Последняя куколка монстра - Юлиана Еременко

- Ты не рад, что стал богат вдвойне. - Гамильтон, посмотрел на выложенные акции, а потом на следующую стопку, которую положил перед ним Бернардо. Смотря, как тот выкладывает, вновь и вновь акции, а потом счета, и список банков, на которые шли проценты. И видя, как тот злится, недоумевал, другой на его месте прыгал бы от радости. Такое богатство не каждому на голову падало. И смотря на это, сам задавался вопросом, который не первый год мучил его. Почему Валентина Руссо отдала ему ключ, зачем? Ради этих ценных бумаг?

Еще вчера они прилетели в Швейцарию, Гамильтон видел, что Бернардо, хочет поскорее закончить с этой поездкой, он разозлился, когда понял, что они не успеют попасть вечером в банк. Был встревожен, и часто кому-то звонил, но собеседник, или был не доступен или не отвечал.

Гамильтон впервые видел в глазах бывшего мафиози страх, вот только что это за страх, он так и не понял. Когда они попали в гостиницу, Бернардо сразу же направился в свой номер, оставив его одного.

А сегодня, когда они ехали в банк, Бернардо, был молчалив, и задумчив, часто в руках крутил телефон, но не решался позвонить. Хотя Гамильтон, был уверен, что тот еле сдерживается. И тут услышал возглас Бернардо.

- Ух, ты, Гамильтон тут тебе письмо. - Воскликнул тот, и полез, дальше выкладывая, рассматривая документы, надеясь, и себе получить, послание от матери. Но выложив последние бумаги, и вновь перебрав уже вытащенные, надеясь, что среди них, что-то было.

Все, рассмотрев Бернардо, разочаровано вздохнул, его мать не оставила ему не одного письма, лишь только акции, которые сделали его еще богаче. Бросив на стол документы, Бернардо повернулся к Гамильтону. Замечая, что тот сильно побледнел, и смотрит на него не верящим взглядом.

- Что-то случилось? - Поинтересовался он, все еще не понимая, почему мать написала только Гамильтону, а ему только эти акции. Что она хотела этим сказать?

Но тот сел на стул, который стоял в этой комнате.

В груди Гамильтона резко закололо, и сделать вздох стало тяжело. Сердце казалось, сейчас вырвется из грудины. Мысли путались в голове, и перед глазами начало все расплываться. Его дрожащие руки, уронили на стол письмо. Он смотрел на Бернардо и отказывался верить, в то, что сейчас прочитал. Но в тоже время, понимал, что это могло случиться.

Пожилой агент, с огромным опытом работы, который не раз испытывал волнения, его агенты называли его 'Каменным боссом', сейчас с трудом переносил эту новость.

- Больно. - Только и смог просипеть он, держась за грудную клетку. - Воды.

Бернардо выбежал позвать на помощь служащих. Когда они прибежали, то пришлось вызывать бригаду врачей. Гамильтон лежал на полу, с расстегнутой рубашкой, потеряв сознания, тяжело дыша.

Время как будто ускорило свой бег, Бернардо на все это смотрел словно со стороны, служащие бегали туда-сюда. Бросив взгляд на стол, на котором все еще лежало письмо его матери, подумав: ' - Что же такое там написано, что сумело пошатнуть непробиваемого Гамильтона?' Служащие, заметили устремленный взор на ценные бумаги, принесли мешок для транспортировки денег. И все аккуратно сложили, не забыв про письмо. Когда этот мешок, вручали Бернардо, то он вначале не обратил внимания на него, все его внимание было приковано к Гамильтону, которого уже уносили на носилках.

Только выйдя из банка, и зажмурившись от солнца, Бернардо остановился, не зная куда ехать. Замещая отъезжающую скорую.

- Что ты с ним сделал? - Поинтересовался Кристофер, поравнявшись с ним. Он не заходил в банк, и занервничал, когда служащие банка засуетись, и через время приехали медики.

- Он всего лишь прочитал моей матери письмо.

- И что оно так его добило? - Все еще не переставал удивляться Кристофер. - Не знал, что он слаб на сердце.

- Поехали. - Бросил Бернардо, прервав, дальнейшие вопросы. Забросив пакет на сидение, и усевшись рядом, он вскрыл его, не замечая заинтересованного взгляда Кристофера. И через время замечая, что машина продолжала стоять, поднял голову. - Поехали.

- Обязательно, только куда? В гостиницу, или в больницу.

- Пока в гостиницу, оттуда позвоню в больницу. Мы с ним не так уж близки, чтоб мне его за руку держать у койки. Да и вряд ли, письмо могло так добить главу ООСД. - Сказав это Кристоферу, Бернардо потянул руку к пакету, и вскрыл его. Найдя письмо, он долго не решался его прочесть, а потом открыл, узнавая такой родной почерк, мамы.

