Конкурс неприятностей - Илона Волынская

Я невольно попятилась:

– Я… я вас не оскорбляю, я не вас… – забормотала я. Ой, плохо как получилось: если он сейчас обидится и выгонит нас, мы окажемся с лошадьми на дороге, а там Администратор нас враз найдет…

– Вообще-то она оскорбляла меня, – вмешалась Полинка. – И это наши с ней дела – мои и моей тренерши! А вот почему ты, пап, принял ее слова на свой счет? – и тихо, почти шепотом добавила: – Я два месяца разыскивала того самого… урода, который хочет закрыть нашу школу. Шпионила, подслушивала, подглядывала… лошадей воровала… А это ты? – В голосе ее было неверие и… одновременно абсолютная вера, точно вот сейчас у нее наконец совпали все кусочки сложной мозаики, все буквы кроссворда!

– Полина! – вскричала ее мама. – Игорь? – она повернулась к мужу.

– Ты подслушивала?! – изумился Полинкин папа. – Милая моя, тебе не кажется, что ты берега потеряла? Лезешь во взрослые дела…

– Папа! – Полинка орала. – Ты или не ты?

– А я что, скрывал? Пожалуйста, могла спросить – я б ответил! Я занимаюсь полезным делом! Полезным взрослым делом! – заорал в ответ Полинкин отец. – Здесь нужен торговый центр! Ты сама жаловалась, что за колбасой приходится в город ездить! – бросил он жене. – Продукты, одежда… стройматериалы! Моло́чка и сосиски с наших заводов! А вы мне тут тычете в нос никому не нужными развлечениями? Да-а, наша экономика без лошадей пропадет! – саркастически протянул он.

– Чтоб наша экономика не пропала, обязательно надо что-нибудь разрушить? – так холодно, что мурашки по коже сыпанули, поинтересовалась Полинкина мама. – Например, первое в жизни дело, которому наша дочь отдалась со всей страстью души?

– Для души мы рядом с торговым центром церковь построим – можешь на плане посмотреть! – выпалил папа и растерянно-обиженно поглядел сперва на Полинку, потом на ее маму. – Я же все ради вас! Ради семьи! Чтоб у вас все было: дом, шмотки, любая учеба, поездки за границу, я не знаю, машины, яхты…

– Угу… кровные скакуны… – тон у Полинки был даже не холодный – мертвый. – Этих лошадей, которых я люблю, ты убьешь… а потом предложишь мне купить любую лошадь, какую я захочу.

– Я тебе уже предложил! – снова заорал папа, наткнулся на Полинкин взгляд и выдохнул: – Не говорил я, чтоб этих твоих лошадей убивали, пусть они будут живы-здоровы, какая мне разница!

– Ты просто велел нашему Администратору расчистить землю под строительство, – тем же мертвым, как старая прошлогодняя листва, тоном продолжала Полина. – С живыми лошадьми это труднее, сперва их проще убить. Пара человеческих трупов тоже не помеха. Мой, например.

– Какой еще… Что ты выдумываешь?! – взвился папа.

– В первый день, когда мы в школу приехали, похитили Ольгу – меня понес пони, я чуть не разбилась. Змеи могли меня покусать так же, как остальных. Пожар в конюшне – я там была. А араб меня вообще чуть не убил. Если б не Саша…

– Какой… араб? Террорист? – растерялся папа.

– Жеребец, – сухо усмехнулась Полинка. – Твой… агент… специально его выпустил, чтоб устроить несчастный случай на леваде и прицепиться к технике безопасности. А попалась я.

– Насчет Ольги вашей я вообще ни при чем, я в тот день эту вашу школу в первый раз увидел! – Папа сделал шаг, точно хотел прижать Полинку к себе, но та только шарахнулась. Он остановился, потерянно опустив руки. – А про остальное ты не рассказывала!

– А если б ты узнал – оставил бы школу в покое? – Полинка вдруг села на корточки, обхватив себя руками, будто у нее заболел живот. – Вы бы просто запретили мне туда ездить. Сперва чуть не убили меня, и без лошадей осталась бы тоже я.

– Да я его просто уничтожу! – взревел Полинкин папа. – Кто ему разрешил рисковать моей дочерью?!

– Себя тоже уничтожишь? – Полинкина мама присела рядом с дочерью и обняла ее за плечи. – Ты заплатил за уничтожение конной школы, в которой занимается наша дочь, и думал, ее это не коснется? Ребенка – за торговый центр? Кем пожертвуешь в следующий раз? – и она демонстративно положила руку на округлившийся живот.

Меня дернули за руку.

– Я думаю, мы здесь лишние, – шепнула Настина мама и повела меня к выходу из конюшни. Гурьбой мы высыпали наружу, оставляя Полину, ее родителей – и наших лошадей тоже! Настина мама плотно закрыла дверь, отрезая несущиеся изнутри голоса. Мы с Мишкой поглядели друг на друга – и дружно попытались придать лицам мало-мальски осмысленное выражение.

