Сэйл-мастер - Варвара Мадоши

К слову сказать, животных своего тотема они не дрессировали: просто маленькому Барсучонку мохнатая мать приносила щенка из своего помета. Эти, особенные барсуки, жили столько же, сколько люди. Впрочем, жизненный срок оборотней короче, чем у меншей и у вампиров, лишь немногим длиннее, чем у лишенцев.

Барсуки все как на подбор — высокие, сухие, рослые. Волосы отпускают ниже плеч, собирают на макушке в хвост. Лисы из Тихих Трав делали так же: все, и мужчины, и женщины.

У границы поселения Белка разулась — и теперь, как и все, стояла, ощущая босыми ступнями ласковую мягкость травы, мха, влажной земли…

Они проводили ее к общинному зданию, не пытаясь завязывать разговора, и старейшина вышел ей навстречу. Средних лет мужчина, даже еще не седой — в самом расцвете сил. Поклонился, проводил за собою в горницу, усадил на широкую резную скамью, предназначенную для почетного гостя. Сам встал напротив.

— Клан Липовой Рощи приветствует тебя. Меня зовут Антон. Располагай нами, — по лицу его читалось — и впрямь готов, как встарь, выполнить любую просьбу. Бэла постаралась выдохнуть незаметно: обратился как Старшему Роду. Придется держать марку.

— Мой род — защита твоему, — Бела едва сумела произнести ритуальные слова с должной интонацией — не сбившись на шепот и не повысив голоса. Ей никогда раньше не приходилось этого делать.

— Хорошо, что ты сказала это, госпожа, — старейшина склонил голову. — Потому что у нас и в самом деле есть просьба о защите.

Говорил он как-то нехотя, и Бэла поняла — на самом деле, ему не хочется просить. Как это выглядит — чтобы взрослый мужчина взваливал такую обязанность на хрупкую девушку. Но обычаи есть обычаи — это в самой сути оборотня.

Барсукам нельзя убивать меншей, даже если им нанесли смертельную обиду. Таково древнее правило. За барсуков меншей всегда убивали лисы. С тех пор, как много тысячелетий назад барсуки пустили лис в свои норы.

— Это… Здесь… — запыхавшаяся девушка тяжело дышала. — Светка все точно описала.

Лес перед Сашкой стоял сплошной буро-зеленой стеной: ни просвета, ни намека на тропинку. А надо искать! Почему надо — он и сам не понимал, но чувство, что он вот-вот опоздает только усилилось.

— Я пойду.

Алена передвинула на поясе короткий и широкий абордажный клинок.

— Ты чего себе придумал? Думаешь, они съедят твою подругу? Не бойся, оборотни не более дикие, чем мы с тобой.

— Да нет, — Сашка вздохнул. — Понимаешь, она и сама оборотень.

— Вот как! — Алена выглядела пораженной. — Разве они ходят в эфир?

— Обычно не ходят, вот она и порвала со своим кланом. Я не знаю, что будет, если она с другими оборотнями встретится. Может, и ничего. А может, и что-то.

— А она какой оборотень? — спросила девушка. — При ней зверя не было.

— Она лиса. И она сама оборачиваться может.

— Ого! Это как? Лисы же меньше барсуков…

— Ну, я не знаю, — Сашка пожал плечами. — Может, барсуки не умеют лишнюю массу сбрасывать? Вообще, я ее форму как-то видел, она довольно большая лиса, с собаку размером… Как только я разберусь, я вернусь. К тебе.

От прямого взгляда Алена внезапно запылала, как маков цвет.

— Ну смотри, — смущенный вид совершенно не вязался с ее напористым голосом, — ты обещал!

— Ты — прелесть! — Сашка наклонился, быстро поцеловал девушку в щеку, и побежал в сторону зарослей.

Та еще немного постояла, глядя ему в след. Потом победно улыбнулась:

— Вот и обломись, Маринка! — и, довольная, пошла к своему дому. Когда такой мужчина обещает — не поверить просто невозможно.

Специалист по чарподдержке, он же заодно и целитель, жил отнюдь не на окраине деревни. В этом состояла сложность. Его дом — хороший, добротный дом с крашеными известкой стенами — окружал яблочно-вишневый сад, еще молодой, но уже очень развесистый. Стены ласково белели сквозь густую листву. Чисто выметенные дорожки и аккуратно огороженные заборами грядки с целебными и колдовскими травами — все говорило о хорошей хозяйской руке.

Пожалуй, одним отличался этот дом от соседских: он был почти пуст. В нем жил только сам лекарь и три его больших пса. Псов он держал не на улице, в доме, на первом этаже, сам занимал второй. Те из жителей деревни, кто приходил к нему на прием, ощущали некоторую едва уловимую дичь в пустых комнатах внизу — как будто оттуда нарочно старались выгнать всякое присутствие человеческого духа. Дуэйт Чеснат занял и дом, и сад после смерти прежних хозяев во время эпидемии, и самому ему, как он частенько говаривал, столько комнат не требовалось.

