Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии (СИ) - Жарова Анита

— Так мы с тобой и не друзья, что бы по душам общаться, — я отшагнула, стремясь увеличить расстояние, которое Кириэль, напротив, стремился сократить. 

— Может подружимся? — с иронией в голосе предложил он. 

Ему еще и весело. 

Правда веселье с его лица исчезло быстро, ровно с того момента, как я снова попятилась. 

— Ты меня боишься? — высокородный прекратил наступать и нахмурился. 

Вообще-то я его не боялась, а вот самой ситуации…

— Мне не нравится, что ты меня сюда затащил. 

— Можем уйти. 

— Из ловушки, запрограммированной на поцелуй? 

Глаза цвета ледяных топазов напротив меня потемнели. Он поднял руку, намереваясь коснуться, спросил: 

— Ты этого боишься? 

— Не уверена, что я этого хочу, — честно признавшись, поежилась. 

— Поцеловаться можно по разному, — твердые губы скривились в усмешку, — не бойся, Ксюша, это всего-лишь единственный способ выбраться. 

Он впервые назвал меня по имени. Пусть в сокращенной форме, но все же. 

Вот это новость, Найтвейн оказывается знает, как меня зовут. Не думала. 

Словно уловив мое настроение, он будто решил еще больше обескуражить меня и повторил:

— Ксюша? 

А я и вправду растерялась. Это место, его взгляд, хрипловатый тембр, на удивление мягко произносящий «Ксюша» и…я замерла, не в силах сдвинуться с места. 

Высокородный прикоснулся кончиками пальцев к внутреннему сгибу моего локтя, провел рукой выше, оставляя на коже полыхающую дорожку и легонько сжал мое плечо, подтягивая ближе к себе. 

— Хочешь уйти, Ксюша? — спросил он, наклоняясь и я ощутила его дыхание на лице. Терпкое, фруктовое, непривычное и приятное, вызывающее ответную слабость в коленях.

— Хочу, — отвечаю, не узнавая свой голос. Звучит таким слабым и неуверенным. 

Я понимаю, что сейчас произойдет. 

Привести себя в чувства? Перестать растворяться в затуманившей сознание атмосфере? 

Но ведь я правда хочу уйти…Уверена, точно хочу. В этом сомнения нет. 

Что плохого в том, что он меня поцелует в щеку? Должно же сработать, верно? 

Наверное…

Его лицо так близко, приближается и горячее дыхание касается губ. В последний момент отворачиваюсь, подставляю щеку. Слышу тихую усмешку. Кириэль большим пальцем обрисовывает мою скулу и мои ресницы дрогнув, опускаются. 

И что он медлит? Всего лишь ни к чему не обязывающий поцелуй в щеку. 

— Найтвейн, целуй и выпускай нас, — буркаю в сторону недовольно. 

— Как скажешь, — быстро шепчет мне на ухо и смещает ладонь мне на затылок, разворачивая мое лицо.

Мгновение и мои губы опалило. Резко, буйно, нетерпеливо. От неожиданности и припекающего огня я невольно раскрываюсь ему навстречу и это была ошибка. Его требовательный поцелуй, будто раскаленным углем обжег нежную кожу, превращая мысли в пепел и разлился горячей тягучей лавой по венам. 

Колени подкосило, я задрожала и требовательные губы высокородного смягчились. Ладонь, сжимающая мой затылок, мягко запуталась в моих волосах, перебирая их. Затем скользнула к щеке, прикасаясь бережно и всё это время он целовал, подчиняя мои губы своим. 

А я… Словно перестала существовать, захлебывалась в безумных жгучих ощущениях своего первого поцелуя. 

Он также внезапно отстранился. Буквально на пару сантиметров, опаляя неровным дыханием.  

Я не сразу поняла, что он дает мне возможность успокоиться и перевести дух. 

Было из-за чего успокаиваться. Меня лихорадило, голова кружилась и по всему телу разливалась слабость. 

Где-то в районе запястья щипало и кололо, но я не сразу обратила на это внимание. 

Едва придя в себя, опустила голову, присмотрелась. 

У меня на глазах исчезала треклятая метка рабства от Найтвейна.     

— Неделя истекла, — шевельнула распухшими губами. 

— Что? — хрипло спросил Кириэль. 

Похоже он и вправду не понял. 

