Песнь златовласой сирены - Франциска Вудворт

— Кайл, ты силу рассчитывай! — рявкнул Харн.

— Ты заметил, как Флора ему глазки строила? — ничуть не смутился рыжий. — Вот же кокетка! А раньше я её внимания удостаивался. Даг, такими темпами он у нас всех девушек уведёт.

— Было бы неплохо. Сам жаловался на толпу поклонниц, — безразлично произнёс Харн и протянул мне коробку. — Держи, прожорливое чудовище.

‘Мне?!’, - не веря, уточнила я.

— Тебе, тебе! Леди Виола следит за фигурой и за такой подарок мне бы спасибо не сказала, — хмыкнул он.

Я взяла коробку, чувствуя себя в этот момент самым счастливым человеком на свете.

— Даг, ему такая девушка глазки строила, а он больше пирожным радуется! — возмутился рыжий. И чего привязался, спрашивается?!

— Кайл, оставь его в покое. Не все такие озабоченные, как ты.

— У меня нормальные инстинкты, — обиделся рыжий.

— Закрыли тему, — тихо, но властно произнёс Харн.

Могли бы и продолжать. Я была настолько счастлива, прижимая к себе сладости, что не обращала на их пререкания внимания.

Глава 12

Мы неспешно продвигались по улице и выйдя на площадь, были привлечены уличным представлением.

— Хочешь посмотреть? — спросил Харн, заметив мой интерес. Я закивала, и мы присоединились к зрителям.

Мы застали уже самый конец. Красивая женщина, используя магию, спасла из тюрьмы тёмных, насколько я поняла, своего мужа и они сбежали. Вот только далеко уйти им не удалось. На краю пропасти их нагнали гончие, и они оказались между выбором быть растерзанными или прыгнуть в бездну. Они предпочли последнее. В финале была трогательная песня, где они говорили, что лучше уйдут в небытие вместе, чем будут жить друг без друга.

Многие горожане вытирали слёзы, а я не могла понять, о чём речь. Наверное, надо было с начала смотреть.

— Надо же, — хмыкнул Харн, — сколько лет прошло, а об их любви до сих пор поют.

‘Кто это?’, - спросила я глазами Харна, чуть дёрнув его за рукав, привлекая внимание.

— Сирена с мужем. Они были против вхождения страны в Союз, отстаивая свою независимость, и подданные взбунтовались, свергнув их.

— Ну, да, — хмыкнул Кайл, — а говорят всему виной то, что тёмный Повелитель влюбился в неё и захотел сделать своей, но она ему отказала, предпочтя другого. Тот не простил и после долгих интриг, настроил всех против Золотого Клана.

— Они действительно были опасны, — холодно заметил Харн.

— Конечно. Сколько лет жили сами по себе, к себе не пускали и к нам не лезли, а потом вдруг стали опасны, — хохотнул Кайл. Главное именно после того, как тёмный получил отказ.

— Кайл, признай лучше, что ничего не понимаешь в политике.

— Конечно, не понимаю, — легко согласился рыжий. — Как и главы кланов, которые рассчитывали обрести власть и силу, а сами не заметили, как оказались под пятой у Союза.

— Мы оказывали дружескую поддержку.

— Мне-то это не говори, — фыркнул Кайл.

Недовольный Харн бросил несколько монет за представление, и мы пошли дальше.

Меня же политика мало интересовала. ‘Надо бы узнать подробнее, что там за история любви была’, - решила я. Смерть молодой красивой пары, произвела на меня впечатление.

— Ну, что? Домой или ещё погуляем? — спросил меня Харн.

‘ Ещё!’, - всем своим видом показала я, когда ещё в город выберусь, и хотелось использовать сегодняшний день на полную.

— Куда бы ты хотел?

Я лишь пожала плечами и достала блокнот. Протянув коробку с пирожными Харну, чтобы подержал, быстро написала: ‘На твоё усмотрение. Что здесь ещё интересного есть?’.

Харн на секунду задумался и предложил:

— Здесь недалеко рынок животных. Хочешь, зайдём? Там много любопытных вещей и сувениров.

Ух, ты! Я закивала головой. Спрятав блокнот, глазами указала на коробку, чтобы вернул. Харн рассмеялся, протягивая её мне:

— Да не съем я их, проглот.

Съест, не съест, но когда они в моих руках, спокойнее. Рыжий лишь закатил глаза, глядя, как я бережно прижимаю к себе упаковку, но мне было всё равно. Наличие сладостей грело душу.

Мы бодро зашагали по улице дальше.

Рынок поражал шумом и количеством людей. Чего там только не было, у меня глаза разбегались. Начиная от знакомой мне домашней живности и заканчивая невообразимыми монстрами. Возле одного я даже приостановилась, рассматривая. В холке мне по грудь, напоминает строением тела собаку. Поджарый, лапы длинные. На теле вместо шерсти пластины, как чешуя. На груди и голове они более толстые. Голова большая, скорее даже ближе к лошадиной, если только вы представите у лошади выступающие клыки с мою ладонь и алые глаза. Хвост длинный как плеть, то обвивается вокруг ног чудовища, а то щёлкает как хлыст. Ударом такого меня сметёт точно.

Парни прилипли к клетке, обсуждая достоинства Раяда, так звали это существо. Заметив, что я вижу его впервые, они посвятили меня, что сейчас последняя мода охотится с Раядами. Я смотрела на них, как на сумасшедших. Да такая зверюга любого хозяина съест и не заметит. Харн улыбнулся моему скептицизму и пояснил, что на Раяде магический ошейник, позволяющий хозяину отдавать приказы и контролировать его. Доставляют их из тёмной империи и стоят они очень дорого, так как добыть их очень сложно.

Я лишь покачала головой. Надо быть сумасшедшим, чтобы держать у себя дома такую зверюгу, а ещё очень богатым, чтобы её прокормить. Мне еле удалось увести парней от клетки. После того меня потянуло на более миролюбивую живность — кролики, котята, щенки. Мы удалялись и удалялись от красных глаз, в которых как будто горело пламя, внушающее мне ужас.

Моё внимание привлекла стеклянная клетка, в которой казалось клубилась тьма, сбиваясь в один комок и разбивающаяся на много маленьких чёрных змеек. Именно бесформенная тьма, и обретение формы привлекло моё внимание, и я потянула рукав Харна, прося задержаться.

— Это Гаярды, — сообщил он. — Они тоже из тёмной империи.

Я смотрела на него, ожидая продолжения, и он пояснил:

— Их покупают, чтобы защитить сейфы, ларцы с драгоценностями. Их поят кровью хозяина и помещают на то, что хотят сохранить. Гаярды не позволят никому иному, кроме хозяина открыть охраняемый объект. Требуют каждые несколько лет магической подпитки, иначе выдыхаются и умирают. Вон, одна уже подыхает, — кивнул он, указывая в угол клетки. Там лежала змейка, цвета чернённого серебра, в отличие от своих тёмных товарок, она уже не могла менять форму. Видно никто не купил. По худенькому телу змейки пробегали маленькие судороги.

Передав пирожные Кайлу, который скривился, но их взял, я достала блокнот и быстро написала: ‘А почему же её не подпитают магией?’.