Драко Малфой и Невозможное счастье - Джуд

В лаборатории он забывал обо всем — о жаре, о времени, о дочери и даже о Гарри. О последнем, впрочем, ненадолго.

Две руки обвились вокруг талии, к шее сзади прижались губы. Драко едва не утопил черпак в котле и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

— Не делай так больше, — мягко попросил он.

— Прости, — отозвался Гарри. — Я по тебе соскучился.

— Ну да, — сардонически отозвался Драко. — Мы же не виделись целых восемь часов!

— Десять, — вздохнул Гарри. — Сейчас восемь вечера.

— А Сольвейг? — спросил Драко.

— Проснулась, — ответил Гарри. — Она в порядке. Жара спала. Началась гроза.

— Это хорошо, — сказал Драко. — Идем ужинать.

— Подожди, — Гарри удержал его за руку. — Я должен кое-что тебе сказать…

— Что?

— Сегодня… — начал Гарри и замолчал. — Сегодня, — повторил он, — началась война.

Драко приподнял брови.

— Насколько мне известно, она идет давно.

— Нет. То есть, да, — Гарри кивнул. — Просто сегодня она началась в Англии. В колдовской Англии.

Драко с преувеличенной осторожностью положил черпак на стол, не сводя глаз с Гарри.

— То есть?

— Сегодня американские колдобоевики атаковали здание Министерства, — произнес Гарри. И поспешно добавил: — Мы их отбили. В Министерстве полагают, что это был десант. Сейчас на всей территории Англии установили Смертельный Запрет на аппарацию. Мы вступаем в войну.

— Так, — сказал Драко.

— Из лучших аврорских отрядов формируют боевые группы, — продолжал Гарри.

— Ты увольняешься, — тихо произнес Драко.

— Что? — переспросил Гарри.

— Ты увольняешься, — повторил Малфой. — И это не обсуждается.

— Я не могу, — покачал головой Гарри. — Это будет дезертирство, Драко.

— Все равно здесь тебя никто не достанет, — возразил Драко.

— Да ты рехнулся! — вскипел Гарри. — Я не буду всю жизнь прятаться! В конце концов, я командир, я отвечаю…

— Ты за свою жизнь отвечаешь! — выкрикнул Драко. — Передо мной и Сольвейг! И только!

— Ты все-таки ублюдок, — выплюнул Гарри, развернулся и вышел.

Атмосфера за ужином царила тяжкая. Гарри уныло ковырял вилкой мясо. Драко тянул вино. Сольвейг чертила узоры в своей тарелке. Когда она скрипнула вилкой, Драко рявкнул:

— Или ешь по-человечески, или уходи!

— Сольвейг, сиди и ешь спокойно, — моментально среагировал Гарри. В пальцах Драко лопнул бокал, а сам он, сдавленно всхлипнув, поднес ладонь ко лбу в тщетной попытке прикрыть лицо рукой.

— Драко! — Гарри подлетел к нему и схватил пораненную ладонь. — Ну, что ты, любимый? Ну так же нельзя!..

— Не смей… оставлять… меня… — сдавленным голосом проговорил Драко. — Тебя же… убьют…

— Нет. Никто меня не убьет. Драко, прекрати истерику, немедленно! Ты пугаешь Сольвейг!

— Оставь меня! — разъяренно выкрикнул Драко, вырываясь из рук Гарри.

— Так оставить или не оставлять?! — вышел из себя Гарри. — Будь последователен!

Драко вскочил, опрокинув стул, и вылетел из столовой.

— Истеричка! — крикнул Гарри вслед ему.

— Папа… — тихо позвала Сольвейг, когда он сел на место. — Что случилось?

— Я ухожу воевать, детка, — ответил Гарри тускло. Дочь его всхлипнула. — А Драко не хочет…

— Он боится, — произнесла Сольвейг. Подняла глаза на Гарри добавила: — И я тоже боюсь.