Зато до меня очень быстро дошло. Пусть мое тело все еще находилось в состоянии ваты и перед глазами все плыло, но отрезвляющий эффект адреналином разогнал туман, окутавший сознание. 

Я оттолкнула от себя высокородного, точнее сказать, попыталась, ведь с таким же успехом я могла стараться сдвинуть скалу, но он поддался. 

— Видишь? — показала запястье с полностью исчезнувшей меткой, — все, твоя магия надо мной не властна. Я свободна. 

Его глаза почернели до предела, черты лица заострились и кажется, он хотел что-то сказать, но не успел. 

Ловушка выпустила нас. Мы снова оказались в зале с другими эльфами и музыкой. Только в отличии от других парочек, что покидали сломанный портал — не смеялись. Это и привлекло всеобщее внимание. 

Меня охватила гамма смешанных и противоречивых чувств. Растерянность, непонимание, злость на украденный поцелуй в губы, подавленность и стыд от того, что на нас все смотрят, бешенство, испуг, слабость и много всего, включая облегчение. Но самыми лидирующими оказались гнев и взвинченность с желанием гордо убежать с высоко поднятой головой, а перед этим высказать все, что думаю.

Последнее я свела к минимализму и не многословию. Была уверена — задержусь и разрыдаюсь. 

— Пока, высокородный, — бросила я ему в лицо, — больше я тебе ничего не должна. Теперь я ухожу. 

Не дожидаясь его ответа, быстрым шагом пересекла зал, прихватив накидку. Покинуть тайное место оказалось проще, чем попасть и легче, чем держать ровную поступь.

Двадцать первая глава

Рамуэль Найтвейн с гулом и скрипом встал на место за моей спиной. 

Легкое дуновение не пойми откуда взявшегося ветра будто прошептало: «Наматеа». 

Обернулась, упершись взором в каменное лицо. 

Выругалась от переполняющих эмоций. 

Кожу губ по прежнему жгло и пощипывало, щеки горели, а мысли так и не собрались в кучку. 

На секунду показалось, что статуя нахмурилась после моего ругательства. 

Простите, высокородный Рамуэль, сегодня просто странный вечер. 

Слишком странный. 

Опустив глаза, пробежалась по вязи на острие, запоминая рисунок. Точнее знакомые узоры. Слишком похожие на камушки-бусинки в моей фенечке. А ведь я миллион и сотни раз держала их в руке, но никогда не обращала внимания на выцарапанные линии. 

Зафиксировав в памяти изображение, поплелась в свою комнату. 

Вот только пройти окольными путями, как когда меня вела сфера — не вышло. Я попросту не помнила маршрут и осторожно кралась главными, более менее знакомыми путями.

— Стоять! 

Раздалось за спиной и я подпрыгнула на месте. 

Два мага безопасника быстро зашагали в мою сторону. 

— Доброй ночи, — промямлила я. 

Суровые мужчины меня пугали. Хотелось попятиться, а лучше убежать, но куда? От безопасников? Да они же сразу меня за преступницу примут, еще и атакуют. 

Успокоила себя напоминанием — комендантский час пока не объявляли и пусть мои прогулки по коридорам Голденхола возможно и выглядят странными, но ничего не нарушают. 

— Кто? — короткий и холодный вопрос, как раскат грома, пробил до костей. 

С выдохом скинула капюшон с головы и более менее спокойно отчиталась:

— Адептка академии, факультет стихийной магии. 

— Почему ночью не в своей комнате? 

— Ну…я с эльфийской вечеринки, меня пригласили, вот возвращаюсь к себе в корпус.

Взглядом проскользнула по суровым лицам. Один из безопасников вызвал у меня особо выраженное холодящее душу чувство. Весь в темном, густые черные брови, сдвинутые на переносице крючковатого носа, тяжелые складки у сухого рта придающие тонким бесцветным губам жестокости и мрачности. А еще глаза, странные, однотонные, словно расплавленный свинец. 

Бррр, желание убежать усилилось. 

Второй воспринимался не таким пугающим и даже не запомнился. А вот мрачный безопасник одной своей аурой отравлял и внушал страх. 

Возможно второй мужчина мне бы поверил, но мрачный тип нахмурился…ой, ну куда ему еще хмуриться? И так от свинцового взгляда сейчас будто ливень хлынет с бурей и громом.