Офицер черноморского подплава - Александр Витальевич Лоза

Секретно

ШТАБ

Командующего В Главный Морской Штаб

Черноморским флотом (Учебный отдел)

Января 8 дня 1916 г.

№ 15014

Штаб при сем препровождает в Главный Морской Штаб секретные приказы Командующего флотом № 34 и № 87 за 1915-й год об учреждении класса и школы подводного плавания и о получении просит сообщить.

Флаг-капитан

Капитан 1 ранга О. Стелецкий

Вот это приказ, сохранившийся в Российском Государственном архиве ВМФ:

Секретно

ПРИКАЗ

Командующего Черноморским флотом

№ 34

В дополнение приказа моего от 18-го декабря минувшего года за № 87, на основании ст. 26, кн. Х Св. Морск. Пост., при сем объявляю на время войны, штат школы подводного плавания при III Дивизионе Бригады подводных лодок Черного моря.

Адмирал А. Эбергард

ВРЕМЕННЫЙ ШТАТ

Личный состав

I). Обучающий состав:

Заведующий школой, он же начальник III Дивизиона

4 офицера преподавателя

7 кондукторов

25 унтер-офицеров

1 учитель грамотности вольнонаемный

II). Обучающийся состав:

15 офицеров

300 нижних чинов

По штату Офицерских классов школы Подводного плавания офицеров-слушателей зачислялось пятнадцать человек. Занятия в Офицерских классах Подводного плавания начались 15 мая 1915 года при 3-м дивизионе подводных лодок, о чем свидетельствует приказ начальника Бригады Подплава:

ПРИКАЗ

Начальника подводной бригады Черноморского флота

от 15 июня 1915 года

№ 226

Днем начала занятий в офицерской школе при 3-м дивизионе предлагаю считать

15-го мая сего года.

Подписал: Капитан 1 ранга КЛОЧКОВСКИЙ

В сентябре 1915 года вахтенный офицер линкора «Три Святителя» мичман Петр Ярышкин подал по команде рапорт о направлении его на Офицерские классы Подводного плавания. При отборе офицеров на Бригаду подводных лодок для обучения на классах Подплава принимались во внимание широта технического кругозора кандидата, его знание гидрографии, опыт навигационного ориентирования, от него требовалась высокая степень самообладания, физическая выносливость и главное – командирские навыки. Всем этим требованиям мичман Петр Петрович Ярышкин соответствовал, поэтому 28 октября 1915 года его прикомандировали приказом по флоту к Бригаде подводных лодок Черного моря для обучения на Офицерских классах Подводного плавания, с назначением для плавания на вакансию вахтенного начальника подводной лодки «Морж».

В конце октября мичман Ярышкин прибыл на Бригаду Подплава и представился командиру подводной лодки «Морж» старшему лейтенанту В.В. Погорецкому. Лодка экстренно готовилась к боевому походу к турецким берегам. Говоря современным языком, мичман Ярышкин был прикомандирован к экипажу подводной лодке «Морж» на период боевого похода.

Как следует из Послужного списка мичмана П.П. Ярышкина:

Год Суда Ранг Общее Документ Отметка

судна число дней

1915 Подлодка II 37 Слушатель 28 окт. по 4 дек.

«Морж»

Старший офицер лодки мичман Николай Николаевич Гипарис поручил мичману Ярышкину подготовить к походу штурманские карты в штабе Бригады Подплава. Служебные дела завертели мичмана…

Начавшиеся осенне-зимние шторма, частые туманы ограничили использование надводных кораблей, в том числе эскадренных миноносцев для блокады перевозок угля морем из Угольного района в пролив Босфор.

