Точка невозвращения - Сергей Вольнов

– Ты думаешь, нашей старушке кто-то может разгорячить остывшую кровь? – спросила Элиша, вертя в тонких смуглых пальцах узкий бокал с вином.

– Хотелось бы думать. Когда-то наша Ева была одной из самых первых планет, открытых, разведанных и колонизированных землянами. Миру нашему столько же циклов, сколько космической эре. И тем не менее он до сих пор не опустел. Живой…

– Если скукотищу смертную считать жизнью.

Элишева Вишневски, нынче причисляющая себя к фэн-клану Джоан Роулинг, аккуратно поставила опустевший сосуд на столешницу; ее темные глаза тоскливо бегали по пышно декорированному залу ресторана.

– Да уж, наши края считаются точками… спокойными, – сделав многозначительную паузу, согласился Вячеслав Сулик, ныне чтящий наследие Олега Авраменко. – Мягко говоря. А для многих обитателей Сети именно стабильность и спокойствие недостижимые идеалы. Экзотика!

– Может быть, мы, глупые, и вправду не понимаем, как нам повезло жить в нашей замшелой Еве? – Элиша остановила взгляд на кислой физиономии дружка. – Мне как-то предок сказал… налетавшись по мирам, он сделал вывод, что постоянные жители экзотических мест воспринимают их как нечто привычное, осточертевшее. Как мы – наш туристический рай, все эти наши озерца, лесочки, рощицы, полянки, речечки… Наверняка для постоянных обитателей самого нескучного местечка – оно такое же обычное, оскомину набившее, как для нас все эти умиротворяющие тенистые аллеи тысячелетних парков и прелестные уютные домики.

– Ну да, твоему папаше легко выводы делать! Если бы я за казенный счет по космосу шастал…

– Кто тебе мешает? Вербуйся и лети.

– Почему нет? Вот через месяц стукнет мне восемнадцать…

– Ага, так я и поверила. Ты ленивый. Ты только и горазд, что языком молоть о грядущих переменах. Все вы, нынешние мужчины, ни на что не способны! Не то что им… – она запнулась, невольно огляделась, но отважно продолжила, – имперцы. Вот солдаты Армии Солнца – были парнями хоть куда… А у тебя отваги не хватает даже, чтобы в Адам слетать!

Мужчина за соседним столиком вдруг повернул голову и уставился на них свирепыми глазищами. Элиша приветливо-вопросительно улыбнулась ему. Но тот молча опустил голову – вероятно, его стакан вновь показался дяде более привлекательным зрелищем, чем улыбающееся девичье лицо.

– Дался тебе этот Адам! Там же одни ненормальные, урбанисты шизанутые…

– Не только. Еще там есть хаги, и ты их боишься. Потому что рядом с ними весь твой багаж знаний – детская игра в песочнице по сравнению с матчевым пейнтболом.

– Неправда!!! Я знаю о компьютерных технологиях достаточно, чтобы…

– А вот и неправда! Это они ЗНАЮТ, а ты – нахватался по верхам и строишь…

–Заткнись!!! – рявкнул Славик остервенело, и Элиша от удивления даже заткнулась.

– Ты чего, Славк? – поинтересовалась у багрового от гнева дружка. – Ты же сам говорил как-то, что настоящие знания у адамеров, а мы, евяне, просто…

– Мне можно так говорить, я… – начал было Вячеслав.

– А мне нельзя?! – моментально окрысилась Элиша. – Я, значит, дурочка, ни фига не разбираюсь в теме, и мне…

– Эли! – Он поднял руку в примиряющем жесте. – Давай остановимся, а то опять поссоримся, как в прошлый раз, и…

– И почему я такого самоуверенного типа терплю так долго… – проворчала подружка тремя тонами тише.

– Давай не будем про Адам. Ну его! Мало, что ли, на свете мест, о которых…

– Ладно. – Элиша жестом подала команду «повторить!» киберу-гарсону. – А знаешь, мало… Папа говорил, что в космосе у него часто возникало не очень приятное ощущение… он звал это осознание отдаленности от ближайших соседей. Миры Сети – крохотные островки в безбрежном океане Вселенной. На самом деле разведанный космос – это жалкие крохи пространства. Крупицы, разбросанные то там, то сям в бесконечности пустоты.

– Ну и что?

– Я вот думаю… каково это, ощутить себя один на один с Вселенной? Малюсенькой бабочкой, ненароком залетевшей в ангар для звездолетов…

– Неадекватная метафора, – раздался вдруг за спиной Элиши низкий женский голос; глаза Славика широко раскрылись, увиденное явно его впечатлило. – Разность масштабов неизмеримо больше. Насколько, нам знать не дано. Мы не в состоянии подобрать достаточно адекватное сравнение. Нас вообще нет, мы настолько ничтожны, что просто-напросто не существуем по вселенским понятиям.

Седой мужчина за соседним столиком поднял голову, кивнул, будто соглашаясь, и криво ухмыльнулся, нагло уставясь на Элишу и Славика. Этот «необузданный пионер» наверняка расслышал все до последнего слова.,, Элиша развернулась. Обладательницей низкого голоса оказалась девушка ненамного старше нее с виду, невысокая и худенькая, в функциональном дорожном комби и круглой шапке с козырьком, по мнению Элиши, уродка еще та, но вот взгляд, взгляд у этой новоявленной ораторши был примечательный, мягко говоря. Злобный и тоскливый одновременно, как будто эту девицу поимели без спросу, но она хорошо запомнила физиономию насильника и намерена круто отомстить.

