Цена Империи - Александр Мазин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коршунов добычей не занимался: поручил это дело родичам. Его больше интересовала информация. И Алексей ее получил. Информацию, из которой явствовало, что все его расчеты гроша ломаного не стоят.
Он промахнулся почти на двести километров.
Глава пятая, в которой Алексей Коршунов занимается стратегией и дипломатией
Купцов Коршунов отпустил. Даже выкупа не взял. Выкупом послужили полученные от них сведения.
Наиболее важное: примерно в ста километрах к западу патрулируют военные корабли. Сколько их и откуда они взялись, купцы не знали. Выходит, фокус с ложным донесением на этот раз не сработал? Утешением служило то, что Алексей не вывел свой флот прямо на вражескую эскадру. Такое вполне могло случиться, учитывая его навигационные способности. Повезло, можно сказать.
А вот соратники Коршунова считали, что иначе и быть не может. Они были уверены, что это удача вождя Аласейи вывела их прямо на добычу. Алексей не сказал им, что намеревался выйти к берегу совсем в другом месте. Хотя мог бы и сказать. Тогда бы ему заявили, что это удача сбила флотилию с намеченного курса. Три корабля, набитых добром, полученных практически на халяву. Ни одной капли крови (своей, разумеется) пролить не пришлось.
Два корабля Коршунов забрал себе. Вернее, объявил законной частью гревтунгов. Кое-кто поартачился, но без особого пыла. В основном потому, что все предвкушали новые, невероятно огромные трофеи, которые добудут у ромлян. Свои суда Алексей, с новыми командами и в сопровождении военного боспорского корабля, отправил в уединенную бухту неподалеку от своего имения. Прямо в Херсонес он их гнать не рискнул – пиратов там не любили, а они, как ни крути, стали именно пиратами. Идти велел обычным маршрутом, представляясь, если что, боспорцами. На месте разгрузиться, часть груза, потребную самим гревтунгам, – отложить, остальное продать на рынках Херсонеса. Коршунов, с помощью одного грамотного боспорца (сам он пока даже греческим владел не очень, не говоря уже о латыни) составил сопроводительную – для Анастасии. Алексей отправил бы все три корабля, но остальное войско потребовало немедленного раздела добычи – на всех. Особенно ярились гепиды. Они пришли с другим риксом, который, в отличие от Красного, вел себя довольно нагло. Красный же даже прикончить наглеца не мог, потому что тот был дядей его матери.
Пришлось устроить раздел, на что, в условиях моря, ушли целые сутки. И теперь пустое купеческое судно болталось на буксире у «коршуна», потому что при слабом ветре безнадежно отставало от флотилии.
Ох уж эти гепиды! Наплачемся мы с ними, пожаловался Алексей Агилмунду.
«А может, бросить их? – предложил тот. – Пусть идут своей дорогой, а мы – своей?»
Нет, послать их подальше – тоже нельзя. Почти пятая часть войска как-никак.
Флотилия шла на юг. В виду берега, но достаточно далеко, чтобы не «бросаться в глаза». Хотя два дня назад несколько боспорских кораблей подошли к берегу в районе какого-то местного селения – пополнили запасы воды и продовольствия. Причем, в целях конспирации, не только никого не стали грабить, а даже честно за все расплатились, более того – дали взятку местному чиновнику, чтоб не болтал. Дескать, идут они в Марционополь и не хотят привлекать внимание конкурентов. Скулди с Агилмундом, правда, считали, что лучшая конспирация – просто вырезать всех свидетелей. Заодно и деньги сэкономить. Но Коршунов был главным и настоял на своем. Скрытность важнее экономии. Даже отпущенным на свободу купцам он ненавязчиво намекнул, что собирается двигаться именно на север. Прорваться с боем или в обход римского флота, к устью Дуная-Данубия. Да, скрытность – это залог его успеха. Ведь была одна очень интересная информация, полученная от ограбленных купцов: скоро по всей Империи начнется большой праздник. Флоралии называется. Алексей был уверен, что праздник в Великой Римской империи – то же самое, что и везде: всеобщая пьянка, безобразие и утрата бдительности. Следовательно, есть шанс взять римлян тепленькими.
Алексей рассчитал все точно. И цель выбрал достойную – город Маркионополь, [13] один из городов провинции Мезия (так ему сказали), чрезвычайно богатый. Прикинул, что к вечеру второго дня славного праздника римляне (включая гарнизон) дойдут до нужной кондиции и «правильно» прореагируют на появление «коршуна» в гавани.
