Покоренная викингом - Хизер Грэм

Альсвита выражала свое беспокойство, но Рианон поцеловала ее в щеку и быстро залезла на чалую лошадь, которую Альсвита дала ей.

Несмотря на свой возраст, Мергвин взобрался на свою лошадь с удивительным проворством и легкостью.

Он увидел, что Рианон наблюдала за ним и нахмурился.

Когда я стану слишком старым, чтобы быть полезным, молодка, я получу свое заслуженное вознаграждение.

Он хмыкнул, а Рианон подумала, о каком вознаграждении он говорит. Она наклонила голову, пряча улыбку. Они отправились в путь, а дети и все дворовые люди махали им вслед.

Они были всего в нескольких милях от Варенхема, когда Рианон приблизилась к друиду.

- Он ведь вернется, правда? - спросила она. - Ты знаешь, что он вернется. Эрик Дублинский вернется из этого сражения.

Он посмотрел на нее удивленно:

- Конечно, он приедет домой.

- А король?

- Король предназначен для многих великих дел.

- Тогда он тоже вернется домой.

- В этот раз, да.

- В этот раз?

Глаза друида встретились с ее взглядом.

- Это ведь только начало, миледи. Осиное гнездо растревожили, и скоро ад вырвется наружу. Но так и должно было случиться, а вот как обойдется с ним судьба, не мне судить.

- Откуда ты знаешь? - спросила Рианон. Он вскинул белоснежную бровь.

- Откуда я знаю? Слушай, - он взял ее за руку. - Прислушайся к деревьям, к буре на земле, к шторму на море. Слушай, и ты узнаешь.

Рианон откинула волосы.

- Ты знал, что Эрик женится на мне? Прежде чем они с Альфредом договорились об этом. Друид кивнул головой.

- И ты хочешь сказать, что это - судьба.

- Написанная на ветру.

- Вот что я тебе скажу, - вдруг со страстью произнесла она. - Ничего, ничего не написано на ветру. Ничего нельзя узнать из шторма на море или по ветерку в лесу! Мы сами делаем свою судьбу, и у меня будет свое предназначенье, несмотря на вашего ирландского принца!

Он некоторое время молчал, не обращая внимания на вспышку. А потом он улыбнулся ей, и в его темных глазах сквозила насмешка.

- Он теперь твой ирландский принц, разве не так, миледи?

Он послал свою лошадь вперед, а Рианон ничего не оставалось, как смотреть ему вслед, размышляя, обрела ли она нового врага или нашла нового друга, который станет заботиться о ней.

Она пустила свою лошадь быстрым аллюром. В конце концов, она направляется домой. Если ни в чем другом, так хоть в этом она найдет утешение.

Пешие солдаты следовали за всадником, направлявшимся к укреплениям Рочестера. Датчане возвели осадные сооружения, но как только первые англичане приблизились к ним, стало ясно, что датчане предпочитают отступление.

Эрик проехал вдоль деревянных ограждений осажденного города, убедившись, что осаждающие тихо ушли со своих постов и укрылись в окрестных лесах. Они постараются не дать этим датчанам ускользнуть, потому что в противном случае те сохранят свои силы нетронутыми и будут готовы нанести ответный удар.

На огромном белом коне Эрик устремился в погоню за врагами. С его губ сорвался боевой клич, а его штандарт с гербом волка развевался, когда его люди вышли на линию атаки. На краю леса завязалось сражение.

Первым противником Эрика был свирепый воин с седой бородой, размахивающий обоюдоострым топором.

Не сходя с коня, Эрик пригнулся, чтобы избежать смертельного удара, и приставил свой меч к горлу противника. Тот рухнул молча, уносясь мечтами в Вальхаллу.

Эрик подумал, что эта битва будет быстрой и безжалостной.

Он превзошел остальных в этом сражении, казалось, вся сила христианских святых вкупе со скандинавскими богами была с ним в тот день. Нападающие устремлялись на него, но он успевал отражать все удары. Ролло сражался бок о бок с ним и тоже преуспевал. Неизвестно, сколько человек пыталось поразить их, но они не дрогнули и не отступили, а по прошествии некоторого времени поняли, что стоят среди поля поверженных врагов. Справа в глубоком лесном овраге они заметили какую-то суматоху. Переглянувшись, поспешили по краю оврага, спускаясь вниз, чтобы поспеть к месту событий.

Саксонцы сражались с отрядом датчан, превосходящим их численностью раза в два. Эрик улыбнулся Ролло:

- Давай?

- Кому охота жить вечно? - спросил его Ролло.

- Да, кому охота жить вечно? - эхом откликнулся Эрик.

Вдвоем они врезались в сражавшихся. Местность была слишком неровной, чтобы маневрировать на коне, и Эрик спешился. Он сразу же был атакован молодым рыжебородым воином, предложившим ему сказать жизни последнее "прощай".

