Ведьма созидательного пламени (СИ) - Ангелишь Кристалл

— А ты наглый, — хмыкнула, перехватив его руку и выгнув неестественным образом, а потом дёрнула на себя вампира и приставила к его горлу заранее прихваченный кол из священного белого дуба. — Вот думаю, скинуть тебя на острые пики скал под нами, придав скорости, или же просто начать мучительные пытки на жарком огне… — задумчиво протянула, медленно проводя кончиком древка по шее кровососа, внимательно наблюдая за его реакцией.

— Господин! — раздалось позади меня от подоспевшего кровососа. Лишь бросила на него взгляд, и его тело тут же вспыхнуло, как сухая солома. Его мучительные крики резанули по слуху не только мне, но и дракончику, который состроил такую жуткую рожу, что я сама невольно сглотнула, чем и воспользовался брат моего давнего возлюбленного.

И на пики скал под его довольный смех уже полетела я. Вот только он быстро перестал хохотать: я спокойно так развалилась на собственном пламени, а его столкнул алый и очень вредный дракон. Я уже было собиралась вдоволь поразвлекаться над ним, как вдруг неожиданно зашевелилась гора. Вы только представьте, в каком я была шоке от этого! Даже дракон улетел, почуяв ту самую опасность, что и я. Странная сила, внушающая дикий ужас. Такой, что не можешь даже пошевелиться, а внутри всё так и орёт: «БЕГИ!!!». Главный гад среди кровососов уже успел смыться, крикнув мне напоследок: «Счастливо оставаться! Может быть, когда-нибудь свидимся в аду!».

Я потеряла счёт времени, наблюдая за тем, как гора медленно поднимается вверх. Это уже давно не гора. Это магическое существо, которое уже давным-давно считается исчезнувшим с лица Монгайра. Самое опасное существо! То, перед которым всё живое впадает в отчаяние и дикий страх. Это существо и есть тот самый Страх. Оно им питается, питается отчаянием и плотью. Живой, тёплой плотью, в которой течёт горячая плоть. Именно поэтому вампир успел слинять, оставив меня здесь на произвол судьбы.

Это существо лишь мордой похоже на человека, дальше он как каменный голем. Из спины торчат те самые горы, рост у него далеко-о-о не маленький. Лапищи такие огромные, что даже если поймает меня двумя пальцами, велика вероятность быть раздавленной в ту же секунду. Вот чувствую, что нужно бежать, но не могу…

Большие круглые чёрные глаза без зрачка посмотрели на меня, на каменной роже появилась жуткая ухмылка, а потом он потянул ко мне свою лапу. Не знаю, как это, но меня неведомыми силами начало к нему притягивать, я была словно безвольная кукла, которой руководит кто-то издалека. И как только меня угораздило попасть в такую крупную катастрофу?! Почему на мою голову только и сыплются одни проблемы и ничего хорошего? Это я должна причинять проблемы, а не ловить их! Так и хочется обидеться на весь мир, как маленький ребёнок, отвернуться и надуться…

— Ну что за ведьма, а? — выругались у меня над ухом, а потом закинули себе на плечо. По запаху сразу узнала некроманта, второго кандидата мне в мужья. — Как хорошо, что я отказался от такой жены, как ты, — проворчал он, совершенно спокойно входя в портал, а гора… Так и осталась горой. Галлюцинации?!

— Ай! Совсем охренел?! — прорычала, как только меня скинули прямо на пол в ректорском кабинете. О, да… Дядюшка всё ещё сидел здесь и неодобрительно смотрел на меня. Потёрла ушибленный копчик, а потом посмотрела на всё те же лица. — Вот что вы ко мне привязались? Не хочу я замуж и не пойду! И вообще, — в голову закралась пусть и идиотская, но идеальная идея проблемы. Из-за моего оскала все вдруг помрачнели, а я щёлкнула пальцами, превращаясь в шестнадцатилетнюю девчонку, а потом, насупившись, продолжила: — Я ещё маленькая! Куда мне замуж? — и с вызовом посмотрела на родственника, поджавшего губы.

Мне хотелось поскорее отсюда смыться, я всё ещё ощущала тот дикий страх внутри себя, но уже куда слабее. Неприятное и противное чувство, чес слово. Впервые почувствовала этот жуткий страх, от которого проступил холодный пот на спине. То существо… Всё было так правдоподобно, неужели действительно галлюцинация? Что же тогда видел этот мерзкий некромант? Интересоваться у него не хочется, от слова совсем. Гордость не позволяет. Этот и зазнаться может…

— Заканчивай уже этот спектакль, — голос правителя Хильтейгарда был суровым и холодным, но на меня, в отличие от остальных, такое не действует.

— Замуж надо, да? — я оскалилась совсем не по-детски. — Будет тебе свадьба, раз ты так этого хочешь, но не с ними.

Как раз в этот момент кто-то постучал в дверь и вошёл полноватый юноша с усыпанным веснушками лицом. Золотистые кудри на голове и большие голубые глаза смотрели на счастливо улыбающуюся меня в уже прежнем виде, приближающуюся к нему. Бросаю победный взгляд на взбешённого дядюшку и скривившегося рыжего вампира. У последнего от злости даже глаза стали кроваво-красными, а впилась в губы смутившегося мальчишки. Думала, что напугала его и уже хотела обругать свою рыжую голову за такое своеволие и отстраниться, как вдруг он ответил на поцелуй и притянул меня к себе. Но всё ж я была вынуждена отстраниться и бросить на него извиняющийся взгляд, чтобы потом снова победоносно взглянуть на напряжённые фигуры гада-ректора, потом родственника, вампира и некроманта. Последнему достался лишь мимолётный взгляд.

— У меня уже есть жених, — нагло соврала я, не переставая скалиться.

— Он же простолюдин! Челядь! — взбеленился правитель Хильтейгарда, вскочив со своего стула.

— А кто сказал, что речь о нём? — состроила непонимающую моську и подмигнула покрасневшему парнишке. Секунда, а потом вспомнила, что он учится на факультете огня. — Можешь идти, зайдёшь в деканат и расскажешь, зачем пришёл к ректору, — подмигнула ему, это ещё сильнее смутило его. Даже не верится, что он мог так страстно ответить на мой поцелуй. И он ушёл, больше даже не взглянув на меня. Мне вдруг стало стыдно перед ним… Использовала же в своих целях, чтобы позлить надоедливого дядю и одного несносного вампира. — У меня есть жених, — и я довольно показала метку на своей груди. — Раз посмел пометить меня, будет отвечать за это головой и своей жизнью, — мой убийственный взгляд был устремлён на дядю, но одновременно сквозь него. Я вспомнила тот момент в горах, и ведь становится понятно, что это он собирался помутнить мой рассудок. И уже ледяным, пробирающим до самых костей, голосом произнесла, не повышая тона: — Эта мразь поплатится, — ногти до крови впились в руки, а на моём лице появился убийственный оскал.

Ректор сразу побледнел до такой степени, что мог вот-вот упасть в обморок. Мой