Небо с овчинку - Марина Серова

— Выбор за тобой: или мне, или милиции.

Теперь уже парень не на шутку испугался и торопливо зачастил:

— Я согласен, согласен. Я все расскажу.

— Вот и хорошо, — убирая телефон в сумку, обрадовалась я. Затем села рядом и приготовилась слушать.

Поведанная мне история оказалась довольно интересной. Интересной в том смысле, что я сверяла с ней все свои предположения и выводы и искала, в каких местах допустила ошибки. Оказалось, что Туркина в самом деле похитила сестру, не пожелавшую поделиться с ней деньгами, и решила занять ее место в жизни. Своя собственная жизнь ей слишком уж необходимой для кого бы то ни было не казалась, а потому она без сожаления бросила ее на произвол судьбы. Правда, потом, когда объявилась я, она решила воспользоваться поисками себя самой и подбросить милиции труп своей сестры — попробуй потом докажи, кто из них кто.

Все выходило просто прекрасно, и ничего не настораживало, если бы не одно «но». Бывшая близкая приятельница отца нежданно-негаданно заявилась в дом к Ситенковой, с которой была в хороших отношениях. Она сразу заподозрила, что Ольга — не ее воспитанница, и начала за ней следить. Туркина это заметила и, побоявшись, что дама сдаст ее в милицию, убила несчастную. После чего уехала в Туапсе. Кстати говоря, Людмилу она похитила именно во время ее отпуска, прямо в гостинице. Тащить сестру домой было опасно, а потому Ольга предпочла здесь же найти сообщника и взвалить на его плечи надзор за девушкой во время своего отсутствия, то есть пребывания в Тарасове.

В Тарасов Ольга возвращалась дважды: первый раз за документами на имущество и драгоценностями, которые были спрятаны в тайнике дома. Тогда-то она и столкнулась с любовницей отца. Второй раз вернулась, чтобы продать дом и забрать трудовую книжку, уволившись с места работы сестры. Она планировала, что после того, как все будет сделано, уже никогда больше не возвращаться в город, а зажить припеваючи где-нибудь в другом месте. Того, что Людмилу кто-то станет искать, Ольга не боялась, прекрасно зная, что родственников у той почти нет, а друзьям можно наврать по телефону все, что угодно.

Все это и поведал мне сообщник Туркиной, что-то зная наверняка, а в чем-то домысливая.

Не понял он только одного: Ольга взяла его в долю не потому, что он ей ужас как нравился, а скорее по иной причине — она искала козла отпущения, способного взять на себя всю вину или же запутать следствие, если таковое будет начато. Но Ольга не учла его характер — парень оказался слабаком в полном смысле слова. Он же ее и сдал мне со всеми потрохами.

— А где сейчас Ситенкова? — спросила я, выслушав рассказ парня, в котором так и не было упомянуто, где находится девушка.

— В домике у моря, — признался парень. — Мы его сняли на полгода за копейки, ну и отвезли ее туда.

— Если я тебя правильно поняла, то она все еще жива, — уточнила я.

— Да, жива. Мы пока ее не тронули, потому что она не называет номер своего расчетного счета, а сберкнижку Ольга не смогла найти.

— Понятно, — вслух произнесла я. — Значит, Ситенкова знала, что ей не жить, поведай она о денежках. Молодчина девушка.

В продолжение моих слов сообщник Ольги буркнул:

— Все равно ей досталось…

— Назови мне адрес домика, — попросила я.

— У него нет адреса, это заброшенная хижина. Туда близко никто не подходит, потому как свалка вокруг. Но я могу показать, где это, если…

— Насчет всяких «если» будем решать позже, — перебила я парня. — Мне еще пока не ясно, насколько ты невиновен во всем этом и что с тобой делать.

— Но я же все рассказал, а ты обещала, — разочарованно забурчал парень.

— Я помню. Кстати, как твое имя?

— Федор, — уныло ответил парень.

— Зря ты, Федор, во все это ввязался, — покачала головой я. — Теперь придется расхлебывать. Если сумеешь доказать милиции, что ты ни при чем, твое счастье, но сдать тебя я просто обязана. Ты же единственный очевидец всего.

— Но они же…

— Не трусь. Если следствие сумеет подтвердить, что Туркина все задумала и совершила одна, а тебя просто попросила последить за сестрой, ты даже не сядешь. Если деньги есть, конечно.

Это пояснение немного успокоило расстроенного Федора, и он замолчал, перестав возмущаться. Я же принялась прикидывать, что мне лучше сделать сейчас: поехать искать где-то спрятанную девушку или же просто отвезти этих двоих в местную милицию, а дальше пусть там разбираются.

