Играть, чтобы жить-3. Долг - Дмитрий Рус

Решено! Пишу короткое письмо на официальные контакты и заодно дублирую его по найденным серыми методами адресам клан-лидеров входящих в альянс и начальников спец-служб. Может оно и лишнее, но время жмет, шерсть на спине становятся дыбом а, как известно: «в момент прыжка с парашютом очко десантника способно перекусить лом». В теле сообщения выдаю дозированную и отредактированную информацию о захвате замка, и делаю предложение, от которого невозможно отказаться: за жалкие три лимона купить столь лакомую твердыню «Шуйфонговцев» и, перетянув одеяло на себя, обозначить знаковый прорыв в затянувшемся противостоянии – одиннадцать замков против девяти!

Тугодумы в таком бизнесе не выживают – альянс выработал решение за рекордные семь минут. Запрос на входящее соединение:

-- Дасюэши Сяолун, от лица альянса «Заветы Мао» - рад приветствовать представителя братского русского народа!

Я скептически покачал головой, выделил взглядом титул и в открывшемся полупрозрачном меню коснулся опции перевода. Надо же: «чин пятого ранга, крупный сановник при дворе и советник императора». Важный товарищ. Заодно перевел имя, зачастую и оно может рассказать что-то о своем владельце. Сяолун: «змея»! М-да, надо держать ухо востро…

Подтверждаю активацию чат-сессии, представляюсь главой сводного рейда. Повторный обмен приветствиями, липкая вязь велеречивых комплиментов и, наконец, переход к сути:

-- Для подтверждения предоставленной вами информации прошу разрешение на перемещение нашего представителя на территорию захваченного замка. Обязуемся не применять магию и не активировать артефакты любого толка.

Кота в мешке покупать не желают, понимаю. Даю согласие, скидываю в штабной канал запрос на генерацию одноразового портального ключа, пересылаю его советнику. Обещает прибыть через пять минут, вот и славно.

Сворачиваю окна и моргаю глазами, меняя фокусировку и пытаясь понять, что за шум отвлекал меня от важных переговоров.

Оба-на! Оксана, с пыльным и разъяренным лицом, покрытым мокрыми дорожками слез, с натугой, хрипом, до звона напряженных сухожилий волочит по плитам тяжелое тело одного из китайцев. Десяток шагов и она отпускает свою жертву, но только лишь для того, чтобы с ненавистью впечатать тяжелые сапоги в ненавистную морду, с хлюпающими звуками вышибая из нее веера кровавых брызг. Китаец не может укрыться от града ударов, его руки надежно связаны за спиной. Однако он не выглядит забитой жертвой – весело и презрительно скалился осколками зубов, сплевывая кровь и громко напоминая девушке, как брал ее силой, смакуя подробности и пикантные детали.

Ищет легкой смерти, провоцируя девушку на убийство и не позволяя ей дотащить себя до полуразобранной ниши в каменной стене, откуда совсем недавно извлекли пяток невменяемых тел? Вполне возможно…

Китаец предпринял очередную попытку:

-- А как визжал твой русский дружок, когда я словно карандаши затачивал его пальцы острым клинком!

-- Врешь сука!

Планка у Оксаны упала окончательно и она с удвоенной энергией принялась вколачивать азиата в камень. Помереть тому не дали, кто-то из наемников подсуетился и отлечил урода. Вот теперь и на его лице проступила незамутненная ненависть:

-- Твари русские, ненавижу вас! Резал и буду резать! Деда моего «Градом» на Даманском сожгли, отец в Приамурье золото мыл – пропал в тайге, я без ног вернулся после «конфликта на Дальнем»! Всех вас на ножи поднимем!

Я нахмурился и повернул голову к Младкору:

-- Кто таков?

-- Местный начальник внутренней стражи. Рабы его имя только шёпотом произносят, до сих пор шугаются, беспредел творил - жуткий. Он же и Алексея замуровал, а тот опять в себя ушел, смотрит в никуда да слюни пускает – надломилось что-то в парне. Ну, Оксана и психанула…

Я скрипнул зубами и сузил глаза – вот он вражина, без всяких масок. Китаец разразился безумным смехом:

-- Что морду кривишь?! Страшно? Или убить хочешь? А нет, нельзя, бессмертный я! Закопаешь или в камень упрячешь? Ничего, я умею ждать, ненависть сохранит мой разум – пройдут тысячи лет, ветер и вода превратят камень в пыль, и я освобожусь, чтобы вновь резать всех кто говорит на собачьем языке!

