Каинова печать - Селия Бреттон

Пока Карла кланялась, благодарила публику и возвращала гитару, Марк пробирался к эстраде. Уайтхед совершенно забыл, что она пьяна. Очень пьяна. Когда все в едином порыве подняли руки вверх и устроили овацию, Марк потерял Карлу из виду и почувствовал панику.

— Кажется — воскликнул певец, — благодаря нашей очаровательной новобрачной сегодня вечером я остался без работы! — Аплодисменты не утихли даже тогда, когда он помахал рукой; прося внимания. — Заслуженная оценка прекрасной работы, дамы и господа! Но, может, мы наконец вспомним о муже и отпустим Карлу к нему?

Однако дамы и господа не сдавались. Жители Джанипер Фоллс только что открыли талант и не собирались выпускать его из рук.

Карла вела себя с грацией и непринужденностью, которыми обладают только профессиональные артисты. Голосом, хрипловатым от волнения, она сказала:

— Думаю, мой муж не будет возражать, если последнюю песню мы споем хором.

Вместе с певцом, оркестром и всей публикой Карла запела быстрый танцевальный мотив, соревнуясь с Грегом, оттеняя и ведя партию вместе с ним. Ее высокий и ясный голос сливался с голосом солиста, глубоким и волнующим.

Когда певец поблагодарил Карлу, поцеловал в щеку, а потом поднял ее руку, повернувшись к публике, толпа зрителей взорвалась восторженными криками.

— Если вам когда-нибудь понадобится работа… — шепнул Грег и сунул Карле визитную карточку, которую она спрятала в задний карман джинсов.

— Я не забуду об этом, Грег Гоуэр! — Она улыбнулась и легко сбежала по ступенькам. Тем временем певец начал новую песню, облегчая ей отступление.

Марк, в голове которого не осталось ни одной мысли, шел ей навстречу. Люди останавливали Карлу, восхищались и жали ей руку. Даже вне сцены она была окружена всеобщим вниманием и наслаждалась им.

— С тобой все в порядке? — Он встал сбоку и обнял ее за плечи. Проход быстро расчистился. Люди охотно уступали Карле дорогу, но и Марк внес в этот процесс свою долю.

— Рада снова видеть тебя. — Она хрипловато рассмеялась и обняла его за талию. — Я думала, меня разорвут на кусочки.

— А я на что? Я бы этого не допустил. — Они прошли в заднюю часть здания, где было прохладнее. И только здесь Марк понял, что нисколько не покривил душой. — Хочешь пить?

Она кивнула, чувствуя одновременно усталость и дикое возбуждение.

Марк усадил ее и быстро вернулся, держа в руках стакан.

— Ох, как хорошо, — сипло сказала она. — В горле саднит. Сказывается отсутствие практики.

Как только Уайтхед опустился рядом, она положила голову ему на плечо. Их пальцы переплелись.

— Не могу поверить. Я не помню, чтобы ты когда-нибудь пела. Иначе я бы этого не забыл. Это было чудесно.

— Я никогда тебе не говорила, — просто ответила она, потом зевнула и улыбнулась. Ее влажные от воды губы были так близко, что искушение стало невыносимым. Едва здравый смысл на секунду перевел дух, как Марк тут же приник к ее рту. Он клятвенно пообещал своей совести, что вынесет себе строгий выговор. Потом. Утром…

Карла лениво потянулась. В воздухе витал дразнящий аромат кофе. Ее взгляд упал на незнакомые светлые занавески, которыми играл легкий ветерок, и, встревожившись, она тут же села.

— О! — Она прикрыла рот рукой, стараясь скрыть смешок. — Привет!

— И тебе тоже. — Улыбающийся Марк вышел из ванной, голый до пояса, в расстегнутых джинсах. Его чудесные волнистые волосы были тщательно расчесаны. При виде груди Карлы у него потемнели глаза. Затем он поднял взгляд и спросил: — Как спалось?

— Наверное, хорошо. — В ее глазах снова заискрился смех. — Я ничего не помню. Где мы?

— Там, где есть постель и завтрак. — Он чуть улыбнулся, явно забавляясь. — Я прикинул, что тащить тебя на спине до самого трейлера — это уж слишком.

Карла застонала и закрыла лицо руками.

— Уайтхед, если я сделала что-то предосудительное, лучше оставь меня в неведении! — Она искоса посмотрела на мужа, пытаясь понять его реакцию, но лицо Марка осталось невозмутимым.

— О, ты была неподражаема! — Его взгляд обжигал, как дыхание костра.

— Ну и слава Богу, — сказала она в спину наливавшему кофе мужу. Неподражаема? Может, ночью мы любили друг друга, а я ничего не помню? Нет, этого бы я не забыла… А может… И тут она вспомнила. Пение, волна вдохновения, высокая как никогда раньше, и то, как он был нежен с ней после выступления. Он это имел в виду?