– Нам пора, Эжене, – сказала она, через голову Элиши обращаясь к седому. – Что примечательно, там навалом многоэтажных спальных районов. Настоящий ветхозаветный лабиринт. Очень похоже, что неизменный с того самого времени. Вообще, такое ощущение, что и тот мирок – точная копия Прародины. Здесь, на этой планете, скопировали сельскую местность, а там – культивировалась городская…

На парня и девушку, что сидели между ней и седым, она просто больше не обращала ни малейшего внимания.

Элиша, снизу вверх изучая незнакомку, вдруг подумала, что могла неправильно определить возраст. Не разберешь, то ли ей на самом деле семнадцать, а то ли – тридцать семь. Если не все сто тридцать семь! Чем-то специфическим, донельзя противно-взрослым, эдаким устало-умудренным веяло от этой женщины. Как от бабули Сары, достающей Элишу своими наставлениями.

– Ха! Можно подумать, статус-кво сохранился только здесь, – совершенно трезвым голосом сказал мужчина. – Любой умный человек, вскользь углядев какой-нибудь шедевр империи, способен проанализировать и прийти к выводу, что имперская культура – неподдельный золотой век, образец для подражания, и ничего нового не создано. Она такая сильная, что до сих пор ее шедевры просто копируются. Она – оригинал.

– Точно. Хотя у нее было меньше ахиллесовых пят, чем понадобилось бы, чтобы снабдить ими сороконожку, но все же предостаточно. То были иллюзии вечной силы, и вечного здоровья, и преобладания в человеке доброго начала. Иллюзии целого народа, порожденные ложью прабабок, под волчий вой убаюкивавших своих младенцев, напевая им, что волк далеко-далеко.

Краем глаза Элиша подметила, что Славик внимает этим разглагольствованиям с неподдельным интересом, и в его глазах светится понимание. И подумала, что он вовсе не такой уж лентяй. И вполне мог бы добиться в жизни гораздо большего, чем способны предоставить тихие заводи умиротворенной Евы. Но никогда не добьется, потому что никогда не решится слетать в Адам (для начала). И поэтому она замуж за него не пойдет. Как можно связать судьбу с человеком, который боится реального космоса, предпочитает ему виртуальные миры?

– Но волк пришел и не просто укусил за бочок, а детишек слопал. Не всех, правда…

– То-то и оно! Некоторые убежали. И спрятались. И выросли. Превратились в больших и сильных дяденек и тетенек…

– Идем, большая тетенька,.. – Мужчина, хмыкнув саркастически, уперся в столик ладонями и с натужным кряхтением встал. – Некогда нам нежиться в этом заповеднике благолепия.

– Кво вадис? – спросила «тетенька». – Ты понимаешь?

И ссутулилась, поежилась зябко, как от порыва холодного ветра, в Элишиных глазах окончательно превратившись в старуху.

– Понимать-то понимаю. Узнать бы еще, где…

– То-то и оно.

Разговаривая, они по-прежнему не обращали внимания на невольных свидетелей. Но в этот миг «дедушка», седовласый собеседник «бабушки», повернулся к ребятам, оглядел их, пожал плечами, зачем-то покачал головой, и сказал:

– Вам проще, ребята, вы от волка просто уйдете. Вам его логово искать не надо… Сделал паузу и добавил:

– Так говорила Ольга Швец.

Задрал рукав куртки, обнажив запястье, окольцованное терминалом, и развернул на столе плоскую проекцию. Как оказалось, силовую, потому что буквы «материально» впеча-тались в пластиковую столешницу; хотя обнаружилось это после ухода загадочной пары.

Удаляющиеся спины, большую и маленькую, юные евя-не взорами не провожали, потому что жадно ими пожирали оставленную для них частицу наследия, которое чтил этот «дедушка»…

По океану жизни плыли корабли,И каждый на борту имел частичку счастья.Но помешал им шторм достичь земли,Их груз ушел на дно морское, большей частью.И к берегам не все из кораблей найдут дорогу,А мы, на суше, счастья заждались…Но кто из нас дождется груз, известно только Богу.Одни на горизонт глядят с тоскою,Но слишком тяжело еще во что-то верить,Когда к ногам шальной волной морскоюОбломок чьей-то мачты выбросит на берег.Другие сами строят кораблиДля поисков утраченного счастья илиДля поисков неведомой земли,Откуда, говорят, нам счастье привозили.Но все стоим на берегу, и ждем,И бредим ослепительными парусами…Но, может быть, когда-нибудь уйдемНа поиски утраченного счастья сами.

Когда через несколько минут в полупустом в этот дневной час зале «Макдоналдса» – непременного атрибута любого космодрома в этих давно и прочно обжитых областях – появился первый из друзей, которым Элиша и Славик назначили здесь встречу, намереваясь объявить о своей помолвке, то он застал невозможную, небывалую ситуацию: Виш-невски и Сулик МОЛЧАЛИ. Они не спорили, не переругивались, не обсуждали заумные темы, по своему обыкновению.