Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга первая - Юрген Кунов

Чуть дальше, судя по золотым перстням и браслетам, располагалось четверо торговцев.

Еще один стол занимали два сборщика податей с прямоугольными серебряными бляхами на груди.

В одной из трех ниш, сделанных в задней стене зала, восседал за богато накрытым столом седой эрден, возле которого, склонив голову, стоял на коленях слуга.

В зал выходило еще две двери, кроме той, что вела в помещение с улицы. Дверь справа, скорее всего, шла на кухню. Возле нее, потупившись и сложив на груди руки, топтался еще один слуга. Дверь слева была сделана примерно на трехметровой высоте и от нее вниз спускалась каменная лестница.

Неожиданно верхняя дверь со стуком распахнулась и в зал величаво, придерживая рукой ножны, чтобы они не бились о камни, сошел капрал Мур.

Как только он занял одну из ниш, к нему, оставив пост у входа на кухню, тотчас подбежал слуга. Прикрыв глаза ладонью, «недостойный имени» упал перед высокородным на колени.

Эдди велел парнишке подняться. Слуга, не разгибая спины, встал на ноги и начал проворно пятиться в сторону кухонной двери – должное почтение оказано, и теперь можно было вернуться на свое место.

Корин и Николь направились к столу в дальнем левом углу. Пока они шли все взоры присутствующих были обращены на жрицу храма Великого Нэка. Николь ощутила, как у нее между лопатками побежали мурашки.

– Прогони страх, Гэра, – тихо произнес Корин. – Оэр его чувствует. Его могут почувствовать и другие.

Дверь справа отворилась, и в помещении возник невысокий худой кастисианин в синих шароварах и кожаном жилете на голое тело. Он трусцой подбежал к Эдди и, прикрыв глаза обратной стороной ладони, стал ему что-то говорить, то и дело кланяясь. Затем мужчина также быстро снова исчез за дверью, ведущей на кухню.

Отсутствовал он недолго. Выйдя снова в зал, он подошел уже к столу, за которым устроились храмовники.

Украдкой взглянув на девушку, кастисианин тут же отвел глаза и обратился к стражу храма:

– Какие желания имеют жрица и воин Бога богов?

– Еда и ночлег.

Мужчина приложил ладони к груди, а затем обеими руками указал на дверь слева.

– Стхут проводит.

Патрульные двинулись к лестнице. Следуя ритуалу, хозяин шел сзади.

За дверью оказался длинный, с узким окном в торце, коридор. Гостевые комнаты располагались только по его левой стороне.

– Жрица и страж храма будут спать там, – Корин указал на последнюю дверь в ряду.

– Возможности Стхута следуют за желаниями слуг Триединого, – сказал кастисианин и заулыбался.

Он снял с увесистой связки один из ключей и открыл дверь.

Комната была большая, с двумя окнами, как и предполагал Корин.

Он проверил, куда они выходят. За одним из них был маленький садик, второе смотрело на задний двор, где под белым полотняным навесом жевали зерно несколько порхов.

Корин внимательно оглядел комнату. У глухой стены располагалась широкая кровать, застеленная цветным покрывалом. В углу – небольшой круглый стол и два обитых кожей вимлов кресла.

У дверей на стене была приколочена кованая вешалка с шестью крючками. На полу под ней – невысокая скамейка, на которой стояли два металлических таза. В одном из них лежал серебряный ковшик, а в другом возвышался покрытый белой глазурью кувшин, где, вероятно, была вода.

Пол у кровати устилал шерстяной ковер с геометрическим орнаментом: серые ромбы на черном фоне по краю и белые восьмиконечные звезды на темно-бордовом фоне в центре.

– Жрица желает стать чистой, – небрежно бросил Корин хозяину.

Тот, поклонившись, приоткрыл дверь и крикнул:

– Подать уважаемым гостям все для омовения!

Почти сразу в комнату вошла молоденькая девушка в полотняной белой рубахе до пят. Ее волосы прикрывал белый, с синей полосой по кромке, завязанный на лбу платок. Она принесла кувшин с водой, над которым клубился пар, и большое, расшитое красной нитью, полотенце. На шее у девушки висели две начищенные до блеска серебряные фляжки.

Смешав в тазу холодную и горячую воду, «недостойная имени» попробовала ее пальчиком. Сняв с шеи одну из фляжек, она открыла ее и плеснула в таз немого зеленоватой тягучей жидкости. Вода почти сразу же покрылась белоснежной пеной.

– Вода понравится, – потупив глаза, тихо сказала девушка.

Хозяин повесил ключ от комнаты на крайний крюк вешалки и, кланяясь, вышел из комнаты.

Николь заперла дверь на задвижку и стала снимать с себя оружие. Ощутив на себе пристальный взгляд кастисианки, она с усмешкой спросила ее:

– Ритуал для «недостойной имени» установили не боги?

Служанка, сложив руки под грудью, согнулась в полупоклоне. Только сейчас Корин заметил, что мочки ушей у девушки отрезаны. Небольшое наказание за небольшое нарушение ритуала. Служанке, по земным меркам, было лет четырнадцать.

– «Недостойная имени», ты можешь раздеть жрицу, – сказала Николь, развесив оружие на кованой спинке кровати.

Девушка подняла голову и заулыбалась.

– Великий Нэк заметил «недостойную имени»!

Пока служанка купала Николь, Корин сидел в кресле у окна, положив на колени меч, и наблюдал за хлопотами слуг на заднем дворе.

Мыли и чистили кастисиане порхов гостей весьма усердно и с большим знанием дела.

– Жрица стала чистой, страж храма. Оэр не смоет с себя мерзкую дорожную пыль? – раздался голос стажера.

Мельком глянув на уже одевшуюся Николь, Корин поднялся с кресла.

– Оэр омоет пыль, когда Сонк спрячет свой лик. Сейчас сойдем к столу, Гэра.

Пока они шли по коридору, Корин с удовольствием вдыхал запах травяного настоя, которым «недостойная имени» ополаскивала Николь. На Земле этот шелковистый, с ноткой медвяной пряности, аромат, наверное, попал бы в категорию «унисекс».

Спустившись в зал, они увидели, что Эдди уже подсел к столу седовласого эрдена и что-то ему оживленно рассказывает. Высокородный кастисианин смеялся так, что вино в его позолоченном бокале, который он держал в руке, то и дело выплескивалось на пол.

Пока слуга вел Корина и Николь к приготовленному для них столу, у сержанта стало стремительно нарастать чувство опасности. За все годы службы оно его еще ни разу не подводило.

Сержант незаметно, находу, несколько раз ощупал взглядом всех присутствующих и, наконец, понял от кого исходит угроза. Вычислив врага, он сразу успокоился.

«Интересно, – подумал он, – как отреагирует девчонка, когда этот абориген начнет действовать. По-моему, он полон решимости… Сумеет ли она удержать ситуацию под контролем? Или придется ей помочь?»

Патрульные сели за накрытый стол. Каждому предназначалось по большому куску жареного на углях мяса молодого вимла, по полдюжине свежих лепешек, миске густого соуса отвратительного светло-оранжевого цвета и пучку зелени, которая внешне отдаленно напоминала земной лук-порей. Растение называлось тхес. Кисло-сладкое, в меру жгучее, оно вызывало обильное слюноотделение.