Было бы в высшей степени оскорбительно, если бы Кларк наконец переспал с ней, а она бы ничего не помнила. Особенно учитывая их отношения! Совершенно очевидно, что он просто раздел ее и спал рядом. Острый мужской запах пропитывал постель.

Пожалуй, лучше перехватить инициативу. Карла улыбнулась мужу, протянувшему ей фарфоровую чашечку с кофе. Лучше так, чем тешить его самолюбие. Но сперва она наведет пару справок. Надо же выяснить, излечился ли он.

— Надеюсь, я не грубила тебе? — Она отхлебнула крепкий горячий кофе. — На меня всегда жалуются, что когда я выпью, то не отличаюсь большим… э-э… тактом.

Он сел на широкий подоконник и внимательно посмотрел на жену. Интересно, что она помнит?

— Я слишком хорошо воспитан, дорогая, чтобы повторять вслух то, что ты говорила.

— Зато теперь ты понимаешь, почему я стараюсь пить пореже. — Она снова походила на растрепанного ангела.

Карла физически ощущала скользивший по ней взгляд. Он напоминал прикосновение руки. Но познала ли она это прикосновение?

— Думаю, имеется целый запас историй про твои пьяные похождения… — Уайтхед шутил, однако его глаза оставались серьезными.

Марк разрывался между желанием натянуть простыню на это умопомрачительное тело и противоположным ему стремлением содрать эту тряпку к дьяволу, и черт с ними, с последствиями! Этой ночью, проведенной рядом с ней, и пять минут казались годами, а Карла во сне еще и прижималась к нему. Разве можно такое выдержать? И теперь тоже нужно держаться спокойно.

— Радость моя, как только ты сможешь пошевелиться, нам принесут завтрак.

— А я успею принять душ?

— Да. — Марк сделал ошибку, повернувшись к ней и увидев на расстоянии нескольких дюймов ее заспанное, но нестерпимо милое лицо. — Ох, — только и вырвалось у него.

Он сунул руки в карманы джинсов, чтобы не коснуться ее волос и соблазнительных округлостей. Но Карла не признавала никаких ограничений. Она протянула руку и положила ладонь на его голое плечо.

— Скажи мне только одно… Я должна извиниться перед тобой?

Марк только слегка усмехнулся и покачал головой. Как можно было говорить, если на ее бедрах оставалась лишь полоска голубого шелка?

Как же я его люблю. Карла закрыла глаза и стиснула зубы, чтобы не произнести этого вслух. Когда Марк кончиком пальца обвел контур ее губ, она вся задрожала.

— Что же это такое, о чем ты не можешь мне поведать?

Ах, какой у него голос! Пусть он звучит чуть грубее, чем обычно, но действует так же безотказно.

— Откуда ты знаешь? — Ее зеленые кошачьи глаза раскрылись от изумления.

— Может быть, я начинаю узнавать тебя… снова, — все же сообразил добавить он, хотя был взволнован ее близостью как мальчишка. — Ну что, скажешь?

— Нет! — Она поднялась на цыпочки и поцеловала его, затем с усилием оторвалась от этого увлекательного занятия и отправилась в ванную.

Марк сделал глубокий вдох, открыл окно настежь, оперся локтями о подоконник и позволил свежему утреннему ветерку охладить разгоряченное тело. Он же не слепой, чтобы по лицу Карлы не понять, о чем она думает. Эта женщина любит того, кем, по ее мнению, он является. Уайтхеда охватила печаль: он не тот, кому она хочет принадлежать.

Она любит не его, а Кларка.

За стенкой послышался шум воды. Марк стал натягивать рубашку, повторяя привычное заклинание: это не твоя женщина! Вскоре шум прекратился, и Марк тоже перестал мучиться. Он презирал себя за слабость и неспособность контролировать развитие их отношений. Он вернулся к окну, бездумно наблюдая за лепестками, осыпавшимися с розовых кустов.

Розовые лепестки… Он никогда не видел, чтобы женщина была так счастлива, как была счастлива Карла вчера вечером. Марк тихонько выругался. Ведь он собирался по возвращении в трейлер наконец рассказать ей правду. Теперь, при свете дня, решимость оставила его…

— Разве вы не чувствуете похмелья, милая? — удивилась хозяйка пансиона, увидев жизнерадостно щебечущую Карлу.

— Нет, что вы, я прекрасно себя чувствую и ужасно проголодалась!

Марк расхохотался.

— Стыда у тебя нет, женщина! Многие горько расплачиваются за подвиги, подобные тем, что ты совершила вчера!

— Из вас двоих более усталым выглядит муж, дорогая. — Женщина поставила перед ними тарелки и подмигнула Марку. — Похоже, он совсем не спал сегодня, а?

Да, не спал, ну и что?