Два крыла - Нина Дианина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грендер немного опомнился, когда почувствовал, что она слегка отшатнулась назад, и понял, что и сам вылез из всех возможных приличий.
– Простите, Маруша, я забылся. Можно я буду обращаться к вам на ты?
– Да, наверное, это будет лучше, – послышался ему тихий ответ, но её голос звучал уже увереннее.
– Спасибо. Если хочешь, тоже можешь звать меня на ты и по имени. Меня зовут Грендер, Грен. Только, боюсь, это отразится на твоей репутации не в лучшую сторону, – его голос зазвучал немного насмешливо. Однако было ясно, что эта насмешка направлена на самого мужчину.
– Я… Да, я буду звать вас Грен, когда мы будем одни, – послушно, как ученица, кивнула она.
– Тогда… стоило сказать: я буду звать тебя Грен, – улыбнулся мужчина.
Маруша тоже шевельнула краешками губ. Это была всего лишь тень улыбки, но он почувствовал себя победителем.
– Я предлагаю поговорить не завтра, а сейчас. Это принцу нужно обдумать, какую кашу он заварил, а нам обдумывать ничего не нужно. Я мог бы тебе объяснить всё, чему ты была сегодня свидетельницей, а ты бы мне ответила на мои вопросы. Ну, конечно, на какие захочешь ответить.
– Хорошо. Только я не хочу разговаривать здесь, – она зябко повела плечами и оглянулась. Грен только в этот момент понял, как девушке страшно и неуютно здесь, в этом мрачном алтарном зале. Темно, холодно, свечи отбрасывают на серые каменные стены причудливо двигающиеся жуткие тени, да ещё и одна в компании с мужчиной.
– Да и мужчина этот – я, маг с жуткой репутацией кровавого палача, – фыркнул про себя Грендер. – Надо уводить её поскорей отсюда.
– К вам в покои я не пойду. Может, опять посидим в библиотеке? – предложила она просительным тоном.
– К тебе. «К тебе» в покои я не пойду, – чуть улыбаясь, исправил он. – Да, ты права, ни к тебе, ни ко мне в покои идти не стоит. Да и в гостиных нам обязательно кто-нибудь помешает. Библиотека, да, прекрасное место для разговоров! Будем считать, что наша встреча, которую мы наметили там завтра утром, просто состоится немного раньше. Договорились? Ну что, идём?
– Да! – она уже сама доверчиво положила ладошку на сгиб его локтя и от этого нехитрого движения по его душе прокатилась волна радости.
– Господи, да ты, парень, кажется, действительно влюбился, – вдруг пробилась у него мысль сквозь эту розовую пелену удовольствия.
– Да, похоже, что влюбился, – пронеслась другая мысль в ответ. – В кого же ещё можно влюбиться, как не в неё?
Глава 18
На маленьком столике сбоку от меня стояла пара изящных фарфоровых чашечек и сливочник из «Осеннего сервиза», в котором обычно подавали кофе гостям. Я прекрасно знала этот сервиз. Он был весь расписан переплетёнными между собой золотыми и бордовыми осенними листочками разных форм и размеров. Ещё бы мне его не знать. Несколько лет назад мы с Люженой расколотили из него блюдечко, когда решили рассмотреть его поподробнее и скопировать с него роспись, потом сбежали и со страхом ждали строгого выговора.
Барон Грендер приказал горничной, встретившейся нам в коридорах замка, принести нам кофе в библиотеку. Кофе и сладостей для этой милой барышни, так он сказал. Вот нам и принесли кофейник и эти знакомые мне чашечки, а ещё тарелочку с воздушными ванильными пирожными, которые я так любила.
Яркое солнечное утро сменилось на тёплую ласковую ночь. Снова парк, теперь нарядно освещённый магическими шарами, манил прогуляться по своим дорожкам.
Мы опять как утром сидели в тех же самых креслах у балконной двери и смотрели через стекло на те же самые деревья и клумбы, только теперь библиотека утопала в темноте, чуть разбавляемой тусклыми светильниками, а на столе между чашечек уютно устроилась свеча в золочёном подсвечнике.
Ничего не изменилось и изменилось абсолютно всё.
Я покосилась на барона. Начинать разговор самой не хотелось. Всё-таки до конца веры ему не было, хотя приходится признаться, что весь день и весь вечер вёл он себя безупречно.
– Грендер, – покатала я его имя на языке. – Грен. Ему подходит. Интересно, решусь ли я называть его так?
Барон посмотрел на меня и произнёс:
– Маруша, давай начнём прояснять непонятные вопросы? Мне хочется, чтобы ты мне доверяла, поэтому я предлагаю задавать вопросы по очереди. Я – тебе, а потом ты мне, если они возникнут. Предлагаю отвечать по возможности честно, чтобы ещё больше не запутать всё. Если нельзя будет ответить, просто не отвечаем. Договорились?
Я согласно кивнула головой и воодушевилась. Появилась возможность получить ответы на те вопросы, что занимали меня целый день.
– Кто начинает? – спросил он.
– Можно, я?
Что они там делали в алтарной комнате, можно было не спрашивать, это было ясно: искали носителя памяти и способностей сестры принца Альмиреллы. Поэтому, перепрыгнув через этот вопрос, я сразу спросила то, что интересовало меня в первую очередь.
– Что вы хотите сделать с носителем памяти принцессы?
Барон как-то насмешливо хрюкнул, а потом, не удержавшись, засмеялся.
– Один твой вопрос и мой заготовленный первый вопрос сразу получил ответ. Вижу, что ты поняла всё, что происходило в алтарной комнате. А раз уж ты сформулировала его так чётко, то я теперь не сомневаюсь, что носителем являешься именно ты и уже в какой-то форме ощутила в себе память принцессы. Так что об этом можно уже не спрашивать. Сейчас тебя страшит уготованная тебе участь. Я прав?
Я кивнула.
– Хм, я сэкономил пару вопросов! Это радует! Итак, отвечаю, как обещал, честно. Его высочество и сам не знает, что теперь делать. Он очень любил свою сестру, принцессу Альмиреллу. Надежда возродить хотя бы частицу Мири затмила его разум. Он работал над ритуалом целый год, пробудил в тебе эту частицу и сегодня, наконец, опомнился и увидел, что ты – далеко не она. Теперь Аль не знает, что делать дальше. Брать тебя ко двору, или купить дом и выделить содержание, или предпринять что-то ещё. Однако оставить всё как есть он уже не может.
А его мечты, видимо, заканчивались на том, что незнакомая ему девушка с золотыми волосами, похожая на юную Альмиреллу, бросается ему на шею со словами, как хорошо, брат, что ты меня, наконец, нашёл. А тут ты с тёмными, да ещё и в маске, и пытаешься спрятаться от свалившегося на тебя счастья.
Поверь, никто ни мучить, ни убивать тебя, чтобы перенести память принцессы другой девушке
