Русское языческое княжество - Радуга

С другой стороны у этой реформы были и свои плюсы, основным из которых оказалось повышение обороноспособности собственно языческих земель. Теперь в случае вторжения на их земли противнику могли противостоять не менее двух прайдов и ситуация когда все амазонки находятся "не там" (что бывало и при Палаче, и при Щите) стала невозможна.

Но все эти ошибки Игоря Пятого компенсируются его прочей деятельностью. Он СТРОИЛ!!! Такого масштаба централизованного строительства не наблюдалось не только у язычников, но и в соседних государствах ни до, ни после него.

Именно благодаря своему строительству он смог удержать и увеличить южные владения княжества. Постоянно разоряемое пограничье нуждалось в укреплениях и местное население это понимало. К князю который строил много укреплений народ стекался. Для язычников более важным оказалось, что преимущественно христианское местное русское население оказывалось готово терпеть их власть, раз уж появлялись крепости. То же самое относилось к татарам, немалая часть из которых исповедовала мусульманство.

Также он строил для Московского государя — Москву и Ивангород. И эти работы позволили ему удержать за собой и потомками Псков.

И, разумеется, огромным плюсом стало архитектурное и инженерное наследие Игоря Строителя. Вне всякого сомнения именно при нем северная архитектурная школа достигла своего расцвета. Именно он вернул в неё деревянное строительство, создав четвертый вариант массовых построек. Основным типом уже твердо стали краснокирпичные терема, которые составляли большую часть городских жилых домов, но теперь их стали дополнять деревянные дома. В деревнях же доминировали именно деревянные постройки. Неизвестно какую именно роль сыграло появление массового, относительно недорогого, хоть и весьма трудоемкого жилья отапливаемого уже по белому в жизни средних и низших слоев языческого общества, но, несомненно, эта роль была ключевой. После смерти Игоря Пятого отопление по черному на всей территории Сестрорецкого княжества было уже архаизмом.

Но основной страстью этого князя было строительство не отдельных построек (пусть и дворцов), а возведение крепостей и целых городов по единому плану. Многие его постройки заслуженно считались шедеврами.

Это, разумеется, Москва — Кремль, Теремной дворец и стены Белого города, которые были воздвигнуты в разных стилях. Они как бы показывали возможности своего создателя.

Это Городец и прочие южные крепости (Темников, Касимов, Тула, Елец, Пронск, Звенигород, Таруса, Козельск, Новосиль, Белев, Оболенск, Волконск, Воротынск, Мышегда, Тростена), каждая из которых была шедевром в области использования особенностей местности. В них не было революционности, они не являлись архитектурными шедеврами, представляя собой сугубо прагматичные серийные постройки.

А вот четыре другие цитадели (Тальта и Таэльта, серьезно перестроенные Строителем, равно как и Александрия с Новым Сестрорецком) были именно шедеврами.

В этих своих работах он был гениален. В Тальте и Таэльте до абсолюта был доведен принцип зонирования обороны. Управление всеми воротами, решетками и дверями было доступно исключительно небольшому гарнизону который пользовался своими переходами и практически не пересекался с остальными людьми находящимися в крепости. Попасть в их зону можно было только через один вход в глубине укреплений, соответственным образом защищенный. Именно поэтому неожиданные атаки на эти две цитадели проваливались раз за разом. Александрия и Новый Сестрорецк были защищены хуже, но в них имелись крытые гавани и централизованные системы отопления, вентиляции и канализации. Эти четыре укрепления были наиболее известными из "крепостей амазонок", но не единственными. Каждая из них было построена в соответствии с принципом "Целью обороны является полное уничтожение противника" и имела мощнее вооружение (баллисты, катапульты, крепостные многозарядные арбалеты). Причем большая часть из них взводилась централизовано при помощи передаточных механизмов от гигантских колес, находившихся в подземельях (сами колеса приводились в движение или водой, или мускульной силой).

Противник относительно легко мог подняться на стены, но не мог этим ничего добиться — вход на галереи был возможен только из башен. Подобные укрепления появлялись от Сибири до Финляндии и после смерти Игоря Пятого, но принципы их строительства были заложены именно им.

И настоящими архитектурно-инженерными шедеврами стали Ольта и Сестрорецк.

