Приют ветеранов - Владимир Михайлов

— Сделаю все, сэр. Я понимаю…

— Увидим, как и что именно вы поняли. А сейчас вы оба вместе с мисс Кальдер займитесь хотя бы тем генератором, что остался. Это просто счастье, мы должны до земли поклониться ворюге, что он украл лишь один прибор, иначе мы сидели бы в джеме по уши… Я надеюсь, все остальное на месте и Клеско не украл ни одной вашей машины?

Это была уже шутка, хотя и мрачноватая. И оба собеседника Берфитта дисциплинированно улыбнулись.

Затормозив у бензоколонки, Милов распорядился небрежно:

— Полный бак. И все прочее: масло, стекла, давление…

Этого можно было не говорить: здесь порядки знали, просто он успел от них основательно отвыкнуть — давненько уже не посещал заграницу. Ми-лов подумал, что денег уже совсем не остается — только-только, чтобы добраться до дома. Да и то туристическим классом. А, ладно, не впервой. Главное — со всеми удобствами отправить Еву…

Он окликнул ее:

— Наша свита не видна?

— Нет. Но не думаю, чтобы мы оторвались от них всерьез…

— Следи.

Сам же обошел джип, присел на корточки, раскрыл карманный нож, осторожно запустил лезвие между номерным знаком и панелью.

— Ага, вот оно, насекомое… — пробормотал Милов, вытащив крохотное электронное устройство, и подошел к соседней машине. «Мерседес» закончил заправку, водитель, отсчитав деньги, сел за руль. Не успел он запустить мотор, как «жучок» уже оказался на его машине. «Мерседес» едва слышно фыркнул и тронулся.

— Счастливого пути, — пожелал ему Милов вполголоса.

— Готово, сэр, — сообщил заправщик.

— Ева?

— Пока ничего. Да я ведь даже не знаю, как они выглядят на самом деле…

— Неважно. Садись. Едем. Они не успели еще тронуться, когда мимо колонки промчалась, явно превышая скорость, черная «ауди».

— Может быть, это и были они… — сказал Милов, разворачиваясь.

— Постой, ты куда? Мы же поехали обратно…

— Все правильно.

— Но аэропорт не там.

— Зато в той стороне департамент полиции.

— Хочешь отдать им наши… трофеи?

— Не только. Я должен подробно доложить обо всем, что мы видели, что сделали…

— А ты подумал, на сколько это может задержать нас здесь?

— Тебя, во всяком случае, нет

— А тебя?

— Это уж как полечится.

— Коп, — рассердилась Ева. — Просто коп — вот ты кто.

— Можешь назвать даже легавым. Или мусором. Я привык.

Эти два слова он гроизнес по-русски.

— Льегавы? Муссе?

— Так нас иногда титулуют на роди не. Полицию мало кто любит, но без нее никто не обходится, если он не гангстер, конечно, мелкого пошиба.

— Почему именно мелкого?

— Потому что крупные авторитеты тоже не могут. Поскольку полиция продолжает существовать, хотят они того или нет. Куда нам здесь? Направо? Ну, вот мы, кажется, и приехали. Опустошим наш холодильник.

Милов мягко затормозил.

— Почему ты не подъехал туда? Там есть свободные места…

— Это для полицейских машин. А мы с тобой, милая подруга, всего лишь посторонние гражданские лица. И до подъезда дойдем пешочком.

— В таком случае не забудь уплатить за стоянку.

— Посмотри, может, у тебя есть мелочь…

— Оказывается, ты еще собрался выполнять свой полицейский долг за мой счет!

— Ничего, — успокоил Милов. — Получишь хороший процент.

— Потому только я и согласна, — проговорила Ева и опустила монету в счетчик.

Рыбацкие лодки, глубоко осевшие в воду, медленно приближались к берегу озера Киву, близ Нгомы. Весла ритмично вздымались и вновь окунались в прозрачную воду; подвешенные к транцам моторы безмолвствовали: бензин был здесь недешев. Солнце уже зашло за горб Нгомы, наступала темнота, и рыбаки спешили.

В неглубокой бухточке они спрыгнули в воду и, ухватившись за борта, принялись толкагь лодки, пока носы их не врезались в песчаное дно. Тогда по два рыбака из каждой лодки взобрались в них и начали выбрасывать рыбу; остальные, выйдя на берег, подхватывали и укладывали ее в объемистые корзины. Работали быстро: всем хотелось попасть домой еще до темноты.

Нападение произошло неожиданно. Затаившиеся в прибрежном кустарнике люди в защитных шортах и рубашках налетели безмолвно, потрясая дубинками, рассыпая удары направо и налево.

Несколько рыбаков упали, другие пытались защищаться. Те, что оказались ближе к лодкам, успели отступить и вооружиться веслами Затем, подчиняясь командам одного из рыбаков, двинулись на налетчиков.

Но было поздно. Около десятка безоружных рыбаков уже валялись на траве; разбойники направили на приближавшихся стволы автоматов. Те остановились, приготовившись защищать оставшиеся за спиной корзины.

Однако налетчиков улов не интересовал. Один из них оглушительно свистнул, и по разбитой прибрежной дороге подкатил грузовик с тентом. Нападавшие — их было не менее десятка — стали поспешно подтаскивать оглушенных рыбаков к машине и забрасывать в кузов. Трое по-прежнему держали на прицеле тех, кто, застыв с веслами в руках, ничем не мог помочь соседям.

Подобрав всех лежавших, бандиты вскочили в кузов. Машина тронулась, быстро набирая скорость.

Уцелевшие рыбаки бросились вдогонку, но скоро поняли всю бесцельность погони. Взяв корзины, они уныло побрели к деревне, что находилась совсем рядом. Время от времени тут случались такие происшествия; нападавших ни разу еще не обнаружили. Скорее всего так будет и на сей раз…

— В прошлый раз были эти самые, — хмуро пробормотал один из рыбаков. Второй подумал вслух:

— Зачем они им? Арабы ведь не едят человеческого мяса.

— Может быть, они продают тем, кто ест.

— Они будут нападать, — проговорил третий, — пока мы их не остановим.

— Да, они придут еще, — согласились остальные.

— Надо сказать вождю: пусть пошлет нас, чтобы выследить их и убить. Мы легко их найдем. Они плохо укрываются в лесу.

— Они убьют нас. У них хорошее оружие. Нет, нужно попросить батва. Тут говорили, что они украли одного батва. А маленькие люди такого не прощают.

Милов вылез. Ева, позевывая, принялась подкрашивать губы и все, что полагалось Ее спутник тем временем, вытащив из кармана пульт, открыл багажник, затем холодильник, вынул мешок с кусками того, что еще не так давно было человеческими телами. Закрыв багажник, он включил охранную систему.

— Ну, пойдем.

Ева передернула плечами.

— Мне-то зачем?

— Идем, идем. Ты ведь не просто свидетель, ты еще и врач.

— Слушай, это глупо. Они же заставят нас вернуться туда, показать, где мы похоронили убитого…

— Возможно. Но это я сделаю и без тебя.

— Я просто не могу опоздать: у меня больные!