Охотничий инстинкт (сборник) - Светлана Алешина

Степаныч, что называется, сразу же припух. Такого от своей начальницы он не слышал, наверное, никогда. Потаращив зенки примерно с полминуты, он решил, что с ней лучше не связываться, и, скептически сморщив физиономию, удалился.

Лариса, покурив и немного успокоившись, вышла в вестибюль и, встретив Городова, извинилась перед ним.

— Да, кстати, где наш новый секьюрити? — поинтересовалась она.

Степаныч пожал плечами:

— По-моему, куда-то срочно вызвали…

— Черт знает что происходит, — пробурчала Лариса и пошла к выходу. — Я сегодня уже не приду, — с порога бросила она Городову.

Остаток дня прошел спокойно. Встреча с деловыми партнерами удалась, Настя вечером была послушна и ласкова. Ко всему прочему в гости зашел старый приятель их семьи Стас Асташевский. Несмотря на то, что он был скорее другом Евгения, в их разрыве он обвинял именно его. К Ларисе он относился очень хорошо и где-то раз в месяц навещал ее.

Появление этого человека, столь добродушного, сколь и толстого, разрядило обстановку. Стас принес с собой бутылку качественного французского вина, и Лариса обрадовалась. Благотворное успокаивающее воздействие алкоголя в этот вечер оказалось тем самым лекарством, которое ей было необходимо. Заснула она почти мгновенно, едва коснувшись подушки.

На следующий день утром она встала намного позже, чем обычно. Настя уже давно сама сварганила себе завтрак и не донимала маму. Лариса же, посмотрев на часы, поняла, что времени на переживания у нее практически не осталось. Необходимо было срочно приводить себя в порядок и ехать на так называемое совещание «шестерки», то есть в офис ассоциации «ГФ»…

Когда Лариса без десяти час вошла в зал заседаний, там уже царило оживление. За столом на почетном месте председателя, как всегда, возвышалась туша Геннадия Андреевича Филимонова. Рядом с ним, по бокам, сидели Роман Березов, или просто Боцман, худощавый мужчина с суровым колючим взглядом, и Николай Ястребов.

Последний являл полную противоположность своему визави. Можно было сказать, что среди больших взрослых дядек затесался симпатичный зеленый паренек. Ларисе всегда нравился этот молодой человек, прежде всего своим неиссякаемым оптимизмом и свежестью, которой буквально веяло от него. Сколько, должно быть, девчонок страдали и страдают по нему! Ведь, помимо прекрасной внешности, Ястребов был еще и весьма обеспеченным человеком. Николай в свои двадцать шесть был не женат и, по слухам, имел кучу любовниц. В силу своего возраста — все-таки пик сексуальной активности — он умудрялся удовлетворять всех.

Эти двое представляли, по сути, одну и ту же структуру — банковскую ассоциацию «Двадцать первый век». Правда, официально Березов возглавлял оптовую контору, но фактически обладал контрольным пакетом акций в банке.

Следующие два стула рядом с Березовым занимали братья Шестаковы. У них были похожие друг на друга круглые, почти крестьянские лица. Видимо, они не совсем избавились от комплексов удалой юности, которая пришлась на начало девяностых, и носили на своих шеях крутые, с палец толщиной, цепняки. Гоблинскую сущность братьев не могли скрыть даже безукоризненно подобранные костюмы и галстуки. Лариса была уверена, что, если бы им это позволили коллеги, братья являлись бы на официальные мероприятия в кроссовках и спортивных костюмах, позвякивая ключами от иномарок и пожевывая жвачку.

Говорили они обычно шаблонными, примитивными фразами и занимали в ассоциации «ГФ» несколько подчиненное положение по отношению к другим. Ястребов, который был самым молодым из всех, прямо в глаза называл их Бивисом и Баттхедом, сравнивая их таким образом с дебилами из знаменитого мультика канала MTV. Братья не обижались. Их спокойный нрав был одним из немногих положительных качеств, присущих им. Они были весьма похожи друг на друга, оправдывая звание братьев-близнецов.

Лариса по очереди поздоровалась со всеми и заняла свое место рядом с Ястребовым.

— Как жизнь, Лариса Викторовна? — поинтересовался он с лучезарной улыбкой.

— Нормально, все по плану, — ответила она.

— А вот мне планы строить — бесполезное дело.

— Это еще почему?

— Да потому, что все равно получится не так, как задумал…

— Что-то странное с тобой творится, Николай, — удивилась Лариса.

— А что странного? Вот не думал не гадал, а недавно себе новую пассию завел. С-со-вершенно неожиданно! — Ястребов даже щелкнул пальцами.

