Торадора! - Ююко Такэмия

И еще... дыхание Рюдзи, который зажимал руками собственный рот, чтобы не произнести ни звука.

Все это три составляющих, тихо слившись, медленно заполняло опустевшую мужскую уборную. Атмосфера вокруг мальчика, который сидел на корточках и сдерживал свой голос, вибрировала от мягкого эха.

Однако Рюдзи намеревался освободить свое дыхание и свою грудь, которая продолжала шумно резонировать. А освободившись от невидимых оков, он собирался подняться, закрыть окно и направиться домой...

- И в-вв-все же! Все-таки, знаешь!

...В этот самый момент.

За окном внезапно прозвучал голос Айсаки, и Рюдзи высоко подпрыгнул.

- Все-таки, знаешь, в общем-то я не питаю отвращения к Такасу! Совершенно не питаю ненависти! Когда мы с ним вместе, мне дышится без труда! Хотя мне всегда тягостно... хотя я так думала... однако Такасу... Рюдзи, он готовил мне вкусный жареный рис по-китайски! Когда я хотела, чтобы рядом со мной кто-то был, рядом оказывался только Рюдзи! Он подбадривал меня, хотя и врал для этого! ...Я хочу, чтобы мы с ним были вместе... все время так думаю! ...И сейчас так думаю! Я словно бы разрываюсь на части, для меня это так болезненно, ведь я к Рюдзи... всегда, всегда... даже сейчас! Поскольку рядом был Рюдзи! Поскольку он был рядом, я вот так...!

Невольный свидетель в мужской уборной ошеломленно застыл всем телом.

Что ты творишь? Проклятье, что ты сейчас начала делать?

И даже сейчас что ты, Айсака, принялась декларировать таким голосом, словно ты готова расплакаться.

- Я категорически не питаю к нему отвращения. Я Рюдзи... Рюдзи...

Это же, это же совсем... совершенно...

- Вот оно что? - голос Китамуры, по-видимому, сопровождаемый улыбкой. - Все в порядке. Думаю, что я, вероятно, точно уяснил твои чувства. Как бы там ни было... это замечательно, что вы с Такасу действительно стали близкими друзьями. Услышав это, я успокоился.

- У...успо...коился...?

- Именно. Ты точно помнишь? Ровно год назад я объяснился тебе. "Ты - красивая, и у тебя - замечательный открытый характер, поскольку ты не скрываешь своего гнева! Я влюбился!" - ...таковы были мои слова.

"Впервые слышу[71]..." - Рюдзи широко раскрыл глаза из-за такого потрясающего непрерывного чрезмерного откровения, однако Айсака хранила молчание. Он оказался единственным, кто был настолько потрясен, что у него заплетались ноги. Он являлся единственным, кто не знал о подобном событии.

- Нуу, хотя через секунду я был отвергнут.

- ...Я помню. У меня нет причин забыть подобное. Ты был единственным, кто объяснился в такой странной манере. С тех пор каждый раз, когда ты приходил в наш класс и разговаривал с Минорин о делах клуба, я всегда... заявляла: "Аа, это - тот самый мальчишка" ...постоянно помнила.

- Вот как? Ты совершенно не обращала на меня внимания, поэтому я думал, что ты забыла даже сам момент признания. В то время я думал, что ты - красивая, поэтому и признался тебе, тем не менее, ты, после того, как познакомилась с Такасу, - еще более очаровательная, чем была в прошлом году. Ведь у тебя стало такое приятное выражение лица.

- П-приятное...выражение лица? ...У меня?

- Именно так. За то время, пока ты дружишь с Такасу, у тебя действительно стало приятным выражение лица, и только. Поэтому я успокоился. Такасу - очень хороший парень. И я думаю, что ты - замечательная девочка, если способна так думать о нем.

По-видимому, Китамура открыто улыбался. И тогда...

- Ч-что... я сказала?!

...Кричащий голос Айсаки, вероятно, заметившей свою оплошность.

- Постой, погоди минутку... я, что я говорю... и что ты говоришь?! Если я сказала, что у нас с Рюдзи нет никаких отношений, знаешь... чтооо?! Выражение моего лица - приятное?! Вовсе нет... чтоооо?! Нельзя, погоди, постой! Я сказала, что люблю тебя?! Я смогла как следует сказать, что люблю тебя?! Право, все-таки... то - обман?! Нет, нельзя, да что же это... - снова и снова выказывая робость, теряясь, Карманный Тигр опять и опять издавал подобный вой. Вероятно, если бы ее собеседником являлся не Китамура, то он не сумел бы все уладить.

- Айсака. Все в порядке. Все в полном порядке.

- Ч-ч-ч-что в порядке?! Если я даже не понимаю, что я сама на себя наговорила?! Где же в этом - полный порядок?!

