Любовь прямо по курсу - Триш Доллер

– Это была любимая чашка Бена, – говорю я. – Но ты так часто пользовался ею, что я больше не ощущаю эту чашку его вещью. Так что я подумала… Ну, вдруг ты однажды где-нибудь на далеком острове наполнишь эту чашку кофе и вспомнишь обо мне.

– Уверена?

– Я хочу, чтобы она принадлежала тебе.

– Это потрясающе, Анна. Спасибо. – Кин целует меня в висок. – Я… м-м… я хотел бы подарить тебе что-нибудь, но…

– Ты спас мне жизнь, этого достаточно.

Остаток дня проходит в ничегонеделании. Мы едим блинчики с брусничным соусом, дремлем и гуляем по окрестностям. В ванной я обнаруживаю на трусиках красное пятнышко – напоминание о том, что прошел месяц. Об этом я тоже не задумывалась, пока жила на яхте.

Двадцать шестого декабря, в День подарков, Феликс везет нас на экскурсию по острову. Асфальтированных дорог здесь чуть больше, чем грунтовых. Мы останавливаемся у естественного приливного бассейна, где волны пробиваются в отверстия скал, превращая образовавшийся пруд в натуральное соленое джакузи. Впятером садимся на мелком месте и попиваем пиво, пока вода пузырится на нашей коже.

Праздники официально заканчиваются завтра, и мы с Принцессой спускаемся в продуктовый магазин, чтобы купить смесь для выпечки бисквитного кекса и шоколадную глазурь. По словам Эймона, это любимый вкус Кина, у которого скоро день рождения. Какое-то время мы сидим на скамейке у магазина, наблюдая, как невдалеке две девочки играют в шашки за столом. Девочки подбегают к нам, и Принцесса перекатывается на спину, подставляя под ласку живот.

– Как ее зовут? – спрашивает девочка с желтыми заколками.

– Принцесса.

Девочки переглядываются и разражаются смехом по одному лишь им известному поводу.

– Она и в самом деле принцесса? – спрашивает другая девочка с синими украшениями на концах кос.

– Да, она принцесса островов Теркс и Кайкос.

– Если она принцесса, то где ее корона?

– Осталась дома, ведь Принцесса путешествует тайно, – понизив голос, отвечаю я.

Девочки мелодично смеются.

– Мне нравится Принцесса, – признается первая девочка.

– Ты ей тоже понравилась.

Мы сидим так какое-то время, маленькие загорелые ручки гладят живот собаки, и я ощущаю, как счастье слой за слоем обволакивает мои воспоминания о Бене. Создает буфер, который при мыслях о нем уменьшает боль. Быть может, однажды эта боль вообще исчезнет.

Волшебство нарушает голос матери девочек. Те убегают, и мы с Принцессой возвращаемся в Лоскутный дом. Я прячу покупки в своей комнате.

В понедельник моряки начинают планировать плавание до Сен-Бартелеми. Подробности мне не интересны, я ухожу к себе и принимаюсь укладывать вещи. Я не готова отплыть. Мне будет не хватать этой широкой кровати и убаюкивающего ночного писка лягушек. Мне будет не хватать наружной душевой кабинки и посиделок на балконе до первых звезд. Каждый новый остров оказывается лучше предыдущего, но Сен-Бартелеми вызывает у меня беспокойство. Я беспокоюсь о Кине.

Мы отплываем следующим вечером после прощального ужина в Лоскутном доме. Соблазнившись отдельной каютой и полным баром, Эймон переходит на сорокавосьмифутовый катамаран Агды и Феликса, который называется «Папийон». Моя яхта меньше, так что мы с Кином первыми выходим из гавани и поднимаем паруса между Йост-ван-Дейком и Тортолой. Идем по проливу и выходим в открытое море. Другие суда плывут позади на определенном расстоянии, чтобы все мы достигли Сен-Бартелеми примерно в одно время. Катамаран проплывает мимо нас ночью. «Физгиг», сорокачетырехфутовый шлюп Люка и Аманды, обгоняет нас, когда на вахте стоит Кин. Кэролайн и Джефферсон на «Пенейрейро» дольше всех плывут рядом с нами, но в конце концов мы остаемся одни.

Я распределила вахты так, чтобы Кин стоял первые четыре часа в свой день рождения. Пока он на палубе, я добавляю масло в смесь для приготовления кекса и ставлю тесто в духовку. В конце вахты Кина я несу еще теплый кекс в рубку.

– Я бы спела, но для всех будет лучше, если я не стану этого делать. С днем рождения!

Кин округляет глаза.

– Ты испекла это для меня?

– Ну, в общем-то, да, только он неровно пропекся.

– Карданный подвес сломался?

– Карданный подвес?

Кин смеется.

– Устройство, которое позволяет духовке стоять прямо во время качки.

– Было бы неплохо узнать об этом тридцать минут назад. – Я даю ему кекс.

Кин целует меня в макушку.

– Ты просто чудо, Анна. Спасибо.

– На ветру свечи погасли бы, так что я не стала их зажигать. Однако ты все равно можешь загадать желание.

Он задумчиво щурит глаз и кивает.

– Загадал.

Мы съедаем весь кекс, передавая друг другу вилку и бутылку «Гиннесса», и облизываем выпачканные в шоколаде пальцы. Огненная полоска на горизонте становится шире, заливая небо золотистым светом, и мы молча любуемся восходом солнца.

– Думаю… – Я смотрю на Кина, озаренного рассветным золотом, и забываю, что хотела сказать.

Мы смотрим друг на друга слишком долго. Он стискивает зубы, и я первой отвожу взгляд.

– Думаю, сегодня будет хороший день, – говорю я.

– По собственному опыту могу сказать, что мой день рождения редко бывает хорошим.

– Тогда тебе повезло, что я здесь.

Наши взгляды снова встречаются.

– Да. Повезло.

Я сбегаю в каюту под предлогом того, что нужно помыть тарелки, однако на самом деле я хочу вырваться из притяжения его взгляда. Никак не могу контролировать реакцию своего тела. Не могу замедлить быстро бьющееся сердце. Не могу отделаться от мысли, что друзья не смотрят друг на друга так, как мы.

Не слишком ли рано – хотеть другого мужчину? Что случилось с моей любовью к Бену? Это настоящее или всего лишь эффект постоянного соседства?

Сижу в каюте и пытаюсь взять себя в руки. Из незнакомца Кин превратился сначала в попутчика, а потом в друга. Нечто большее может стать катастрофой.

– Анна, хочешь поиграть в «Эрудита»?

– Только если ты будешь использовать существующие слова.

– Нужно было подарить тебе на Рождество словарик «Эрудита». – Кин смеется.

– До чего удачно, что ты этого не сделал. – Я раскрываю игровое поле и кладу на скамью между нами.

– Ты просто не умеешь проигрывать.

– А ты жульничаешь.

Он со смешком натягивает бейсболку мне на нос.

Мы играем в «Эрудита» до тех пор, пока не начинаем ощущать голод. Кин вызвался приготовить обед. Он сделал кучу сэндвичей с индейкой и нарезал на толстые куски манго, которое сорвал с дерева еще на Йост-ван-Дейке. После обеда я бросала мячик Принцессе, а затем взялась за румпель, пока Кин дремал на солнышке. Наши отношения входят в привычную колею, но утром, когда мы становимся ближе к зеленым холмам и