Ювелир с улицы Капуцинов - Ростислав Самбук

– Успокойтесь, – ласково промолвил Заремба. – Мы – ваши друзья.

Евген Степанович помог мужу уложить женщину на постель, укрыть ватным одеялом.

– Давно здесь скрываетесь? – спросил Заремба.

Арон сидел на лежаке, опустив костлявые руки на колени. Он смерил Евгена Степановича долгим взглядом и спросил:

– Кто вы такие? Как сюда попали?

– Люди… – усмехнулся Заремба. – А попали, потому что нужно…

– Тут никому ничего не нужно, – утомленно сказал Чапкис. – Тут лишь мы и крысы…

– Давно скрываетесь? – снова спросил Заремба.

– Год…

– Год?! – переспросил Богдан. – И все время тут?

Чапкис кивнул. Была в его позе, в безвольных движениях, в голосе такая безнадежность, точно человек давно уже отрекся от всего живого, но живет потому, что искра жизни все еще тлеет в истощенном организме.

Богдан ужаснулся. Год в сырой, вонючей пещере, где можно стоять, лишь согнувшись… Год без света, чистой воды, воздуха, тепла…

– А как же с продуктами?

– Там, – мужчина показал вверх, – осталась подруга Цили. Она, когда удается, спускает нам немного еды…

Заремба посмотрел на пустой мешочек.

– Когда вы ели в последний раз?

– Два дня назад, – ответил Чапкис. – Должно быть, у Зои, – снова показал вверх, – ничего не нашлось.

Шкурат уже развязывал мешок. Вынул хлеб и сало, разделил на дольки головку чеснока.

– Ешьте, дорогие мои, – положил все на большой ящик. – Ешьте, не бойтесь.

Мужчина пододвинул дары незнакомцев жене. Горькая гримаса пробежала по его лицу, когда увидел, как жадно набросилась она на пищу. Сам, уставившись в стену, жевал лениво, казалось, даже неохотно. Заремба налил ему немного спирта. Поморщившись, тот выпил.

– Вообще-то я не пью, – виновато сказал он, – но ради такого случая. Спасибо вам за все, пребольшое спасибо…

Потом Чапкис рассказал, как год назад, когда начались массовые расстрелы евреев, он попытался организовать в гетто сопротивление. Но руководители общины стали обвинять его в провокации. Каждую минуту его могли выдать. Пришлось бежать. Сначала думали пробраться по канализационной системе за город, но ничего не получилось. Пришлось отсиживаться здесь, рассчитывая на помощь Зои…

– И что же вы тут делали? – вырвалось у Богдана.

Чапкис пожал плечами.

– Прятались, – сказал безразлично. – Циля еще обучала меня испанскому. Она ведь окончила университет…

– И не пробовали даже выйти наверх? – спросил с невольной резкостью Богдан.

– По ночам я изредка рискую ненадолго выходить. Жена очень боится за меня…

– И медленно умираете в этой грязной дыре! – снова воскликнул Богдан.

– Извините меня, – вмешалась женщина, – но ведь там у нас нет ни капли надежды. А тут можно выжить.

Богдан от волнения вскочил и больно ударился головой.

– Так тебе и надо, – засмеялся Евген Степа shy;нович. – Не горячись!

Он положил руку на худое колено Чапкиса и сказал:

– Помирать очень просто. Для этого не нужно ни большого ума, ни силы воли. А ежели, скажем, предложим вам другой вариант? Хотите, мы переправим вас в партизанский отряд?

– В лес! – поднял голову Чапкис. Глаза его заблестели. – Я сплю и вижу во сне лес! Зеленая трава, цветы, пахнет сосной… И белые облака на синем небе… Мы уже год не видели солнца…

Заремба подозвал Шкурата.

– Дайте-ка вашу бумажку. – И развернул ее перед Чапкисом. – Это приблизительный план канализационной сети. Пунктиром обозначена территория военных складов. Вы знаете, где они?