- Я действительно благодарен тебе за то, что ты так благожелательно ко мне относишься. Я ужасно рад. Отныне мы с тобой наверняка можем стать очень хорошими друзьями.

- ...Д...дру...?

Похоже, голос Тайги, все так же пребывавшей в состоянии паники, оказался не в состоянии произнести ни слова.

- Именно так, друзьями.

"Друзьями.

Должно быть, это - не те отношения, которых добивалась Айсака. Поэтому, само собой разумеется, она должна заявить: "Это - не то". Она обязана так заявить..."- подумал Рюдзи.

Несмотря на это...

- ...Друзьями... Я и Китамура...?

...И все же...

Айсака не произнесла. Важную фразу: "Я тебя люблю, и хочу стать твоей возлюбленной, а не другом". Девочка все так же не произносила этого, и ее голос тихо становился все более и более хриплым.

"Однажды ты признался мне, и был отвергнут, тем не менее, пока я раз за разом видела тебя, я влюбилась. Теперь я люблю тебя. И хочу стать твоей возлюбленной".

...Она все так же не произносила эту самую важную фразу.

Карманный Тигр, который должен быть великим за собственное своеволие, попался сам себе в когти. Только и произнеся одно слово[72]: "Угу", - она сделала шаг назад со своих позиций. Окончательно отступила.

- Ладно, до завтра!

Прозвучал живой веселый голос Китамуры, про которого, если сказать с добром, то он был полон забот и совершенно не изменил своего поведения, а если сказать с сарказмом, то он совершенно не понимал настроение, что витает в воздухе.

И тогда Айсака тоже оправилась от паники и, вернувшись к своему обычному ровному и монотонному стилю речи...

- Пока. До свидания.

...Только и произнесла.

Рюдзи удрученно понурил голову. Почесывая волосы, он закрыл глаза. По удаляющимся голосам он понял, что те двое по раздельности направились в разные стороны. Мальчику ничего не оставалось, кроме как застонать:

- ...Эта девица - растяпа...

...Разве Китамура так и не сумел тебя понять?

Сколько же эмоций скрывается в глубине твоей души, которую Юусаку охарактеризовал, как открытую... и слезы, и улыбка на все лицо, и детский испуг, и тоскливое одиночество, и любовь по отношению к Китамуре... действительно, сколько же там прячется чувств, которые так легко разбить на мелкие осколки?

До какой же степени эти чувства беспомощные и, при всем том, до какой же степени они нежные? Разве никто так и не сумел тебя понять? Разве никто совершенно не сумел тебя понять?

Озябнув, упираясь онемевшими ногами, Рюдзи медленно двинулся прочь.

Уходящая Айсака, которая произнесла: "До свидания", - наверняка должна была продемонстрировать на своем лице невозмутимость. Она должна была в одиночестве пойти прочь, скрывая свою душу, которую не понимает ни единый человек.

Она должна была развернуться к Китамуре спиной, рыдая голосом, который никто не понимает. Она должна была шагать нетвердой походкой и в одиночестве проливать слезы так, что никто не видит. Наверняка.

В таком случае... ведь кроме меня нет ни единого человека, кто все это понимает.

Возникает вопрос: ...как следует поступить Такасу Рюдзи?

Напрашивается ответ: ..."Все очень просто".

Ответив со всей похвальбой, он, тем не менее, этого не осознавал. Это понимал не его мозг, а, возможно - его душа. Возможно - его кожа. Возможно - его мышцы, возможно - его скелет, а, скорее всего - все его тело, которое провело вместе с Айсакой так много часов.

В таком случае, если я предоставлю возможность двигаться на усмотрение своего тела... если оно не ошибется в выборе стороны, куда ему направиться, то я должен суметь прийти в то самое место, куда хочу попасть.

Без всяких сомнений.

* * *

В сумерках, обычных для возвращения из школы домой...

- ...Чего тебе?

...Бежавший Рюдзи наконец-то догнал Айсаку и схватил ее за плечо. Почти безлюдный переулок в тихом жилом районе.

Обернувшаяся Тайга сделала озадаченное лицо и сердито уставилась на запыхавшегося мальчика. И тогда...

- Перестань! ...Ты больше не являешься моим псом, поэтому тебе нет необходимости ошиваться вокруг меня.

...Она холодно заявила это, стряхнула с плеча его руку и уже намеревалась двинуться вперед. Рюдзи произнес ей вслед:

- И это - несмотря на то, что тебе хочется плакать. Полагаю, потерпев неудачу во время признания, ты в любом случае чувствуешь себя подавленно. ...Даже если ты твердишь себе: "Отвергнута", - ты слегка ошибаешься.