В памяти всплыл момент, как мать учила его писать, смеясь, 'если ты будет и дальше писать, такими каракулями, то твоей будущей секретарше не позавидуешь'.

*****

Привет Брайон, не ожидал ты, наверное, этого письма, в особенности от меня. Думала, судьба нам подарит еще одну встречу, но видно этому не суждено случится, раз ты читаешь это письмо.

Я надеюсь, что ты встретил на своем пути счастье и любовь, ты этого заслуживаешь, как никто. Почему-то не сомневаюсь, что у тебя есть сейчас замечательная жена, и как минимум двое или трое детей. Ты ведь так хотел иметь большую семью. Извини, что пришлось оторвать тебя от неё сейчас.

Уверена, ты до сих пор не можешь понять, зачем я прислала тебе этот ключ. Но придется мне начать с самого начала.

Так получилось, что в моей жизни ни так много, оказалось настоящих друзей. И ты был, пусть на короткое время, но самым лучшим моим другом.

Когда мне было восемнадцать, вся жизнь казалось, словно на ладони, и было столько планов, идей. Казалось, что перед тобой еще все жизнь впереди, счастья полная чаша. Помнишь, когда меня бросил твой друг, ты успокаивал меня, и говорил. Что это всего лишь маленькая потеря, и когда-нибудь я встречу настоящую любовь.

Так получилось, что мне не суждено было её встретить. Я испугалась. Прости.

Привыкла себя чувствовать сильной, а рядом с тобой, терялась. Чувствовала свою слабость, потому что полюбила, а не должна была. Не имела права.

Тогда в России мне на мгновенье показалось с тобой, что я вновь, стала свободной от то всех. Ты научил меня улыбаться, радоваться жизни. Я стала беззаботной, вот только вечерние звонки мужа, вновь возвращали меня на землю. Не хотела я возвращаться домой, и каждый день откладывала поездку. Лишь бы побыть с тобой.

Ты знал, что я не свободна, но тебя это не испугало. Тогда ты думал, что у тебя получится освободить меня от мужа. Ты мне сказал, что любишь меня. И мне так хотелось этому верить, чувствовать себя любимой, и знать что люблю. На твое признание я тогда промолчала. Глупая была, испугалась. Может быть, потому что знала, что у нас ничего не получится. Что ты не заберешь меня у мужа. Не сможешь. Слишком дорого бы это тебе стоило. Я никогда тебе не говорила, что мой муж не какой-нибудь банкир, как ты в тот момент думал. А самый настоящий мафиози. Что тебе сейчас говорит фамилия Руссо. Мой муж глава этой семьи. Адольфо Руссо, не знаю, что тебе известно сейчас про него. Но уверена, что подолгу службы, ты не раз слышал, имя моего мужа замешенного во что-то. И я его жена, тихая и покорная. Я не итальянка, и не смогу быть главой семьи, быть замечательно актрисой, и внушать своему мужу, что он самый решительный, сильный и волевой. Адольфо мне это никогда не позволял, даже когда я стала матерью, и родила ему сына.

После одной ночи с тобой, наследующую я спала с мужем, и всю жизнь была уверена. Я родила Бернардо, через девять месяцев после возращения из России. Знала, что мой муж не любит детей. И хоть к Бернардо он и старался относиться терпимо и не замечать его криков и плача, и чумазых ручек. После рождения Бернардо, Адольфо стал терпимым к детям, и в нашем доме начали появляться дети его родных и друзей. Но когда мой сын подрос, Адольфо, как он выразился, захотел, вырастит настоящего Руссо. В тот момент, я не поняла его слова, поняла через пятнадцать лет. И сейчас, когда знаю правду, нахожусь в шоке, оттого, что знаю, в какой опасности находился все это время мой сын. Детство и юность, Бернардо приходилось тяжело, всю жизнь ему приходилось что-то доказывать Адольфо. И если в детстве он тянулся к нему, то потом ненавидел, и сейчас старается держаться подальше от дома.

За все время, Адольфо Руссо ни разу меня не попрекнул, что не приходиться отцом Бернардо. Хотя он знал правду. Знал всегда, что не он отец.

Он не мог быть отцом, переболев в детстве тяжело свинкой. В его семье только двое знали, что глава семьи, никогда не сможет иметь наследника. Его мать и сам Адольфо. Его мать умерла, сразу после нашей свадьбы. А сам Адольфо не говорил мне, что у нас с ним не может быть детей. А я столько лечилась, думала, что причина во мне. Ведь после Бернардо, я хотела еще одного ребенка.

Когда мой сын уехал из семьи, учиться в частном колледже, я вновь начала лечиться от бесплодия. Врач, лечивший меня, предложил обследоваться моему мужу. Лучше бы я этого не знала. Тогда мне Адольфо и открыл глаза. Сказав, что разрешил жить этому ублюдку только потому, что ему рано или поздно потребовался наследник. Так почему бы наследнику не быть Бернардо.