Вот теперь и меня накрыло. Вскочил с трона, в три широких шага приблизился к брызжущему слюной азиату:

-- Умеешь ждать? Испытай-ка настоящей ненависти! – прохрипел я в искаженное злобой лицо.

За спиной раздался хлопок портала, но меня уже несло – вслепую нащупав в инвентаре черный клинок Ллос и, практически без замаха, одним коротким движением всадил его в сердце врага:

-- Передавай привет Паучихе!

Глава 12.

Москва, Бизнес-центр, офис компании «Алькор».

-- Ольга, тебе снова цветы от кавалера! Сегодня будем пить шампанское?!

Оля переключила вирт-экран монитора в режим полной прозрачности и, не снимая с головы обруча мыслеуправления, взглянула на семенящую к ее столику Алину – администратора с ресепшна, чьим единственным достоинством были длинные стройные ноги и задорно подпрыгивающие чудеса пластической хирургии в глубоком декольте.

Сейчас источник косоглазия всех мужчин в офисе скрывался за яркими красками роскошного букета, а холеные пальчики с идеальным маникюром жадно прощупывали коробочку подарка, упакованного в дорогую бумагу с «живым» рисунком.

Ольга помимо воли покраснела: блин, Глеб! Больше некому - от других ухажеров цветов даже на первом свидании не дождаться, а этот не забыл своего обещанья и умудрился заслать букет прямиком из Вирта.

Внимание симпатичного парня льстило, но ведь надо понимать, что такое женский коллектив и какой инфоповод для сплетен только что упал в благодатную почву. В прошлый раз даже отданная на откуп и совместно распитая бутылка «Вдовы Клико» не уберегла ее от двух недель якобы дружеских подколок и завистливого шушуканья за спиной. Оно и понятно - после обязательных антиалкогольных геномных прививок, на трех девчат стало рождаться только двое парней. Не хотят, видимо, русские мужчины появляться в стране, где этиловый спирт больше не в состоянии всасываться в кровь.

Приняв у секс-бомбы дорогой букет и с трудом выцарапав из жадных пальцев коробочку с подарком, Ольга демонстративно положила ее в стол, чем вызвала дружный разочарованный вздох у любопытных товарок по офису. Блин, какой идиот придумал концепцию «опен спейса» и прозрачной мебели? Сидишь теперь как на витрине – ножки, едва укрытые короткой фирменной юбчонкой, плотно сжаты, в выставленных на всеобщий обзор ящиках стола демонстративный набор трудолюбивого менеджера. Все личное и интимное приходится таскать с собой в не эстетично разжиревшей сумке.

Цокая каблуками эмпатических туфель, купленных в порыве безумства на годовую премию, девушка направилась в бухгалтерию – одалживать вазу. В финотделе сидели запасливые клуши, в основном дамы за сорок, и если кому-то вдруг требовался посреди рабочего дня штопор или нитка с иголкой – народ знал куда обращаться. Встреченные по дороге сотрудники молча глотали так и незаданный вопрос о цветах и резко вспоминали о срочных делах – дорогая обувка отрабатывала вложенные в нее средства и исправно вплетала в ритм шагов отпугивающий грохот инфразвуковых барабанов. И нечего морды кривить, звуковое воздействие в разрешённых законом рамках, не все же каблучкам напевать эротичные мантры и призывно ласкать ультразвуком?

Вернувшись на рабочее место, девушка отгородилась от любопытных взглядов цветами, вдобавок развернула виртэкран монитора во всю его пятидесятидюймовую ширь и довольно невежливо активировала зеркальный режим задней панели – любуйтесь в свое отражение, завистливые мымры! Одним богам известно, сколько сил она вынуждена прикладывать, чтобы не запищать от счастья, зарыться носом в потрясающий букет и не приняться рвать упаковку подарка радостно вытанцовывая джигу. По сути, девушка была жутко одинока и абсолютно не избалована вниманием. Ибо считать таковым похотливые взгляды или попытки разновозрастных кавалеров напроситься вечером на палку чая, пусть даже предварительно выгуляв ее на культурном мероприятии – не позволяло дурацкое книжное воспитание.