Интрижка (СИ) - Кристен Эшли

Я ухмыльнулась ей.

Она улыбнулась в ответ, ее голубые глаза сверкали.

Джонни потянулся за блюдом с грибами и сначала подал мне, положив четыре на мою тарелку, прежде чем передать их Дэйву, который положил четыре на тарелку Марго, и только тогда взял порцию для себя, а остальное передал Джонни.

Я потянулась за вилкой, строя планы пройтись по магазинам и выпить водки с единственной женщиной, которая была для Джонни Гэмбла вместо родной матери.

Глава 8

Что еще более важно

Иззи

— Позволь прояснить кое-что, — сказала Дианна.

Это было на следующее утро на работе, и я не была уверена, хочу ли, чтобы она что-то проясняла ей. Всякий раз, когда Дианна занималась «прояснением чего-то», это «что-то» выливалось в логическую ясность, которую мой нелогичный разум отказывался допускать, пока на него не сходило озарение, и иногда это заканчивалось не очень хорошо.

У меня было такое чувство, что проясни она сейчас это «что-то», учитывая события той ночи с Джонни, ни к чему хорошему это не приведет.

Потому что обещание чего-то хорошего, и что оно не осуществится, стало бы катастрофой.

— Дианна… — попыталась я.

— Итак, — перебила она меня, — спустя три долгих, мучительных, убитых горем года Джонни Гэмблу звонит его бывшая, его Джульетта, его Гвиневра, его Скарлетт, но у него запланировано свидание с тобой. После этого звонка он знает, что у него нет выбора, и собирается покончить с тем, что между вами, но по какой-то причине это не в характере этого парня, и он не отменяет свидания. Для которого он, к тому же, покупает тебе десять бутылок вина на выбор, чтобы увеличить шансы того, что у тебя будет именно то, какое ты хочешь.

Да, так он и сделал. В тот момент это казалось милым.

Теперь это казалось еще более милым.

Я продолжала смотреть через свой стол на нее, сидящую напротив меня в одном из кресел, и попробовала снова:

— Дианна…

— Во время этого свидания он занимается с тобой сексом, зная, что это неправильно, и так расстраивается из-за этого, что не может заснуть. Ты просыпаешься, и он произносит страдальческую речь о том, как неправильно он с тобой поступил и как сильно его бывшая поимела его, что он не может быть тем, кто тебе нужен, если бы у вас все пошло дальше. Вы двое решаете остаться друзьями, но он не провожает тебя к машине, не сажает туда твоих собак и не целует в щечку с пожеланием безопасной дороги. Он целуется с тобой, а потом ведет в свою кровать и укладывает спать, прижимая тебя к себе.

Это он тоже сделал. И в то время это тоже казалось милым, но сейчас, определенно, стало еще милее.

И пока она говорила, я понимала, как бы сильно я ее ни любила, возможно, мне не следует так много ей рассказывать.

— Ди… — начала я, но это все, что я успела сказать.

— Ты его не видишь, ничего о нем не слышишь, затем он появляется в «Звезде» и не проходит мимо тебя, не оставляет в покое, не садится рядом со своим вторым отцом и единственной матерью, которую он когда-либо знал, кивнув тебе в знак приветствия, если вы встретитесь взглядами, в той горячей манере, с которой горячие парни сообщают почти все, когда им не хочется говорить. Он останавливается и не говорит «привет» или «как дела». А сразу же спрашивает, один ли ты.

Я почувствовала, как сердце забилось сильнее, потому что я не подумала об этом.

И я перестала пытаться прервать подругу. Дианна кое-что проясняла, и я должна была давным-давно научиться просто молчать при этом.

— Очевидно, это говорит о том, что он предположил, что ты на свидании, и, по всей видимости, ему это не понравилось, — продолжила она. — Совершенно не понравилось, — подчеркнула она.

Да, это можно было понять именно так.

— И вот, — продолжила она, — единственная мать, которую он когда-либо знал, приглашает тебя на ужин…

— Она не приглашала меня, Дианна. Просто поставила пред фактом, что я ужинаю с ними, — поправила я.

— И Джонни Гэмбл, — продолжила Дианна, как ни в чем ни бывало, — будучи Джонни Гэмблом, мог бы найти способ сделать так, чтобы этого не произошло, но он этого не сделал. Даже не попытался. Он предоставил выбор тебе: если ты так сильно волнуешься из-за ужина, что не можешь пройти через это, он позаботится об этом… но только, если не захочешь ты. Сам же он совсем не против.

Я прикусила губу.

Так все и было.

— Все узнают о вас с Кентом, — продолжала Дианна в том же духе, — Джонни сходит с ума, выволакивает тебя из ресторана, требует, чтобы ты позвонила ему, если что-то случится, а затем говорит, что хочет взять тебя позади «Звезды» и забрать твои трусики в качестве сувенира.

При этом напоминании мой клитор запульсировал.

Да, мне, определенно, нужно меньше рассказывать Дианне.

— И когда ты упомянула о ней, — продолжила она, — он даже не позволит тебе ничего сказать. Не потому, что он не хочет говорить о ней, а потому, что он отказывается позволять ей встать между вами, кем бы вы ни являлись друг для друга.

От этих слов уже запульсировало мое сердце.

— Да, — прошептала я, когда она молча уставилась на меня.

Затем закончила:

— И едва ты переступаешь порог дома, как он тебе пишет.

Все верно.

Прошлым вечером едва я успела переступить порог, как пришло сообщение от Джонни.

— Да, — повторила я.

А потом прозвучало это.

Заключение из всего вышесказанного.

И импульс, который оно мне послало, был больше похож на ударную волну, прокатившуюся по всему телу.

— Этот парень влюблен в тебя.

— Дианна…

— Я не хочу этого говорить, — возразила она. — Черт возьми, я даже не