Виктор Цой - Виталий Калгин

Виктору было важно в первую очередь сохранить себя, свою внутреннюю гармонию, быть честным перед собой, делать то, что нравится, даже если это связано с материальными трудностями. А трудностей в то время хватало… На горизонте замаячил очередной рок-клубовский фестиваль, и «КИНО» начало готовить новую программу.

«КИНО» НАБИРАЕТ ОБОРОТЫ

Четвертый фестиваль рок-клуба проходил с 30 мая по 1 июня 1986 года.

Это уже был совсем другой фестиваль, потому что на дворе было совсем другое время. От предыдущих фестивалей он отличался тем, что, во-первых, он проходил впервые не в зале ЛМДСТ, а в просторном ДК «Невский», а во-вторых, был открытой для городских меломанов серией концертов, на которые (правда, сильно постаравшись) можно было купить билеты.

Группа «КИНО» выступала 31 мая 1986 года. По мнению многих, не совсем успешно.

Александр Титов: «Это был явно неудачный концерт. Цой запел совершенно другим голосом, в котором себя еще не почувствовал. Новый репертуар выглядел мутным и неразборчивым. Особенно меня поразила адская монотонность в аранжировках, которые казались тогда откровенно дубовыми. Возможно, во мне говорила ревность… И только значительно позднее я понял, что в этом повороте Цой был прав, точно рассчитав всё надолго вперед»[220].

Георгий Гурьянов: «Вообще там было всё не то и всё не так. Для этого концерта мы взяли клавишника, басиста. Всё было нормально отрепетировано, договорено, и в момент концерта все вдруг стали совершенно другие партии играть, от балды. Витя не был готов к такому повороту. Публика еще немножко отмороженная была. В общем, не пошло. Там был еще такой забой — “Любовь — это не шутка”, в стиле “Sex Pistols”. Такое мощное рубилово, которое тоже никак не пошло. Сохранилась запись, свистящая такая… У нас у всех там были косяки — Каспарян, Тихомиров не то что-то играют… Крыша поехала. А я на общем фоне загнал всё страшно быстро. Хай-энерджи получилось такое. В общем, это было неудачное выступление»[221].

Тем не менее Цой был отмечен как автор лучшего текста (песня «Хочу перемен»), а бас-гитарист Игорь Тихомиров был назван лучшим инструменталистом фестиваля.

Для всех стало очевидно, что с приходом Игоря Тихомирова состав группы полностью стабилизировался. «КИНО» неотвратимо вступало в свой последний, «звездный» период.

Шефство Гребенщикова и «Аквариума» осталось в прошлом — Цой и его соратники больше не нуждались в помощи и советах, группа не только «вписалась» в рок-тусовку, но и стала одним из лидеров движения. Отрешенно-молчаливые, затянутые в черное, «киношники» разительно выделялись на фоне остальных персонажей питерской и московской рок-сцены.

Игорь Черидник: «Я помню, что на лауреатском концерте в ЛДМ в 1986 году, после выступления группы “АукцЫон” (в которой я тогда играл), выступала группа “КИНО” и народ стал активно уходить с концерта. Я был в зале и услышал “ленивую”, “вялую” и без огонька и драйва выступающую группу, да еще и Витя был не в духе и, может быть, плохо себя слышал, пел мимо нот. Даже в тогдашнем сам-издатовском журнале “Рокси” (Рок с интересом) была довольно разгромная статья на эту тему. Но я был на двух, максимум на трех неудачных концертах, а примерно с десяток остальных, на которых я был, — были просто чумовыми!!! Был я и на сольном концерте Вити в том же ЛДМ, и народ там тоже “стоял на ушах”…»[222]

К 1986 году Цой из робкого юноши превратился во взрослого человека с собственными принципами, от которого исходила, по словам окружающих, особая неведомая энергия. Вместе с ним «КИНО» набирало обороты на пути к славе.

В начале 1986 года вернулся из армии Максим Пашков, приятель Цоя по «Палате № 6». Он был реально поражен переменами, произошедшими с Виктором. Цой, по словам Пашкова, стал настоящей звездой. И действительно, к тому времени «КИНО» было модной группой, имело свою аудиторию.

Максим Пашков: «Когда я в 1986 году вернулся из армии, Цой сказал мне: “Видишь, какой я знаменитый? Очень просто всё просчитать и понять конъюнктуру в данный момент. Во всей культуре существуют определенные дыры, которые надо затыкать, на них работать и делать звезду. Нужно только почувствовать, найти это место, и всё”»[223].

Павел Крусанов: «Прозрение наступило году примерно в восемьдесят пятом или даже восемьдесят шестом. Тогда я вместе с Сашей Критским, человеком не из рокерской среды, да к тому же еще не так давно вернувшимся из армии, отправился по дармовым проходкам, которые мне вручил Рекшан, в рок-клуб на какой-то концерт (кажется, это был ежегодный фестиваль). Там в курилке возле туалета я встретил Цоя… Мы выкурили по сигарете, о чем-то непринужденно поболтали, обменялись новостями и разошлись. И только тут я заметил, как смотрит в след уходящему Цою Критский. Примерно так он обычно смотрел на свою любимую девушку Олю — с восторгом и неоформленной в слова, но страстно выжигающей всё его существо изнутри надеждой, сладко убитый самим фактом ее присутствия где-то тут, в пределах видимости, на расстоянии вытянутой руки…»[224]

«ЙЯ-ХХА» И «КОНЕЦ КАНИКУЛ»

Зимой 1986 года группу «КИНО» пригласили принять участие в съемках кинофильма. Цой, давно мечтавший попробовать себя в новом амплуа, согласился не раздумывая.

Предложение поступило от студента режиссерского факультета ВГИКа Рашида Нугманова. Осенью 1985 года студент операторского факультета Алексей Михайлов обратился к своему знакомому по ВГИКу второкурснику Рашиду Нугманову с предложением снять документальный этюд о рок-музыке. Алексею полагалась пятиминутная учебная работа, на которую было выделено две коробки черно-белой 35-миллиметровой пленки, и он задумал снять сюжет о западном роке, используя архивные материалы с рок-фестиваля «Вудсток». Но Нугманов предложил Михайлову пойти иным путем и снять фильм о русском роке, причем снять не пятиминутную зарисовку в Москве, а максимально большую, насколько это возможно, картину в Питере.

Съемки фильма начались в мае 1986 года, о чем свидетельствуют воспоминания самого Рашида Нугманова и его записная книжка, сохранившая записи о «стрелках» с Цоем в «Камчатке» и адрес дискотеки «Невские звезды», где снимались кадры с «Алисой» и «Зоопарком».

Как известно, и «КИНО», и «Алиса» находились в ту пору в «черных списках» как фашисты, поэтому у авторов фильма начались проблемы с властями. Рашид Нугманов вспоминал, что его во время съемок вызывали на беседу в отдел культуры ленинградского комсомола, убеждали снимать «правильные ВИА», а оператора Алексея Михайлова задерживала милиция и отбирала камеру. Поэтому фильм приходилось снимать быстро, с соблюдением конспирации…