- Сукин сын! - добавил датчанин.

Эрик парировал его удар мечом, отклонился и приставил лезвие своего меча к его горлу. Потом он перешагнул через упавшее тело:

- Парень, я тебя уверяю, что ты никогда не видел женщины, прекрасней моей матери.

Взглянув в другой конец оврага, он увидел, что несколько тяжело вооруженных датчан в кольчугах и шлемах окружили одного саксонца.

Это был Рауен.

Уверенный, что смерть близка, юноша держался храбро, дразня атакующих:

- Давайте, давайте, негодяи, подходите по очереди! Конечно, я умру, но хоть одного утащу с собой в могилу! Кто это будет? Подходи! Вы смотрите на меня, как кучка баб, и от вас идет адская вонь. Подходите!

Эрик чувствовал, что Рауену страшно, но его выдержка заслуживала восхищения. Он размахивал мечом, и его оружие сверкало среди зелени деревьев, когда на него падали солнечные лучи.

Датчане будут рядом с ним через минуту.

Эрик больше не терял времени, а вскочил на коня и помчался к нему, размахивая мечом и врезаясь в толпу. Воины вскрикивали и падали, пораженные внезапностью нападения. Он соскочил с лошади и бросился на врагов.

Рауен закричал и тоже бросился в гущу сражения, яростно наступая и поражая воинов, надвигавшихся на него устрашающей ордой. Через несколько минут Эрик увидел, что к ним присоединился Ролло, и они втроем отражали натиск целого войска, стоя друг к другу спиной, и образуя таким образом стену защиты.

Но вот битва подошла к концу. Масса мертвых тел лежала на земле в нелепом беспорядке. Уцелевшие датчане бежали.

Альфред въехал верхом в овраг. Он посмотрел на своих павших воинов, на множество убитых врагов. Король долгое время молчал.

- Мы многих успокоили навеки, - сказал он.

- Да, кажется, их немало, - коротко отозвался Ролло.

- Рауену пришлось заняться многими, - сказал Эрик.

Рауен вспыхнул и посмотрел на него. Потом он перевел взгляд на короля.

- Я бы уже был убит, сир, если бы не принц Дублинский.

Эрик пожал плечами и прошел среди мертвых, потом пристально взглянул на короля. Священник Ассер шел следом за королем Альфредом.

Нам нужно предать тела наших воинов земле. И если датчане вернутся забрать своих убитых...

- Лучше мы позаботимся о своих, - быстро уверил его король.

Их глаза встретились. Они оба прошли через многие сражения. И оба видели, что делали викинги, одержав победу. Пленных потрошили, жарили живьем, или использовали их органы для приготовления мехов.

Раненым лучше было скорее умереть, а мертвым - оказаться в аду.

Эрик опять сел на белого коня и последовал за королем к стенам Рочестера. Ворота были открыты, и голодающие жители бросились навстречу своим освободителям.

Вскоре стало ясно, что датчане действительно бежали поспешно. Они оставили своих пленников и множество лошадей.

Альфред был рад и тому и другому.

Ночью они пировали в крепости Рочестера. В огромном зале горел камин с боровом на вертеле. Оленей в овец доставили из ближайших деревень, нанизали на вертела и подвесили над огнем, чтобы их поджарить для голодных защитников Рочестера, для короля и его свиты Эрик сидел рядом с королем, наблюдая, как мальчишки и девушки-служанки срезали с туш, жарившихся на огне большие куски мяса, и разносили бойцам.

Настроение было ликующим и разгульным. Английские сказители вставали и говорили о подвигах своего короля, а один из ирландских бардов Эрика создал прекрасную поэму о доблести своего принца в этот день. Затем поднялся Рауен и поднял кубок в его честь:

- За принца, который дважды сохранил мне жизнь! Я клянусь ему в своей вечной преданности!

Последовали другие тосты. Эрик, к собственному удивлению, почувствовал некоторое смущение. Рауен подошел к нему и преклонил перед ним колена:

- - Твой вечный слуга, принц, - смиренно произнес он. Эрик наклонился и силой заставил его встать, обнимая его за плечи:

- Нет, Рауен, - сказал он мягко. - Не нужно быть мне слугой. Будь моим другом.

Приветственные возгласы раздавались все громче и громче.

Юная, торжествующая улыбка Рауена тронула Эрика. Этот мальчишка не был трусом и не был глупцом. Он был сильным, скромным и честным.

Рауен любил Рианон, и Рианон любила его. Было не просто сбросить со счетов их юную безрассудную влюбленность. А может, это просто ревность и гнев обуяли его? Но теперь ему нравился этот молодой человек, и он жалел их обоих. Они ведь любили друг друга.