Весь Кен Фоллетт в одном томе - Кен Фоллетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Среди гула голосов слышался голос Беррингтона — он пытался перекричать собравшихся:
— Леди и джентльмены, минуту внимания! — Начал он сердито, но потом немного сник. — Нам все же хотелось бы продолжить пресс-конференцию!..
Но все было без толку. На него никто не обращал внимания. Профессиональный интерес пересилил, и журналисты обступили Джинни и клонов.
Уголком глаза Джинни заметила, как сенатор Пруст тихонько выскользнул из комнаты.
Какой-то молодой человек сунул ей в лицо микрофон и спросил:
— Как вам удалось узнать об этих преступных экспериментах?
Джинни откашлялась и сказала:
— Я доктор Джин Феррами, я ученый и до недавнего времени работала в университете Джонс-Фоллз на кафедре психологии. В ходе исследований я наткнулась на группу людей, которые обладали всеми характеристиками и признаками идентичных близнецов, но не являлись родственниками. Меня это заинтересовало. И я начала выяснять, как такое могло случиться. Беррингтон Джонс испугался, что раскроется правда, и добился моего увольнения из университета. Но несмотря на его попытки помешать мне, я все же обнаружила, что появление клонов стало результатом экспериментов, проведенных «Дженетико». — Она оглядела зал.
Где же Стив?…
Стив пнул трубу еще раз, и она вывалилась из отверстия в раковине вместе с мелкими осколками искусственного мрамора. Он подналег, отвел ее от раковины, наручники соскользнули. Освободившись, он поднялся на ноги.
Потом сунул левую руку в карман, чтобы никто не видел болтавшихся на запястье наручников, и вышел из ванной. В приемной не было ни души.
Не совсем уверенный в том, где располагается конференц-зал, он вышел в коридор. Рядом с комнатой для приемов находилась дверь с табличкой «Зал «Ридженси»». А чуть дальше в коридоре стоял и ждал лифта его двойник. Кто он? Парень потирал запястья, точно они у него болели, на щеках и в уголках рта виднелись красные отметины, такие остаются после кляпа. Это Харви!.. Ведь Харви всю ночь провел связанным.
Харви оглянулся и поймал на себе взгляд Стива. Они долго взирали друг на друга. Это было все равно, что смотреться в зеркало. Но Стив пытался заглянуть за внешнюю оболочку, в самое его сердце и душу, понять, что за чудовищная болезнь превратила его в злодея. Пытался и не мог. Он просто видел перед собой человека, похожего на него, человека, который одно время шел той же дорогой, а потом свернул не туда.
И вот наконец он оторвал взгляд от Харви и вошел в конференц-зал. Там творился ад кромешный, настоящее столпотворение. В центре находились Лиза и Джинни, окруженные операторами и журналистами. А потом он увидел одного… нет, двух, даже трех клонов! И начал проталкиваться сквозь толпу.
— Джинни! — крикнул он.
Она обернулась и окинула его настороженным взглядом.
— Это я, Стив!
Рядом с ней стояла Миш Делавер. Стив подошел к Миш и сказал:
— Если вы ищете Харви, то он в коридоре, дожидается лифта.
— А вы можете отличить одного от другого? — спросила Миш у Джинни.
— Конечно. — Джинни обернулась к Стиву и сказала: — Я и сама немного играю в теннис.
Стив усмехнулся:
— Если вы немного играете в теннис, то мы с вами играем в разных весовых категориях.
— Слава Богу! — воскликнула Джинни и крепко обняла его.
Стив улыбнулся, и они поцеловались.
Вокруг толпились люди с камерами, сверкали вспышки, и на следующее утро этот снимок обошел первые полосы газет по всему миру.
Через год
Июнь
Интерьер «Лесной лужайки» напоминал уютную старомодную гостиницу. Обои в мелкий цветочек, фарфоровые безделушки в застекленных шкафах, смешные столики на витых ножках. Здесь пахло не освежителем воздуха, а ароматической смесью из сухих цветочных лепестков, и весь персонал почтительно именовал мать Джинни «миссис Феррами», а не «Мария» или просто «дорогуша». У мамы был небольшой, но отдельный номер с крохотной гостиной, где посетители могли уютно расположиться в креслах и попить чаю.
— Это мой муж, мам, — сказала Джинни.
Стив улыбнулся миссис Феррами самой очаровательной из своих улыбок и почтительно пожал ей руку.
— Какой хорошенький мальчик, — сказала мама. — А где вы работаете, Стив?
— Я учусь. На юридическом.
— На юриста, значит? Что ж, это очень хорошая профессия.
Теперь долгие периоды полного смятения и забывчивости сменялись у нее краткими моментами просветления.
— Папа приезжал к нам на свадьбу, — сказала Джинни.
— Ну и как он поживает, твой отец?
— О, хорошо. Слишком стар, чтобы грабить людей, а потому решил их теперь охранять. Организовал частную охранную фирму, и дела у него идут очень даже неплохо.
— Не видела его уже лет двадцать.
— Да нет, мамочка, ты путаешь, видела. Он же тебя постоянно навещает, ты просто не помнишь. — Джинни решила сменить тему: — А ты, надо сказать, прекрасно выглядишь. — На миссис Феррами была хорошенькая хлопчатобумажная кофточка в яркую полоску. Волосы уложены, ногти покрыты лаком. — Тебе здесь нравится? Мне кажется, здесь лучше, чем в Белла-Висте.
Мама забеспокоилась.
— Но как ты собираешься платить за все это, Джинни? Лично у меня денег нет.
— У меня новая работа, мамочка. И я могу себе это позволить.
— Что за работа?
Джинни знала, что мать все равно не поймет, однако сказала:
— Я руководитель генетических исследований в большой компании под