Географическая справка

Пролив Босфор соединяет Черное море с Мраморным. На турецком языке он называется «Исамбул-Богази». Название Босфор в переводе с греческого означает «Коровий брод», потому что согласно древнегреческой мифологии через этот пролив дочь аргивского царя Ио, обращенная богиней Герой в корову, спасаясь от преследований чудовища Аргоса, перешла из Малой Азии во Фракию. Длина Босфора – тридцать километров, наибольшая ширина – тысяча девятьсот метров, а в самом узком месте пролив имеет ширину тысячу сто метров. Средняя глубина пролива на всем протяжении достигает шестидесяти метров. Характерной особенностью Босфора является двойное течение: на поверхности течение идет из Черного моря в Мраморное, на глубине – в обратную сторону из Мраморного в Черное. Вход в Босфор из Черного моря вследствие частых туманов и сильных ветров, особенно зимой и осенью, представляет значительную опасность для судоходства. На всем остальном протяжении плавание по Босфору безопасно. Северные берега Босфора суровы, гористы, прибрежные скалы достигают высоты двухсот сорока метров и отвесно спускаются в море.

Как писал журнал «Летопись войны» № 31 за 1915 год: «Современная оборона берегов Босфора состоит из многочисленных артиллерийских батарей и фортов. При оценке оборонительных сооружений Босфора следует принимать во внимание, главным образом, батареи новейшей постройки или перестроенные в последнее время германскими инженерами и вооруженные новейшими артиллерийским орудиями крупных калибров. К числу таких фортификационных сооружений азиатского берега нужно отнести батареи: Эльмонс, Филь-Бурну, Анадоли-Кавак, Маджар-Кале и Анадоли-Гирсар. Укрепления Босфора преимущественно земляные и имеют частью каменные, частью бетонные казармы для гарнизона, обсыпанные землею. Для защиты с юга из Мраморного моря турки в последнее время стали укреплять Принцевы острова, лежащие в Мраморном море к юго-востоку, ближе к азиатскому берегу».

Положении на Черноморском театре весной 1915 года описал журнал «Летопись войны» в № 33: «Большой интерес вызвали операции нашего флота на Черном море. Из боевых его действий наиболее важным по значению является бомбардировка 15 марта внешних фортов и батарей Босфора на обоих берегах пролива. Так как наступившие вслед за тем туманы не позволили продолжать операцию против Босфора, наши суда направились в Зунгулдак, Козлу, Килимли и Эрегли и 17 марта произвели обстрел этих турецких гаваней, произведя в них сильные взрывы и пожары. Турецко-германский флот пытался выйти в Черное море, но заплатил за нее потерею крейсера «Меджидие», который взорвался 21 марта на нашей мине заграждения в Одесском заливе и затонул».

Не только тяжелые метеоусловия осеннего штормового моря, но и появление в Черном море германских подводных лодок привели к ослаблению блокады турецкого побережья нашими кораблями. Воспользовавшись этим, турки возобновили посылку угольных транспортов в Зунгулдак, а для прикрытия их вновь стали использовать тяжелый крейсер «Явуз Султан Селим» – германский «Гебен». Поэтому вместо эсминцев командование Черноморского флота посылало для блокады турецкого побережья подводные лодки.

В бледных сумерках 29 октября 1915 года, когда предрассветный ветерок легкой зыбью покрывал поверхность моря, а на сиреневом небосклоне появились первые лучи восходящего солнца, подводная лодка «Морж», к экипажу которой был прикомандирован мичман П. П. Ярышкин, под дизель-моторами быстро вышла на внешний Севастопольский рейд. Здесь командир распорядился произвести пробное погружение. Зазвучали команды, защелкали клемальеры крышек кормового и рубочного люков, зашумела вода, поступая в балластные цистерны… Лодка стала погружаться…

С разрешения старшего офицера мичман Ярышкин первый раз прильнул к окуляру перископа и замер от восхищения. Перед ним предстала колеблемая легкой зыбью, играющая светлыми бликами поверхность моря. Обведя перископ по горизонту, мичман увидел строения Севастополя, суда, стоявшие в бухте, полоску темного берега.

Прозвучала команда:

– Осмотреться в отсеках. Доложить о течи!

Из отсеков последовали доклады об отсутствии течи швов, фланцев и