– Я щетки успела прихватить, – только Настя была довольна и деловита. – И одеяла. – Она уже свалила притащенный Полинкиным папой ворох пледов на землю. – Вы ж хотели лошадьми заняться. – Она поглядела на растерянно кружащий по двору табун – Бахтат уже воевал с каким-то котом – и ухмыльнулась: – Как только пожар начался, Полинка сразу сообразила, что это ж-ж-ж неспроста, – а чего там соображать, понятно же! И что до лошадей обязательно попытаются добраться – очень они сильно мешают пустить территорию школы в дело. Всех лошадей вытащить у нас бы не получилось, но Дама и поники второй раз на бойню попасть не должны, хватит с них ужасов.

– Но я же Полинку на пожаре видела! – только и смогла пробормотать я, шалея от свалившийся на меня инфы. – Она не могла лошадей увести!

– Ну я увела! – невозмутимо пожала плечом девчонка. – Никто не обращает внимания на Настю, девочку-колокольчик, типа, блондинку, хоть и русую! – Настя подергала себя за рассыпавшиеся по плечам волосы, и улыбка ее вдруг стала жесткой и острой, как край металлического листа. – Я вот думаю: может, мне в разведку податься?

– Если не будешь так стараться, чтоб тебя в конце концов оценили, можно и податься, – ее мама звучно щелкнула Настю по носу. – Как тут надо чистить? – она потянулась за щеткой…

– Ты не умеешь, это дело профессионалов, – обиженно потирая нос, Настя выхватила щетку у мамы. – У Полинки всего два комплекта, так что по щетке на человека. Тебе… мне, Мишке… Лид, ау, тебе щетка нужна?

Лида обнаружилась на дальнем конце двора рядом с Арсеналом – она обнимала коня за шею и казалась одинокой, точно она последняя конница во Вселенной. Я вздохнула: вот и Лидке плохо, а если вспомнить о Костике и Ольге… хотелось реветь. И кто бы подумал, что весь этот кошмар нам устроил Полинкин папа? И когда это все закончится?

Мобилка в кармане моих джинсов издала тонкую трель…

– Саша? – раздался неуверенный девчоночий голос. – Это Катя говорит, которую Полинка к вам на конный приводила… Насчет информации про вашего Администратора… Полинка мне звонила раз пять – как на пожар, а я не могла ответить. Теперь я ей звоню, а она сбрасывает.

– У нее… семейные проблемы, – сказала я. И тут же сообразила, зачем Полинка могла так отчаянно названивать непростой девочке Кате, таскающей в кармане подслушивающие устройства. – Мы тут Костиков термос нашли… ну, парня, который будто бы наркотики принимал и чуть не утонул вместе с лошадью. Нельзя как-то проверить, что в этом термосе – не зря же его так тщательно прятали?

Если она скажет отдать ментам – мы в пролете. Менты приезжали вместе с Администратором закрывать школу.

– А прятали наверняка в таком месте, где только ваши, из школы, могли? – вздохнула в трубке девочка Катя.

– Откуда знаешь?

Нет, ну ведь правда – откуда?

– Я вроде говорила, что в биологический лицей хочу переводиться? – вдруг равнодушно обронила Катя.

А это здесь при чем?

– Вы в курсе, что он на самом деле химико-биологический? Там прямо на первом этаже фотки висят местных крутяков – победителей олимпиад. А в центре – их лучшая выпускница, суперзвезда, которая не только в биологии, но и в химии офигенно шарит, три года подряд все олимпиады выигрывала. Она в нашем химико-технологическом первая в списке поступивших, их ректор за этим лично следил. И зовут эту крутую девушку… – она смолкла, давая мне самой додумать.

Химический ожог на боку Дамы. Наркотик в крови у Костика. Химико-биологический лицей.

– Я тебя поняла, – даже не поблагодарив, я нажала отбой. Правильно я говорила тогда Полинке: на конном не очень интересуются, кто как живет вне конюшни. Иногда это выходит боком. Вот как сейчас. – Лидка! – на весь двор заорала я.

Лидка взвилась Арсеналу на спину и бросила коня в галоп. Миг – и она скрылась за домом.

– Уходит! – крикнул Мишка…

– Бахтатик, миленький, ну еще разочек, последний! – я рванула к вороному. На полном скаку мы с Бахтатом обогнули дом. Ворота стояли распахнутые – в них застыла милицейская машина, оба знакомых дэпээсника, Сергей и Володя, высунули головы из окон и обалдело глядели на дорогу, по которой уносилась Лидка на Арсенале.

Что может она, могу и я.

– Бахтат, родной, давай!