Чапкис кивнул, а потом спросил:

– Вам надо выйти к складам? Туда есть один лишь выход, остальные завалены. Вы спросите, почему уцелел этот ход? Фашисты его просто не заметили. Вот здесь, – Чапкис ткнул пальцем в чертеж, – около нефтехранилища, стоял когда-то сарай или дом. Его разрушили, и битый кирпич завалил крышку люка. Потом все заросло бурьяном.

– Откуда вы это знаете? – удивился Заремба.

– Раньше я был более любопытным, чем сейчас, – горько усмехнулся Чапкис. – Я знаю в этом районе все выходы из-под земли…

– Так, так… Говорите, возле нефтехранилища… – задумчиво протянул Евген Степанович. – А внутренняя охрана там имеется?

– Разрешите клочок бумаги, я вам все начерчу, – волновался Чапкис, орудуя карандашом. – Это – люк. Он рядом с нефтехранилищем. Здесь пост внутренней охраны. Справа – склады. Второй пост вот здесь. За ним барак, где живет охрана.

– Послушайте, вы же молодец! – воскликнул Заремба. – И как вы все это заметили?

– Лежал в бурьяне и смотрел. Когда сменялся караул, они проходили совсем рядом. Много бы я отдал тогда за автомат с полным диском…

– А теперь? – спросил Богдан.

– И теперь! – решительно промолвил Чапкис. – Если возьмете, я пойду с вами.

– А дойдешь? – Богдан давно не слышал, чтобы Заремба говорил так сердечно. – Слаб ты…

– Дойду. Тут не так уж и далеко.

– А для чего, понимаешь?

– Догадываюсь, – пяло улыбнулся Арон.

– Тогда слушай. Нам нужно взорвать склады, чтобы вес полетело ко всем чертям!

Женщина беззвучно заплакала. Муж начал утешать ее. Заремба, тихонько посоветовавшись о чем-то со Шкуратом, обратился к ней:

– Выслушайте меня, пожалуйста. С вами останется этот товарищ, – показал на Шкурата. – Он сделал свое дело, и теперь его заменит ваш муж. Поймите, Арон становится бойцом! Не волнуйтесь, мы вернемся. Арон покажет нам дорогу, и никакая опасность ему не грозит.

Евген Степанович поднял мешок с толом. Циля упала и обняла ноги мужа. Тот молча отстранил ее и двинулся в темноту…

Шел третий час ночи, когда Чапкис остановился и осветил кирпичный колодец. Тяжело дыша, он прислонился к сырой стене и зажмурил глаза.

– Глотни! – протянул ему флягу Заремба.

– Не надо, – отвел руку. – Сейчас пройдет…

Вверх отвесными ступеньками поднимались ржаные металлические скобы. Отдышавшись, он ловко полез по ним. Тихо звякнула крышка люка, и сразу же потянуло свежим воздухом. Фонарик мигнул. Заремба поправил на плечах мешок и схватился за скобы. За ним полез Богдан.

Они притаились в зарослях бурьяна. Слева в сотне метров от них высились цистерны нефтехранилища, правее темнели длинные двухэтажные строения складов.

– Хорошо, что опустился туман, – обрадовался Евген Степанович. – Где пост внутренней охраны?

– За цистернами, – ответил Чапкис.

Евген Степанович задумался. Богдан и Арон ждали его решения.

– Понимаешь, Богдан, – шепнул Заремба, – надо, чтобы взрывы произошли почти одновременно.

– Понимаю… Вы возьмите на себя склады, а я – нефтехранилище, – предложил Богдан. – Там буду ждать вашего сигнала. Вы поджигаете шнур, возвращаетесь к люку и оттуда два раза помашите фо shy;нарем. Если даже заметят, не страшно. Мой шнур сгорит за полторы минуты, они и не успеют сообразить, что к чему, как раздастся взрыв.