— Я иногда удивляюсь, как ты можешь банком руководить, — снисходительно произнесла Лариса. — Одни девки ведь в голове!

— Ты бы одобрила мой выбор! — воскликнул Ястребов.

— С чего это ты вдруг решил?

— Потому что знаю…

Непринужденный разговор между Ларисой и Ястребовым был прерван, когда Филимонов взял наконец бразды правления в свои руки, попросил тишины и начал совещание.

Откашлявшись, он хриплым голосом начал вещать:

— Ну что ж, наше сегодняшнее заседание плановое. Поэтому начнем с текущих вопросов. На прошлой неделе нашей структурой было предотвращено ограбление магазина видеотехники «Мираж», который принадлежит нашим уважаемым братьям Шестаковым.

— Ну да, было, — тут же согласился Борис Шестаков.

— Там, правда, все было достаточно несерьезно.

— Точно, лохи какие-то, — поддержал разговор Алексей Шестаков.

— Но тем не менее, — чуть повысил голос Филимонов. — Хочу отметить этот факт.

Березов посмотрел на Филимонова несколько более хмуро, чем обычно, было видно, что он явно чем-то недоволен. Изложив историю с магазином, Филимонов перешел к другому вопросу:

— Законопроект о налоговых льготах, который мы решили протолкнуть через городскую думу, наверняка будет принят. Нами проведена работа с некоторыми депутатами. Разумеется, небезвозмездно… Но в целом ситуация благоприятная. Потом был разговор у нас насчет…

— Ген, ты лучше скажи насчет кредита — что за ситуация такая? — недовольно перебил Филимонова Боцман. — Твой зам, господин Путов, взял у нас сто штук зеленых, копии документов показывал, обещал привезти твое подтверждение и все никак не везет. Нет, ты пойми, мы — люди свои, — повысил он голос и сделал предупредительный жест рукой в сторону Филимонова, который пытался явно его перебить. — Но все же так дела не делаются…

— Мы понимаем, что планы — вещь хорошая, — продолжил рассуждения Боцмана Ястребов. — Прорыв на новые рынки, договор с правительством области и все прочее… Но нам необходимо ваше подтверждение, Геннадий Андреич! Я понимаю, что тогда приехал Путов, потому что вас не было в городе, и вопрос нужно было решать срочно. Однако порядок есть порядок…

— Ребята, ну я же просил отложить встречу на два часа. Тут как раз такая неувязка вышла… — Филимонов неожиданно замолчал.

— Какая неувязка? — холодно спросил Березов.

Молчание Филимонова, которое последовало за этим вопросом, делало обстановку за столом все более напряженной.

— Что случилось? — подала голос Лариса. — Я в курсе дела, полностью поддерживаю ваши планы. Но сейчас я чего-то не понимаю… Что за неувязка?

В ее голове вихрем пронеслись сцены вчерашнего разговора с Путовым и информация, полученная от Светланы.

— Ну, не могу я сейчас ничего определенного сказать, пока нет Путова, — раздраженно выкрикнул Филимонов.

— А где он? Почему его нет? — спросил Березов. — И почему, собственно, ты без него ничего не можешь сказать?

Братья Шестаковы удивленно переглянулись, но не решились ничего сказать.

— Не понял! Вы деньги брали или не вы? — с въедливой настойчивостью решил уточнить Ястребов.

Вместо ответа Филимонов отбросил лежавшую рядом с ним ручку на стол так, что она упала прямиком на брюки Ястребова. Тот поднял ее и удивленно уставился на Ларису, будто призывая ее в свидетели того, что происходит нечто странное.

Так же удивились и остальные участники мероприятия: братья Шестаковы застыли в нелепых позах, почти одновременно отклячив вниз губы, а Березов покривил в недоуменной усмешке рот.

Филимонов тем временем встал, закурил и швырнул зажигалку на стол. Ястребов тут же подставил руки для того, чтобы ее поймать. Но зажигалка не вылетела за пределы стола и завертелась прямо под носом у Ястребова. Тот остановил ее рукой, поднял брови, как бы изумляясь происходящему еще больше, и уставился на Филимонова.

А тот нервно прошел к окну, зачем-то придирчиво осмотрел пейзаж, открывшийся его взору, покачал головой… Его молчание становилось все тягостнее, а напряжение среди собравшихся вот-вот должно было превысить критичную точку. И когда уже Березов открыл рот, чтобы нарушить воцарившуюся тишину, Филимонов резко развернулся к ним и словно выстрелил:

— Мой заместитель Путов вчера сбежал с моей женой на юг.