Немного пошевелив мозгами, я пришла к выводу, что лучше всего начать с первого, тем более что так я смогу избавить Людмилу Ситенкову от лишних часов заточения: неизвестно, сколько мне понадобится времени, чтобы доказать в милиции, что эта парочка — преступники и требуется их наказать. Они наверняка сначала пошлют запрос в Тарасов, все проверят, а уже потом начнут действовать. Ох уж эти формальности, вечно они все портят! Мое счастье, что я их не имею.

Приняв единственное, на мой взгляд, правильное решение, я позвонила вниз и попросила управляющего гостиницей подняться в номер и принести веревку. Он выполнил мою просьбу незамедлительно и даже помог мне связать парочку заново и покрепче. Потом, чтобы не пугать людей, управляющий вывел нас на улицу через черный ход и, усадив в машину, распрощался.

Теперь уже в обществе двух связанных преступников поехала к окраине города — где-то там должна быть свалка, а среди нее заброшенный домик, где вот уже сколько времени томится несчастная Людмила. Ольга всю дорогу вертелась, но удрать от меня у нее не было никакой возможности. Я специально посадила ее на соседнее с собой сиденье, чтобы она все время была у меня на виду. За поведение Федора я не волновалась, он вел себя тихо и даже развалился поудобнее на заднем сиденье, словно ехал на отдых.

— Куда теперь? — добравшись до дороги, выходящей из города и разветвляющейся сразу на три стороны, спросила я.

— Влево, — указал путь Федор.

Я повернула руль и поехала в данном направлении. Постепенно дорога становилась все хуже, словно по ней ездили одни грузовики, а ремонт не производился уже лет двадцать. Впрочем, скорее всего, так оно и было. Вскоре показалась и сама свалка, сначала заявившая о себе невыносимым запахом.

— Фу, — невольно сморщилась я и принялась закрывать все окна в машине. — Вы что, другого места не нашли? Тут же задохнуться можно.

— Зато никто сюда нос не сует, — деловито добавил Федор и кивнул, чтобы я свернула в сторону. — Это там.

— Ну и местечко, — еще раз вздохнула я и принялась петлять между разбросанных по земле в беспорядке различных железок, кусков дерева, металла и иного мусора.

Естественно, ни о какой дороге тут и говорить не приходилось — ее тут попросту не было. А потому, так и не доехав до домика, нам пришлось оставить машину и пойти к нему пешком.

Я вывела из машины сначала Ольгу, затем уже, держа ее за плечо, открыла дверь и для Федора. Он вышел и покорно побрел вперед, показывая дорогу. Зато Туркину приходилось чуть ли не тащить — эта дрянь никак не желала подчиняться и все искала способ удрать. Она несколько раз пробовала подставить мне подножку, но каждый раз терпела фиаско, а заодно и получала тумаков.

И все же, честно сказать, ее жизненная энергия и желание выжить заставляли меня удивляться. Мне даже показалось на мгновение, что девчонка чем-то напоминает меня саму — такая же упрямая, и тем упрямее, чем сложнее ситуация. Только вот цель у нее… Порассуждать долее на эту тему мне не довелось, так как мы наконец добрались до злополучного домика. Он представлял собой хлевоподобное строение, сколоченное из кусков самых разных материалов. Оно давно уже накренилось в сторону, поросло мхом и плесенью и с двух сторон было завалено мусором. Уже одно то, как, находясь в нем, можно дышать, мне было непонятно.

«Бедная Людмила! Что ей пришлось вынести», — принялась было я жалеть девушку, но потом вспомнила о том, ради чего сюда прибыла, и поспешила ее вызволить. Я открыла дверь, кстати, запертую на крупный навесной замок, и, прежде чем войти, втолкала внутрь Ольгу с Федором. Когда они исчезли в полумраке халупы, я прошла в нее тоже, но… на пороге вынуждена была остановиться.

Хоть глаза мои еще не сразу привыкли к полумраку, я почти тотчас разглядела лежащую в углу скорчившуюся женскую фигурку в разорванном платье, со спутавшимися, теперь уже непонятно какого цвета волосами, с массой кровоподтеков на теле. Рядом с несчастной девушкой стояла металлическая, явно найденная на помойке миска с чем-то густым и вонючим. Ее содержимое уже давно облюбовали мухи, которые и кружились над ней стаями, то и дело садясь то, с позволения сказать, на еду, то на окровавленное тело. Зрелище было просто ужасным.

Я кинулась к девушке, чтобы оказать ей помощь. В ту же самую минуту побежал другой человек — псевдо-Людмила выбежала из лачуги, очень умело выбрав момент. Я не стала бросаться за ней следом, понимая, что после того, как милиция увидит Ситенкову, Туркину не спасет даже пластическая операция — ее найдут в тот же день. К тому же уйти далеко она все равно не сможет.