Вечером, накануне назначенного дня, Коршунов собрал у себя на «коршуне» вождей: Агилмунда, Скулди, Дикинея, младшего брата Комозика и второго по значимости (после Скулди) вождя герулов; Беремода, старшего из вождей разноплеменных готов; Химнериха – лидера гепидов, дядюшку Красного; Тарвара со Скубой – предводителей боранов. Алексей объявил план будущего сражения: завтра пройти оставшиеся до Маркионополя двадцать миль на максимальном удалении от берега. И к вечеру, когда начнет темнеть, трирема Коршунова войдет в порт Маркионополя, боевая команда высадится с минимальным шумом, войдет в город и постарается захватить и удержать ворота цитадели. К этому времени к берегу, под прикрытием темноты, должны подойти остальные корабли – и доделать остальное. Коршунову этот план казался простым и безукоризненным. Ночь и темнота в данном случае – не помеха. Насколько ему было известно, в Маркионополе имелся маяк, который в хорошую погоду наверняка виден минимум за километр. А когда на берег высадятся парни в римских доспехах (у Коршунова имелось больше ста трофейных комплектов обмундирования противника), их не на клинки примут, а венками забросают. А там уж, пока разберутся, кто есть кто, дело будет сделано.
Таков был план Коршунова, но оказалось, что далеко не всем он по вкусу.
– Складно ты все придумал, Аласейа! – мрачно прогудел диникей, который так зарос бородой, что ни щек, ни скул не видно, даже зеленить практически нечего, разве вот под глазами. – Мы, значит, после подойдем, а вам, гревтунгам, значит, опять вся добыча достанется!
– Зря говоришь! – тут же подал голос Скулди, который, мягко говоря, соплеменника недолюбливал. Терпел только потому, что тот – родич Комозика. – Маркионополь – большой город. С ходу его не возьмешь. А запрутся к крепости, так только и останется, что предместья грабить! Всякому известно: самая добыча – она за стенами!
– А ты молчи, Скулди! – заворчал гепид Химнерих. – Ты за Аласейей – как хвост за собакой. Ты в обиде не останешься, а нам опять, как недавно, крохи делить!
– Ты, химнерих, совсем совести лишился! – возмутился Агилмунд. – Сумки набил, меча не вынув, так мало тебе!
– А я, гревтунг, меча вынуть не боюсь! – гаркнул гепид. У него от раздражения даже мясистый нос покраснел. – Хочешь поглядеть на мой меч?
«Черт! Сейчас ведь подерутся! – подумал Коршунов. – Надо что-то делать!»
Но что? Разводить этих амбалов – не для его комплекции и фехтовального мастерства. А на одном авторитете… на авторитете он мог бы урезонить Агилмунда, Тарвара или Скулди. Остальные, напротив, склонны были постоянно нарываться на скандал. Так у них принято: вождь, поднявшийся на другими вождями, должен постоянно доказывать, что он – круче.
А почтенные вожди расходились все больше и больше. Даже чаек напугали. В ругани не принимали участия только Тарвар, Скуба и Агилмунд, которого Коршунов предусмотрительно поймал за руку раньше, чем родич взялся за меч.
– Вы, готы, всегда наперед других норовите! – ярился химнерих.
– Это вы, гепиды, завсегда в хвосте волочитесь! – вмешался гот Беремод, который не смог не возмутиться, когда речь зашла о готах вообще, а не конкретно о гревтунгах.
– Нынче, Беремод, и тебе в хвосте волочиться, – язвительно напомнил Диникей. – Или забыл?
Верно, забыл беремод. Сразу замолчал.
Зато Диникей продолжал разоряться. И Химнерих ему подпевал.
«Взять, что ли, в десант сотню герулов? – подумал Коршунов. – Дерутся они подходяще…»
Наклонившись к Агилмунду, Коршунов вполголоса поинтересовался:
– У герулов добыча в общий котел идет, как у нас?
– В общий, – подтвердил Агилмунд. – Еще доли вождей и за храбрость, но так – на всех делят.
– Что ты молчишь, Аласейа? Чего ждешь? – потребовал Диникей.
– Жду, пока вы глотки драть перестанете, – сухо произнес Коршунов. – Тогда дальше говорить буду.
– Говори! – буркнул диникий.
– Ну спасибо, что разрешил, – усмехнулся Коршунов. – Потому что говорить буду как раз о вас, герулах. Скулди! Хочу тебе предложить…
– Скулди, опять Скулди… – проворчал Диникей, но Коршунов, не обратив на его реплику внимания, продолжал:
– Хочу, чтобы ты подобрал человек сто – и присоединился к команде «Коршуна».
– Тесновато будет, – заметил Агилмунд.
– Ничего, потеснимся. Согласен, Скулди?
