Демон с соседней улицы - Андрей Белянин

– Ну вот мы и свиделись, сынок.

На той же только что освободившейся скамейке неизвестно откуда возник седой благообразный старичок, вида слегка бомжующего профессора. Альберт и ухом не повёл, но я дёрнулся сразу.

– Папа?

– Узнал, молодец, – кивнул скромный пенсионер, на миг приняв свой истинный облик. – Я слишком поздно услышал о твоём рождении, иначе бы, конечно, сожрал тебя, выцарапав из чрева матери. Ну, может быть, чем-то поделившись с ней. Хотя какой смысл?

– Поздно, я вырос. И моя мать, хоть и не раз попыталась придушить меня подушкой, увы, потеряла фору – я успел спрятаться. Нет!

– Что «нет»? – Он, не особо стараясь, изобразил недоумение.

– Нет – ты не тронешь моего друга, хоть он и ангел, – терпеливо пояснил я. – И ты не сожрёшь своего внука, хоть он и человек. Так понятнее?

Мой отец, очень мощный и могущественный демон, изнасиловавший мою мать (никаких претензий, у нас в Аду так принято), никогда раньше за сотни лет не интересовался моей судьбой. Я знал, что он у меня есть, даже знал, кто это, и втайне гордился своим происхождением, но это отнюдь не значит, что теперь он вправе заявиться невесть откуда и качать права. Ибо и я теперь не настолько слаб, чтобы…

– Заткнись.

– Я ничего не сказал.

– Знаю, – обрезал он. – Всё равно заткнись, я прекрасно читаю твои мысли. Этот ребёнок позор всего рода. Ты посмел разбавить нашу кровь, позволяя появиться на свет человеку, которого ты ещё и намерен крестить!

– И что? – Я сжал кулаки.

Мой крылатый друг из небесного воинства не задумываясь молча встал рядом плечом к плечу.

– Дурак. Вы умрёте оба. А потом я сожру этого ребёнка.

– Милый, я тоже решила выйти погулять. Маме скучно дома, и если у вас с Альбертом есть какие-то свои срочные мужские дела… – пропела Азриэлла, появляясь на аллее со своей мамой под ручку. Беда-а…

Собственно, в иной момент мы были бы рады тихо слинять куда-нибудь в бар, но сейчас с присутствием слабого пола ситуация только накалялась.

– Кто этот демон?

– Мой папа.

– Круто. Выглядит очень мощным, – кокетливо улыбнулась моя жена. – Познакомишь нас?

– Он пришёл убить Захарию.

– Понятно. Дашь мне револьвер?

Тёща тихо пробормотала сквозь зубы, что это знак судьбы и уж кому-кому, а этому старичку точно не стоило бы строить из себя героя.

– Вас всего четверо, глупцы. Этот ребёнок захрустит на моих зубах меньше чем через минуту, – мрачно пообещал мой отец, медленно вставая с лавочки.

Я бросился вперёд, изо всех сил боднув его лбом в живот. Ну, сломать таким образом кирпичный забор у меня всегда получалось, а вот…

– Держись, друг мой. – Альберт поймал меня, попытался поставить на ноги, вздохнул, положил на скамейку и грозно прорычал: – Удались, демон! Никто и никогда не тронет моего будущего крестника!

Мой отец даже не взглянул в его сторону. Он был демоном такого уровня, что мог позволить себе игнорировать мнение десятка ангелов быстрого реагирования. Ну примерно в той же степени, как десять лаек не остановят разбушевавшегося медведя-шатуна.

– Драка-а… – мечтательно простонала тёща, засучивая рукава и демонстративно сплёвывая против ветра. – Я ща ему глаза выцарапаю, а вы по шарам пинайте!

Азриэлла не сказала ни слова, но в её глазах загорелся такой дикий огонь ярости, что даже мне на мгновение стало жутко. Так вот во что превращается мать, защищающая своё дитя. Даже не в демона, а в нечто куда более неуправляемое и страшное, словно природный катаклизм, уничтожающий миры и планеты. Похоже, это понял и мой отец.

– Тебя я убью последней. Хочу, чтобы ты видела кровь своего ублюдка на моих клыках.

Мы четверо сгрудились вокруг коляски захныкавшего Захарии.

– Всё в порядке, граждане, э? – неожиданно спросил кто-то слева.

Мы обернулись. Молодой полицейский, лет двадцати двух – двадцати трёх, явно кавказской внешности, подошёл к моему отцу и с укоризной посмотрел на нас.

– Почтеннейший, вас кто-то обижает?

– Пошёл вон, смертная тварь!

Сказать, что служитель правопорядка слегка охренел от такого обращения, значит ничего не сказать. Мы и опомниться не успели, как он профессионально закрутил старичку руки за спину, щёлкнув наручниками. Мой отец тоже недопонял произошедшего.

