Сирена (ЛП) - Тиффани Райз

- Могу я ее увидеть?

Отступив назад, Уесли впустил Истона.

- Она у себя в кабинете, - произнес он, - пишет.

Последовав за парнем к кабинету Сатерлин, Зак вспомнил, что буквально три недели назад, все было совершенно иначе. Тогда, он явился сюда, чтобы избавиться как от Норы, так и от ее книги. Сейчас же, Истон был готов вымаливать еще один шанс для их дальнейшего сотрудничества.

До того, как они дошли до двери, Уесли остановился и повернулся к гостю.

- Знаешь, твое мнение для нее важнее всего на свете, - сказал он, - с автограф-сессии я приехал, практически, в коматозном состоянии. Нора же просто направилась в свой кабинет и вернулась к работе.

Истон кивнул, пристыженный этим девятнадцатилетним юношей.

- Я приехал, чтобы попросить прощения, если она мне позволит.

- Она тебе позволит. Возможно, ей бы не следовало этого делать, но она позволит.

Уесли постучал в дверь кабинета, и, не дожидаясь ответа, зашел.

- Нор? Есть минутка? - спросил он.

Сатерлин сидела за своим столом в черной, шелковой мужской пижаме. Ее волосы были собраны на макушке в пучок, который вместо палочек, скреплялся двумя шариковыми ручками. Нора самозабвенно печатала, даже не остановившись, чтобы посмотреть на них.

- Что ты до сих пор здесь делаешь, Уес? Я думала, что сегодня у тебя какое-то мероприятие в церкви.

- Да. В эти выходные мне нужно помочь сопроводить выездной семинар для учеников средних классов, - ответил парень, обойдя стол, и встав позади ее кресла, - но я не собираюсь оставлять тебя одну после сегодняшнего...

- Нет, собираешься. Просто пойди и проследи за тем, чтобы подростки не зажимались по гардеробным. Сдерживать сексуальность необходимо начинать как можно раньше. Отправляйся, малой. Ты заслужил ночь без моих драм.

- Ты уверена?

Положив руки Норе на плечи, он наклонил кресло назад, к себе. Упираясь головой в живот Уесли, она подняла на него глаза.

- Да. Езжай. Развлекайся. Ты это заслужил.

- Если ты меня отпустишь, я буду есть пиццу, - улыбаясь, предупредил он.

- Один кусок, - ответила Сатерлин, подняв руку, и покачав перед его носом указательным пальцем, - один.

- А что, если она на тонком тесте? Там меньше углеводов.

- Хмм..., - Нора подняла второй палец, - два куска. Но не больше двух.

- Да, мэм. Вернусь завтра утром. Зак? - Истон повернулся к Уесли, встретив его решительный взгляд, - присмотришь сегодня за Норой, ладно?

- Малой, я в порядке, - отозвалась Сатерлин, - на прошлой неделе, когда ты попал в больницу, я пережила ситуацию гораздо страшнее той, что произошла сегодня.

- Ага, зато я нет, - произнес Уес.

Он коснулся плеча Норы, и та ненадолго прижалась щекой к его руке. Прикосновение парня и реакция Сатерлин были легкими и целомудренными, но у Зака возникло ощущение, что он стал свидетелем чего-то очень личного.

- Увидимся позже.

- Береги себя, - сказала она, - ночью снова может пойти снег.

Уесли оставил их наедине, и Нора вернулась к своему занятию. Истон не стал ждать приглашения, которого, скорей всего, и не последовало бы. Усевшись в стоящем напротив ее стола кресле, он стал следить за Сатерлин. Зак услышал, как открылась и закрылась входная дверь, и, заведя машину, Уесли отъехал от дома.

- Нора, пожалуйста, ты можешь посмотреть на меня?

- Не могу. Я работаю. У меня всего три недели на то, чтобы вытащить оставшиеся три сотни страниц из мусора.

- Переписывание идет замечательно. Думаю, ты тоже заслужила свободный вечер, - сказал Истон.

Перестав печатать, и развернувшись в своем кресле, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, Сатерлин притянула колени к груди и обняла их руками.

- Могу я тебе кое-что сказать? - спросила Нора.

- Конечно, все что угодно.

- Мои книги, - начала она и Зак увидел проблеск наворачивающихся на ее глаза слез, меняющих их черноту на зелень, - единственное из того, что я делаю, не продавая себя. Нет, даже не то, что я делаю, а то, что я есть. И никто не сможет купить эту часть меня. Ни ты, ни ГИД, ни какой-нибудь ненормальный засранец, считающий, что мои книги - это письма, адресованные именно ему.

- Прости, Нора. Я не хотел обвинить тебя в сегодняшнем поведении того безумца. Я давно так не пугался. И попросту излил свой испуг на тебя, потому как Уесли, опередив меня, обрушил его на человека, который, на самом деле, это заслужил.

Сатерлин смотрела мимо него, словно наблюдая за чем-то, видимым ей одной. Что бы это ни было, оно вызвало на ее лице грустную улыбку.

- Знаешь, я начала писать книги не сразу после того, как оставила Сорена. В тот первый месяц, я едва выбиралась из постели. Мне казалось, что я теряю рассудок. Иной раз, мне чудилось, что я умираю. Я стала создавать в своей голове другие миры, других людей, другие жизни. Я вылезала из своей оболочки и превращалась в своих героев, и пока я в них находилась, я не скорбела. Я чувствовала то же, что и они. Писательское дело воскресило меня, Зак. Поверь, мне знакомо чувство, когда ты продаешь себя. Но мои книги не имеют к этому никакого отношения. Ты веришь в это?

Истон сглотнул.

- Да, я верю в это.

Он встретил взгляд Норы.

- Вот и хорошо, - произнесла она, - у нас все хорошо. Знаешь, я могла сказать тебе все это по телефону.

- Знаю. Но в день нашей первой встречи, ты навесила на меня ярлык ливерпульца. Поэтому, я решил попросить прощения так, как это делают мои соотечественники.

- И как это?

Пробравшись во внутренний карман своего пальто, Зак извлек коричневый, бумажный пакет, и, вытащив оттуда бутылку ирландского виски, поставил перед ней на стол.

- Интересно, - произнесла Сатерлин, оглядывая бутылку.

- Ты о чем?

Она открыла нижний ящик рабочего стола, и, достав две стопки, поставила их рядом с виски.

- Как много общего у католиков с ливерпульцами.

Посмотрев на нее через стол, Истон неожиданно сделал то, чего не делал очень и очень давно - рассмеялся громко и свободно, и это казалось так чуждо и так прекрасно, что будь он храбрее, он бы расцеловал Нору прямо на месте. Поднявшись, Зак потянулся к бутылке, но Сатерлин ее перехватила. Держа виски в руке, она расплылась в самой опасной улыбке, которую он когда-либо видел.

- Зак... давай поиграем в игру.

Понадобилось всего пять минут, чтобы Истон пожалел о своем визите к Норе.

- Правда или действие? - спросил он, снимая свое пальто, - тебе не следует забывать, что мне за сорок.

- У алкогольных глупостей нет возрастных ограничений, - парировала Сатерлин, - и это простая игра. Я задаю вопрос, и ты либо отвечаешь, либо осушаешь стопку. Для меня действуют те же правила. А кто станет самым пьяным победителем или проигравшим, покажет настроение.