере, что произошло, — и тут грянул всеобщий хохот, причем его мишенью был уже вовсе не д'Артаньян.

— Дьявол! — воскликнул гасконец громко. — У нас в Беарне и не подозревали, сколь прихотливой может быть парижская мода! Это ее очередной изыск, не так ли, сударь, — обильное золото впереди и простая буйволиная кожа сзади?

Хохот крепчал — и поводом опять-таки был не д'Артаньян… Красный как рак, Портос подхватил плащ и быстренько задрапировался в него, подобно римскому патрицию, но дело было сделано, тайна выплыла на свет божий, и д'Артаньян, еще не достав шпаги, одержал первую победу…

— Черт возьми! — прорычал великан, судорожно нашаривая в складках алого бархата эфес шпаги. — Сударь, вы невежа!

— А вы, надо признать, — записной модник, — кротко ответил д'Артаньян. — Страшно подумать, каких высот вы достигли бы, став сущим законодателем мод, будь у вас в кармане лишняя пара пистолей…

— Ага! — сказал кто-то рядом. — Дело принимает интересный оборот! Пожалуй, это все неспроста…