– Как ты посмел, грязный червь, прикоснуться ко мне? Я сотру в пыль твой череп и развею его над Кавказским хребтом! Я уничтожу весь твой род и… и…

Пока он пытался порвать обычные стальные наручники, полицейский обернулся к нам.

– Сумасшедший, э? В больницу отвезти надо.

– В него вселились бесы… тьфу, шайтаны, – вовремя просекая акцент, сообщил я. – На людей бросается, ребёнка чуть не покусал. Салам, брат!

– Э, салам, – радостно блеснул белыми зубами полицейский. – Хорошо ко мне дядя из Карабудахента приехал. Он большой мулла, всё освятил, молитву прочёл, сказал, даже демон не преступит слову Аллаха!

Я, моя жена и моя тёща в один голос прошептали «Аллах акбар!», сложив перед грудью ладони «книгой». Альберт лишь возвёл очи к небу, едва заметно качая головой.

– Я убью вас всех! Всех! Моя сила…

– В больницу не надо, – вежливо попросила Азриэлла, подмигивая молодому человеку. – Отвезите беднягу к вашему уважаемому дедушке. Быть может, он прогонит полчище шайтанов из этого милого пенсионера?

– Садака, милостыня во имя бедных! – тут же добавил я, вспомнив правильное слово и вытаскивая охапку купюр из кармана.

Полицейский не чинясь взял деньги, позвонил куда-то, и через пару минут мой отец, изрыгая проклятия на всех языках, был засунут в полицейскую машину. Понятно, что долго они его в отделении не продержат, но у нас хотя бы будет время подготовиться к следующей встрече. В том, что она непременно состоится, лично у меня никаких сомнений не было.

– Вам нужно срочно крестить ребёнка, – тихо сказал Альберт.

Никто не спорил, все кивнули, даже тёща. А успокоившийся Захария сладко зевнул. Страшный дедушка ушёл, вокруг одни близкие, чего ж теперь хныкать-то?

P.S. Ту ночь я до утра просидел в Интернете. Вряд ли у меня, конечно, получится убить такого демона, как мой отец, но неужели нет способа хотя бы остановить его? Прости, малыш, тебе круто не повезло с дедушкой. Но это не твоя проблема.

Это его проблема!

Глава 23

Тебе или мне?

– Владилен Леопольдович, к вам можно?

– Кто там? – тонким дребезжащим голосом раздалось из-за оббитой дорогим дерматином двери с табличкой «Профессор Глузденко В. Л.».

– Это Абифасдон. По поводу задолженности.

– Заходите!

– Могу войти? – Я осторожно распахнул дверь, вежливо замерев на пороге.

– Да, само собой. – Толстый, коротко стриженный преподаватель уставился на меня сквозь изящные очки в позолоченной оправе.

Они придавали ему несколько комичный вид, явно соскальзывая с мясистого красного носа. Владилен Леопольдович откашлялся, наполнив кабинет ароматом недельного коньячного перегара, и бросил на меня беглый взгляд.

– Абифасдон? Не помню такой фамилии. А вы с какого курса?

– Я по поводу задолженности.

– Ага, пересдать хотите? – Он удовлетворённо откинулся в кресле. – Почему не на кафедре?

– Вообще-то я вас дома пытался застать…

– Дверь за собой закройте, – потребовал профессор. – Давайте вашу зачётку, живо.

Я развёл руками.

– Чёрт побери, ну как тут можно работать. Что у вас там тогда, конвертик? Давайте сюда уже.

Я поплотнее прикрыл дверь и попытался объясниться:

– Владилен Леопольдович, два года назад, на лекции в этом же учебном заведении, вы при студентах высмеивали дремучие христианские суеверия. В частности, продажу души. В качестве научного эксперимента вы даже не продали, а подарили её Князю Тьмы, прочитав вслух все необходимые заклинания и формулы.

– И что? С этим что-то не так?

– Не то чтобы не так, в чем-то вы правы, эта писанина давно устарела. Сейчас для продажи-передачи-дарения-отказа от души бывает достаточно даже устного заявления. А в отдельных случаях и обычной мыслеформы.

– Благодарю за информацию. Я в курсе. Вы-то что от меня хотите, молодой человек?

– Имя моё Абифасдон! – Я принял свой истинный облик. – И я не человек, а демон Ада, пришёл за твоей просроченной душой, грешник!

– Хороший грим, – чуть поморщившись одобрил преподаватель философии. – Но за маскарад я задолженностей не исправляю. Идите и не отвлекайте занятых людей от работы.

Что ж, мне и такие упёртые типы встречались не раз. Стоит взять их за шиворот и как следует встряхнуть, как сразу начинается что-то типа: «Боже, я не знал, мне не говорили, меня обманули, я больше не буду!» Поздняк метаться в клетке, крыса ты лабораторная!

Но как только я навис над профессорским столом, знакомые пальцы железом сжали моё запястье.

– Ты не тронешь его, нечистый дух!

– Альберт, не ори в ухо, пожалуйста.