Старинный кулон - Нора Филдинг

— Я чувствую себя хорошо и не хочу спать. Хочу разговаривать.

Клиффорд и врачи считали по-другому. Алекс сделали укол, и она заснула.

Проснулась она утром. Сквозь листву деревьев за окном пробивались пятна солнца. Солнечные зайчики скользнули в палату и заиграли с ней, сначала вспыхивая в ее волосах, затем бесцеремонно перебираясь на ее лицо. Алекс непроизвольно улыбнулась. Она еще не открыла глаз, но чувствовала себя отдохнувшей, выспавшейся и… здоровой. Она нежилась в постели, но была готова встать и вернуться к обычной жизни. Счастье растекалось по ее телу. Оно пронизывало ее всю до кончиков пальцев на руках и ногах. Чувство радости, заключившее Алекс в свои объятия, было настолько восхитительным, что она почувствовала себя всесильной. Она распахнула глаза и увидела… Дика. Разочарование и растерянность, мгновенно отразившиеся на ее лице, составили такой забавный контраст с еще не потухшим веселым блеском глаз, что Дик рассмеялся.

— Ему надо было уехать. Он скоро вернется, — доложил он сестре, не дожидаясь ее вопроса.

Сияние глаз потухло. Алекс уходила в оболочку, как черепаха забирается под панцирь. Память напомнила ей, что сидящий рядом с ней мужчина ей не родственник, просто друг или знакомый. Она не хотела открыто выражать свои чувства, чтобы не причинить Дику боли. В воспоминаниях Алекс четко присутствовало осознание того, что у маленькой девочки Дианы до случая на шоссе не было никакой тети Бэбс. Вывод напрашивался сам собой. Алекс посмотрела на Дика непроницаемым взглядом. На ее лице была написана холодная решимость — резать надо очень быстро.

— Как мне благодарить вас, мистер Салливан, за все, что вы для меня сделали?

Дик опешил. Он знал о любви Клиффорда к сестре и догадывался, что это не такое безответное чувство, каким оно казалось Уайдлеру в минуты отчаяния. Дик был наблюдателен. Те факты, которые когда-то поразили его и которые были ему непонятны, сложились в единую целостную картину. Алекс так же влюблена в Клиффорда, как и он в нее. Но чем прогневил сестру он, Дик, и откуда у Алекс взялся этот вежливый ледяной тон, которым разговаривают с посторонними, желая поскорее от них избавиться, он не знал. К нему вернулось знакомое тревожное чувство. Алекс опять бредит, хотя только что она показалась ему абсолютно здоровой. Дик растерялся.

— Алекс, что случилось? Чем я перед тобой провинился? Ты плохо себя чувствуешь?

Монотонный, не выражающий ни печали, ни горя голос произнес:

— Мистер Салливан, я вспомнила все: своих родителей, себя, как меня звали и… — Алекс слегка запнулась, но тут же решительно продолжила: — У меня никогда не было тети Бэбс. Что из этого следует, вам понятно. Мы можем остаться друзьями.

— Надеюсь… — насмешливо протянул Дик. — Я слышал, что иногда двоюродные брат с сестрой бывают в неплохих отношениях.

— Вот и хорошо. — Алекс словно не слышала слов Дика.

— Нет, хорошего мало, если ты и в дальнейшем будешь так со мной обращаться!

— Дик, — забывшись, назвала его по имени Алекс. Она уже давно привыкла к нему так обращаться, и сейчас привычка дала себя знать.

— Спасибо, что сменила гнев на милость. — Дик устыдился, что мучит только что начавшую выздоравливать сестру, и быстро сказал: — У твоего отца была сестра. Она в юности ушла из дому: связалась с хиппи. Это произошло, наверное, задолго до твоего рождения. Ее звали Барбара… Неизвестно, как она оказалась на шоссе, где произошла катастрофа. Возможно, ехала в машине, идущей сзади той, в которой находился лорд Кардилайн и его семья. Она тебя нашла и сказала чистейшую правду. Тебе она приходилась родной тетей. Почему она тебя бросила, я не знаю, хотя предполагаю, что наркотики сыграли в этом не последнюю роль. Я сын твоей тети Бэбс, следовательно, прихожусь тебе двоюродным братом.

По мере того как Дик говорил, глаза Алекс распахивались все шире и шире. Лучезарная улыбка вновь засияла на ее губах. Взяв кузена за руку, она слегка ее сжала.

— Как хорошо… Откуда ты все это узнал? Ты встречался с нанятым мною детективом, и он тебе все рассказал? Мне же он ответил, что не может выдать секретной информации, которую использовал.

Дик хмыкнул, потом расхохотался. Он смеялся так долго, его смех был таким заразительным, что Алекс сначала улыбнулась, потом стала слегка посмеиваться и, наконец, составила с Диком веселый дуэт. Эту картину необузданного веселья и застал Клиффорд, войдя в палату.

— Можно узнать причину вашего веселья? — спросил Клиффорд, сам едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться за компанию.

Дик с трудом перевел дыхание. Ему пришлось потратить немало усилий, чтобы прекратить смех. Продолжая улыбаться, он рассказал о своей встречи с мистером Форбсом.

— Не понимаю, — в унисон произнесли Алекс и Клиффорд. — Он что, выбрал в братья своей клиентке совершенно чужого человека?

— Да, — ответил Дик. — Он воспользовался тем, что я живу в той же квартире, где когда-то нашли Алекс. Моя мать уже была в могиле и, естественно, ничего не могла бы отрицать. Мертвые возражать не могут.

Потрясенные Клиффорд и Алекс молчали.

— Абсолютно не поддается объяснению тот факт, что он оказался прав, — продолжил Дик и, отвечая на немой вопрос сестры, сказал: — Мы разобрались в нашей родословной благодаря фотографиям, сохранившимся у покойной Сары Брентон и воспоминаниям миссис Уайдлер. Твой кулон, Алекс, сыграл не последнюю роль. Его подарила тебе, сняв с себя, твоя бабушка, леди Леттис Кардилайн. Миссис Уайдлер присутствовала при этом событии и даже дала цепочку, так как та цепь, на которой висел кулон, была массивной и тяжелой для маленькой девочки.

— Она у меня сохранилась. Когда я выросла, я купила себе другую, а ее спрятала на память. А почему ты так смеялся, Дик? Что ты нашел смешного в этой истории?

— Мистер Форбс крал собак, чтобы вернуть потерянных питомцев их хозяевам. Я подарил ему щенка. По-моему, он до сих пор не может прийти в себя от новости, что ты действительно моя сестра. Он совершил самый выдающийся свой обман, а на самом деле оказалось, что разгадал истину. — А кто же на меня напал?

— Это был обыкновенный грабитель, — ответил Дик.

Алекс быстро поправлялась. В один из дней, когда она смогла выйти на первую прогулку в парк, разбитый около больницы, ее сопровождал Клиффорд, приехавший к ней с огромным букетом белых роз.

— Клифф, — обратилась она к нему, опираясь на его руку, — я все время хочу узнать и боюсь. Как собаки?

— Лулу молодчина, она и закончила дело, неудачно начатое Лили, которая получила тяжелое ранение. — Клифф быстро сжал руку пошатнувшейся от этих слов Алекс и почти закричал: — Не бойся! Сейчас все хорошо. Она была в лечебнице, но ее уже выписали, она полностью выздоровела. Сейчас живет со мной.