Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6 - Семён Афанасьев

— Не вы. Ваш дееспособный законный представитель должен ходатайствовать.

— Она, — Асада-младший кивнул на свою рослую и фигуристую спутницу. — Доверенность от отца сброшена вам на служебный мессенджер, час тому.

— Сейчас, смотрю…

Глава 15

— Есть доверенность. — Тоору Мацуи, имевший за спиной прожитые полвека, подтвердил получение документа и на секунду ушёл в себя.

— Не хотел бы вас напрягать, ваша честь, но как насчёт сверить часы? — младший Асада мелким бесом переминался с ноги на ногу и подпрыгивал от нетерпения.

— Что вы имеете в виду? — прохладно уточнил судья, который очень не любил, когда ему мешали думать.

— Первое: согласовываем наши цели и задачи. Второе: обсуждаем коридор вашего маневра во время заседания, — как по писаному, зачастил подросток. — Третье…

— СТОП. Что за коридор маневра?

— Есть мои намерения. Допустим, есть ваша готовность меня поддержать. Но есть и противодействие противника — и вы будете выносить решение с учётом интересов и противоположной стороны.

— Коридор маневра — это диапазон, в котором я могу принять решение?

— Да. Это тот диапазон, в котором мои интересы соблюдены хотя бы по нижней планке.

— Масахиро, — Тоору, с учётом почти троекратной разницы в возрасте, позволил себе неформальное обращение по имени. — Я не заикаюсь о разрыве договорённостей. Но такой прецедент вижу впервые, вы понимаете, о чём я?

— Я же иностранец, ваша честь. Всего лишь тупой гайдзин. Пожалуйста, поясните, что делаю не так? И что вас смущает?

Судья выдержал паузу.

С одной стороны, сам факт этого разговора разрывал все возможные шаблоны — ну не говорят о многих вещах открыто, даже если друг с другом согласны и всё это подразумевается. Уже оставить в стороне тот момент, что разговор ведется при третьем человеке.

— Вы же в курсе, что она — всё равно что я, — пацан словно угадал мысли взрослого и сейчас смотрел пронзительно и не по-детски. — Это её, с китайской подачи, в офисе оябуна втаптывали в бетон. Японскую женщину, господин судья. На японской земле.

— У меня несколько иные данные по тому инциденту, — вежливо ответил Мацуи. — Там была исключительно наша этническая группировка. Тэцуо Ходзё арестован вполне официально, это достаточно резонансное дело. Будет.

— В чём резонанс? — глубоким контральто поинтересовалась спутница старшеклассника. — Мне интересно, как непосредственной участнице.

— Замешаны два чина полиции… Вы же и сами там были, скажите мне и младшему Асаде: где там китайский след?

— Знаете, я сейчас одну вещь скажу, только не подумайте плохо… — вместо женщины ответил парень. — Там, где я учился до Японии, говорили: если хочешь найти инициатора инцидента, ищи того, кто стал наибольшим бенефициаром.

— Сложно спорить, — Тоору, быстро обдумав тезис, кивнул. — Для большинства случаев правило годится, согласен. Маса, но при всём уважении, зачем вы обозначаете чёрного кота там, где его нет? Это была чисто японская инициатива, что подтверждается, в том числе, системами мониторинга вашего офиса.

— Вы уже знакомы с материалами дела?! — зажёгся любопытством блондин.

— Фрагментарно. Само дело находится в коллегии, его ещё не определили исполнителю. Но всем нам было интересно — разумеется, каждый поглядел. Конкретно ваше выступление на ниве кулачного боя вызвало неоднократный фурор. Кстати, вы же не хотите ввести меня в заблуждение? Этим вашим несуществующим китайским следом?

— Не-а. Я просто иначе смотрю на вещи. Ваша честь, вы смотрели сегодняшние последние новости экономики? В нашем муниципальном масштабе?

— Нет ещё. А что там?

Вместо ответа, Асада протянул свой смартфон с открытой страницей.

— Ух ты… Капитализация концерна увеличена более чем вдвое… Новая компания Ходзё…

— Ага. И половина китайского пакета акций в ней, есть на странице их учредителей.

— Формально, инцидент в вашем офисе случился раньше. Хотя отчасти согласен: подобные слияния редко происходят с бухты-барахты. Хм.

— Ваша честь, да даже если они убивали Ваку абсолютно по своей инициативе, и только потом решили объединиться с китайцами — сегодня-то какая разница?! Извините за цинизм и подтасовки, но я сейчас рассматриваю расклады исключительно с позиции предвыборной кампании!

— Между нападением на меня и выводом китайцев в качестве кандидатов на выборах разница по времени действительно очень небольшая, — подала голос женщина. — Да, мы сейчас трактуем, как нам выгодно. Но происходящее в муниципалитете давно вышло за рамки выяснения отношений.

— А чем оно является сейчас, по вашему мнению? — Мацуи с интересом посмотрел на свою будущую подсудимую.

— Происходящее сейчас в муниципалитете уже давно является политикой. Мы свою сторону давно определили, — флегматично ответила высокая брюнетка. — В сегодняшней ситуации хороши любые средства, уж извините. Они вон, укокошив меня в офисе, сейчас ещё травлю через китайцев открыли! Не убили окончательно — хотят с другой стороны надавить! Расширения, видите ли, не такие. Мне что, слова теперь подбирать? Или за формулировками следить, чтобы их поменьше удручить?

— Тоору, — Мацуи, поколебавшись, решительно протянул руку женщине.

Попирая японский этикет, нарушая целый ряд неписаных и писаных правил.

— Коюмэ, Вака. — Спутница младшего Асады с формами порнозвезды крепко сжала его ладонь в ответ.

Начиная знакомство со своей фамилии и извещая таким образом, что секса не будет.

— Досадно, — абсолютно расслаблено похихикал вслух судья. — Но ладно. Это не является барьером для нашей совместной работы.

— Я не принадлежу себе. Поймите правильно: как мужчина, вы очень ничего. — Кажется, у этой Коюмэ комплексов было ещё меньше, чем у пацана. — Если бы моё сердце было свободным, если бы не предвыборная кампания и не мои обязательства — я бы пожала вам не только руку, можете поверить. — Баскетболистка искренне и открыто улыбнулась. — К сожалению для вас, я — часть его предвыборной кампании, — она положила руку на плечо подростка. — И телом тоже, извините.

— Ваше тело — часть его предвыборной кампании?! — Мацуи даже не подумал скрывать интереса, очень уж нетипичной была ситуация.

Общение с этой парой почему-то ударило в голову не хуже алкоголя. Стоило признать, в его достаточно зрелом возрасте такая эйфория случалась нечасто.

— В том числе, — уверенно подтвердила женщина. — Мы ещё не обыгрывали этого с точки зрения имиджа