— Я понимаю, солнышко, — тихо ответил Гарри. — Но я должен. Иначе война доберется и сюда, и мы нигде не сможем укрыться. А так нельзя.

Сольвейг ничего не сказала. Стиснув руки, она смотрела в свою тарелку.

Снаружи по-прежнему шел дождь, но гроза уже прекратилась. Драко в доме не было, и, накинув плащ, Гарри пошел искать его.

Драко нашелся в парке на качелях. Поодаль валялась пустая бутылка. Драко промок насквозь; длинные волосы выбились из «хвоста», налипли на лицо, грудь, спину. Глаза его были закрыты, и Гарри показалось, что он спит.

Он тронул мужа за плечо и услышал тусклый голос:

— Убирайся.

— Драко, ты простынешь.

— Тебе-то что?

— Ты мне нужен живой.

— Чтобы было кому встречать тебя из твоих героических походов? — усмехнулся Драко. — Ты же у нас солдат. Воин! Наверное, ты ужасно рад этой войне.

Правильно, ты ведь у нас так давно не подтверждал, что именно ты — Мальчик-Который-Выжил! Потерянное, блин, поколение…

— Ты несешь чушь, — Гарри сел рядом с Драко и привлек его к себе, прикрыв полой плаща. — Какой же ты мокрый и холодный, Драко!

— Не уходи от меня… — прошептал Драко. — Я очень тебя прошу… Как ты не понимаешь — ты все, что у меня есть!

— Драко… — начал было Гарри, но тот, не слушая, вдруг сполз на землю, цепляясь за его брюки.

— Я умоляю тебя… — услышал остолбеневший Гарри лихорадочный шепот. — Я… видишь, я тебя на коленях прошу? Пожалуйста, не уходи, пожалуйста, ты не понимаешь, я знаю, знаю, что тебя убьют, я знаю, что ты не вернешься, пожалуйста, Гарри, я умоляю тебя…

— Перестань! — Гарри вздернул его на ноги и прижал к себе. — Ты пьян, ты замерз и устал. Пошли домой, любимый, Сольвейг беспокоится…

— Если ты не вернешься, я прокляну всякую память о тебя! — прошипел Драко, вырвавшись из его рук. — Я превращу жизнь Сольвейг в ад, если ты погибнешь! Я клянусь тебе, слышишь?! Я буду еще хуже, чем мой отец!

— Что ты мелешь?! — рявкнул Гарри, еле сдерживаясь, чтобы не дать Драко пощечину. В конце концов, он снова сгреб Малфоя в охапку. — Она твоя дочь, псих ты ненормальный! И ты ее любишь!

— Тебя я люблю больше, — прошептал Драко.

— Не смей говорить такие вещи! — выкрикнул Гарри. — Не смей! Даже думать не смей ничего подобного, никогда! Или я тебя возненавижу…

Драко всхлипнул и затряс головой. Вздохнув, Гарри поднял его на руки и потащил в дом.

— Что с ним?! Что случилось?!

— Ничего, детка, — устало проговорил Гарри. — Просто он выпил лишнего и промок. Иди к себе, солнце.

Он поднялся с Драко наверх, в спальню, раздел и завернул в огромное пушистое полотенце. Обессиленный истерикой, Драко не сопротивлялся, лишь тихо всхлипывал. Добби принес горячего чаю, и Гарри сунул чашку в руки Драко.

Когда чай был допит, Гарри забрал чашку и поставил ее на каминную полку. Драко смотрел в пол.

— Прости, — произнес он наконец. — Я повел себя безобразно…

— Я… понимаю… — тихо сказал Гарри.

— Я очень боюсь за тебя, — Драко посмотрел своему возлюбленному в глаза. — Всю жизнь боюсь. Опасности любят тебя, все время рядом… — он поднес замерзшие ладони ко рту и, заметив этот жест, Гарри взял его руки в свои.