Верхний этаж представлял собой обычное жилище довольно аккуратного холостяка, который, тем не менее, видит прямой смысл в том, чтобы все было организовано так, как удобнее ему, а не кому-то еще. Так, например, зелья и отвары он готовил на той же кухне, что и еду себе и собакам, и даже на том же очаге. Книги и амулеты лежали рядом с обеденным столом.

Все это Белка узнала без особого труда: всего лишь вскарабкалась по одной из яблонь, самой удобно-развесистой, и понаблюдала немного в верхние окна — не слишком чистые, но и не настолько грязные, чтобы не дать рассмотреть интерьер комнаты. Очевидно, мыли их регулярно, но без фанатизма.

Собаки казались ей очень опасными, и она приложила большие усилия, чтобы проскочить сад как можно скорее. Как выяснилось, перестраховалась: псы, видно, почуяли неладное, но это ни во что не вылилось. Просто полаяли немного, да хозяин спустился вниз и вышел в сад, посмотреть, что же случилось. Густая листва скрыла Белку в кроне дерева Дуэйт обошел сад, держа перед собою свастику, и вернулся в дом. Судя по запаху, чародей не слишком беспокоился: еще из разговоров в деревне Белка слышала, что сюда до сих пор забегает довольно много животных из леса.

Значит, ей нужно пробраться в дом и просто перегрызть Чеснату горло — едва ли не единственный способ для небольшой лисы справиться с крупным млекопитающим.

Перегрызть горло ей, пожалуй, хотелось — достойный выход из напряжения, в котором лиса пребывала с самого разговора с барсуками. А вот долго раздумывать над планом не хотелось — как раз по этой самой причине.

На самом деле все просто. Забраться в дом, убить, выбраться из дома. Хорошо, что в саду растут яблони, хорошо, что они растут близко. Лиса — это, конечно, не кошка: у кошки каждый палец управляется отдельным мускулом, у лисы, как и у собаки, мышца на лапе одна. Но лиса-оборотень — дело особое. Белка решила, что она сможет проскользнуть над собаками. Особенно, если будет контролировать себя. Стоит испугаться чуть сильнее, все сколько-нибудь сознательные мысли потеряются.

Пока ей везло: прямо под ветками яблони располагался настил нижнего этажа. Второй этаж этого дома был несколько меньше верхнего, что-то вроде мансарды.

Несколько минут Бэла тщательно представляла себе прыжок. Сначала разбег по длинной и толстой, почти горизонтальной ветке. Ветка раскачивается в такт легким лисьим прыжкам. Вот, впереди вырастает развилка и кучки листьев, и лисица отталкивается на восходящем толчке. Прыжок. Погасить скорость не удастся, да и не надо: используя набранную скорость, оттолкнуться всеми четырьмя лапами, влететь в окно. И надеяться, что на полу ничего нет. Потом прислушаться. Открыть дверь. Неслышно подкрасться… Белка перекатывала эти мысли так долго, что ей казалось — прыгала вот так много раз. Еще нестерпимо зачесалось между лопатками. «Достаточно» — решила она, и приподнялась на лапах.

Стандартное, ужасно сложное и энергоемкое заклятие поиска объекта в нформационном поле, которое еще применяется для лоционного картрирования, превращается для дипломированного штурмана в детскую игру, если вводить сличение одного параметра, а не множества. Хуже, когда не знаешь ключевой параметр объекта, и схожих объектов — сотни тысяч. Проще по следам в ноосфере отследить — как они с Санькой и проделали, ища плененную Княгиню. Но вот конкретно сейчас Белобрысову повезло — он знал Белкин неповторимый узор, или, если хотите, ритм. Совместное экстремальное пилотирование даром не проходит.

Но у этого заклятия есть одна малоприятная особенность — постоянная скорость сканирования. То есть время, затрачиваемое на анализ, впрямую зависит от радиуса от точки применения (пропорционально длине окружности). Потому-то Сашке и нужен был след — настроить заклятие на поиск отпечатков с заданной структурой. Тогда после обнаружения более свежего отпечатка заклятие перезапускалось с обнаруженной точки — и так далее. Довольно тяжело для не слишком сильного чародея, и даже для сильного неприятно.

Сашка не продумывал все это в деталях, торопливо углубляясь в лес — лишь надеялся, что ему сказочно повезет — ведь чтобы городскому жителю отыскать след лисицы в лесу, ему должно сказочно повезти. Вокруг него перезванивались насмешливыми голосами незнакомые птицы, чудно и непривычно пахли незнакомые деревья и травы — Сашка не обращал на это внимания. Его сейчас интересовало только одно.