Морпех Рейха - Влад Тепеш

— Не очень, — признался я.

— Но вы после этого открывали и другие замки, да? Ошиблись хоть раз?

— Нет, ни разу.

— Как я и думал. Итак, герр Нойманн, я предлагаю вам сделку. Вы откроете для меня один кодовый замок, а я расскажу вам все, что знаю о поставленном над вами эксперименте. Вы выиграете намного больше, чем я.

— Что за замок?

— От банковской ячейки. Никаких ограблений — это банковская ячейка, которую арендовал еще мой дед, вот только кода не знает никто.

— Что в сейфе?

— Точно не знаю, и в любом случае это вас не касается.

— Я подумаю.

— Тут не о чем думать. Не согласитесь — я все то же самое расскажу службе безопасности. Должен ли я объяснять, что остаток жизни вы проведете в клетке, с редкими прогулками на коротком поводке?

Я промолчал: да, если спецслужбы узнают, что я способен угадать любой код — о свободе придется забыть.

— Вижу, вы понимаете расклад, герр Нойманн. Встречаемся завтра у главного входа центрального отделения Рейхсбанка. Ровно в полдень.

— Ладно, — согласился я.

— В таком случае — до встречи, герр Нойманн. И еще раз мои поздравления.

Когда мы уже ехали на лимузине обратно в поместье Айзенштайнов, я спросил у Брунгильды:

— Кстати, а что такое этот «великий шторм»?

— Двадцать лет назад мы попытались нанести ответный удар. Но когда объединенный флот Рейха, Британии, Испании и Италии подошел к берегам Америки, начался ужасный, невиданный шторм. На дно ушло двадцать три корабля, в том числе два линкора. Больше попыток крупных атак не было.

— Это дело рук ацтеков? Или их магии?

— Безусловно. Точно известно, что ацтеки умеют вызывать появление волн-убийц…

— Что это?

— Ненормально высокая волна без видимых на то причин. Ну, допустим, при относительно спокойном море откуда ни возьмись — одинокая волна высотой двадцать-тридцать метров. Это явление обычно естественное, но очень редкое и опасное. При ударе такой волны борт корабля может буквально не выдержать давления воды, доходящего до десяти атмосфер, бывает, что корабли размером с танкер ломаются надвое. Ацтеки же умеют вызывать такие волны в нужном месте в нужное время.

— Хм… А не может быть так, что у Америки эти волны возникают чаще?

— Математически это невозможно. Мало того, что там волны-убийцы возникают намного чаще — там они никогда не промахиваются. Природная волна-убийца часто проходит мимо корабля, который ее фиксирует, у берегов Америки они всегда попадают. Второй фактор — только крупные военные корабли становятся целью таких волн, мелкие — никогда. Третий фактор — корабль поражается волной только после того, как будет обнаружен. Совпадения? Не думаю. А во время «Великого шторма» волны-убийцы накатывались много раз, больше тридцати, при том, что сам шторм был, скажем прямо, средненький. Так что факт наличия у ацтеков такой обороны от наших крупных кораблей ни у кого не вызывает сомнения.

Подводя итоги проведенному вечеру, я решил, что он неплох, хоть и не идеален. Идеальное окончание маячило на горизонте и угадывалось в улыбке Брунгильды, но все-таки вышло, что не судьба: когда мы вернулись в усадьбу, мне пришлось при выходе из лимузина поддержать ее уже не из галантности, а по необходимости. Бруни едва держалась на ногах, так что я довел ее аж в ее апартаменты.

— Ох и устала же я, — сказала она, плюхнувшись в кресло. — Подай мне телефон, будь так добр.

— С тобой все в порядке?

— Ни хрена подобного. Выпьешь?

— Не откажусь. Сам тоже слегка умаялся…

Официант молниеносно доставил нам освежающие мятные коктейли с ликером, выпив его, я слегка приободрился.

— Умеешь делать массаж? — стрельнула глазками Брунгильда, поставив пустой бокал на столик.

— Увы, — развел руками я.

— Жаль, ты упустил свой шанс, придется вызывать массажистку — вздохнула она, и хихикнула: — и вообще, вини только себя, ну ты понимаешь, да?

Я вздохнул:

— Понимаю, ну да что ж поделать. Поправляйся, и спасибо, что составила мне компанию. Приятно все-таки появиться на крутом мероприятии с самой красивой дамой.

Она прям расцвела, и в глубине ее глаз я разглядел искреннее сожаление: Брунгильде тоже досадно, что она настолько измотана. Зря она все-таки надела высокие каблуки.

— Кстати, — прилетело мне в спину, когда я уже взялся за дверную ручку, — ты не расскажешь мне, о чем беседовал с Райнером?

— Может быть, и расскажу, но не сейчас. И раз ты напомнила… Не одолжишь мне пистолет?

— Зачем?

— Завтра я иду на встречу с Райнером. В центре города, в людном месте, и я даже уверен, что он играет честно, но ствол мне бы не помешал.

Брунгильда вздохнула и сказала:

— Я сообщу Конраду — он даст тебе все, что нужно… Только, Зигфрид, почему все-таки ты собираешься играть по его правилам в одиночку?

— Потому что это личное, раз, потому что есть вещи, которые человек должен делать сам, это два.

— Ты не собираешься его убить?

— Нет.

— Слово чести?

— Слово чести.

— А он тебя, скорее всего, собирается. Ты же не поверил на полном серьезе в его байку про то, что он, дескать, не будет мстить?

Я тяжело вздохнул:

— Ему не обязательно убивать меня, чтобы отомстить, и месть путем убийства — еще не самое плохое, что он может со мной сделать.

Германия вблизи

Германия оказалась действительно громадным городом и произвела на меня сильное впечатление. Одно дело, когда окружение мелькает мимо, пока ты катишь в лимузине, и совсем другое — когда топаешь по нему на своих двоих и имеешь время повертеть головой.

В центр я доехал на такси, но прибыл в условленное место на час раньше полудня, чтобы успеть осмотреться. Так, вот банк, очень солидное здание высотой метров сто восемьдесят. Не такой высокий, как дворец фюрера, но все равно впечатляющий, все-таки это «финансовое сердце» Рейха.

Главный вход выходит на площадь, сама площадь обширная, с одной стороны — длинная аллея с фонтанами, по бокам — другие здания, тоже явно принадлежащие важным учреждениям, и я заметил, что они «отзеркалены». Весь комплекс — громадный Рейхсбанк, площадь, симметричные сооружения по обе стороны площади и аллея, к этой площади ведущая — все выглядит гармонично. Явно строилось все по единому проекту.

Я осмотрелся на предмет возможной ловушки, но вскоре отбросил эту идею: негде ее тут устроить. Вокруг ни одного жилого дома, все сплошь учреждения, то есть, для снайпера со снайперской винтовкой позиции нет. Да и просто на улице не получится: у Рейхсбанка застыли два огроменных эсэсовца. Явно подобрали очень крупных