Система сливной канализации и осушающих рвов созданная в Ольте, равно как и единая канализационная система Сестрорецка аналогов не имеют. В столице, помимо канализации, Игорь Строитель построил несколько мостов через Двину, Сухону и Вычегду (в том числе — разводных) и полностью модернизовал систему укреплений, окончательно отказавшись от стен и заменив их системой башен-бастионов. И еще были работы на Белом озере — в Белозерске, который заметно разросся, основав пригороды на всех четырех берегах и заняв все острова. Эти острова были созданы именно Игорем Пятым в процессе углубления озерных фарватеров (с 3–5 метров до 8-10).

И все-таки описание результатов деятельности Строителя придется закончить на минорной ноте. Будучи великим механиком он отбросил систему вооружений язычников в прошлое. Попросту говоря его машины (баллисты и катапульты) не дали развиться пороховым орудиям. Порох производился в больших количествах, но абсолютно весь продавался на Москву, литейные работы велись в Пскове и Вологде, но пушки не отливались. Даже имевшиеся на Псковских стенах пушки частично были заменены на катапульты (планировалась полная замена, но Игорь Пятый умер, а Паук решил не тратить на это средства).

Вот в такой ситуации Игорь Шестой Паук принял власть.

Спустя месяц умер король Польский и Литовский Казимир. Ему наследовали два сына, разделившие страну. Казимировичи правили Чехией, Венгрией, Польшей и Литвой, но это были три разных государства заметно более слабые чем государство Казимира. В этой ситуации Иван Третий счел, что настал момент для войны с Литвой. Молодому Сестрорецкому князю было предписано эту войну развязать активизировав действия в Черниговских землях.

Следует сразу заметить, что наиболее полные данные о последовавших событиях известны из записей Дмитрия Сабурова — московского боярина и воеводы, обладателя одной из крупнейших на Руси библиотек, бессменного посла в Сестрорецке. Но он являлся сторонником "теорий заговоров" и за каждым событием видел чей-то умысел.

Так, в частности, он косвенно обвинял Игоря Паука в причастности к убийству его отца (каковое убийство мягко говоря не доказано). Сабуров еще при жизни Строителя в 1478 году сказал следующее: "Игорь Пятый правит язычниками до тех пор пока или храмы не договорятся друг с другом, или у амазонок не появится кандидата на трон, или "молодые" не смогут сформировать свое войско". В 1492 году он обратил внимание, что Паук это как раз "кандидат от амазонок".

Поэтому следует учитывать, что стремление видеть за всеми происходящими событиями волю Игоря Шестого не имеет достаточных оснований. Скорее — он просто пользовался ситуацией, а не создавал её.

Итак, уже в октябре 1492 года Игорь Паук узнал о том, что вот-вот начнется война с Литвой. Он моментально объявил о реформе корпуса амазонок и начал формирование двух армий. Основой одной из них уже традиционно служили амазонки. К ним он добавил тысячу наемников и, несколько позже, значительное число "южан" (татар и русские дружины) — до десяти тысяч. Вторая же армия создавалась как чисто наемная. Деньги на её формирование князь вслед за своим отцом добыл у купцов.

Причем большую часть дали представители оппозиционных кругов, которые увидели в этом войске возможность получить под свой контроль крупный воинский отряд. Они обладали финансовым могуществом, они могли нанять довольно много наемников, но они не могли создать из них армию. Вся территория княжества контролировалась амазонками, которые в любом случае успевали напасть до окончания формирования. А неплохо подготовленные индивидуально наемники, имевшие опыт сибирских походов, опыта крупных боев не имели и были в этом случае обречены (также было неясно — насколько они окажутся готовы сражаться против князя). Именно поэтому набор чисто наемной армии стал для них подарком судьбы. И они, рассчитывая переиграть Паука, платили за все. За командные посты в этой армии велась настоящая борьба.

В верности режиму Утмаровых, Сентрелиных, Аргаловых, Андамовых и многих иных (так называемых "стариков") никто не сомневался и потому князь пытался поставить их на ключевые посты, а "молодые" пытались не допустить этого. Проще говоря — они давали деньги только при условии назначения на определенные командные должности своих кандидатов. Эта "увлекательная игра" длилась два месяца — до декабря (примечательно, что в центре княжества оказалось неожиданно много свободных наемников). Вторая армия выступила на юг пятого декабря 1492 года, а шестого числа Игорь Паук издал указ о присоединении к княжеству верховьев Оби и Иртыша, Алтая и бассейна Енисея.