Последний барьер - Роман Глушков

Схлопотав телекинетическую затрещину, бот не утратил своего боевого настроя и снова попробовал взять нас на прицел. Безуспешно. Этому мешала погнутая консоль, отчего собственное орудие было теперь направлено ему в корпус подобно тому, как пистолет самоубийцы нацелен ему в висок. Обычный механоид удрал бы в этом случае с поля боя — и дело с концом. Но наш ведомый мнемотехником противник тут же переквалифицировался в камикадзе и попер на нас, что называется, грудью. И не просто попер, а при этом обливал себя из бласторезки остатками геля.

Намерения коврососа и его дрессировщика были очевидны и предсказуемы. Завидев катящуюся к нам перепачканную красной гадостью, измятую стальную дрянь, мы открыли по ней огонь изо всех стволов. И, разнеся вдребезги передние колеса, окончательно остановили ее в десяти шагах от пролома. После чего по команде «жженого» шарахнулись за угол комплекса, поскольку растративший много сил Семен не мог в данный момент оградить нас от взрыва энергетическим щитом.

«Застрелился ультразвуком», — так пришлось бы написать в некрологе этого коврососа, потребуй вдруг Талерман от своего мнемотехника таковой. Облепленный взрывчаткой монстр активировал акустический детонатор и разлетелся на куски, повыбивав в квартале последние уцелевшие стекла. А вслед за этим взрывом сразу грянул другой, разразившийся уже внутри восемьдесят пятой. Это собрат самоуничтожившегося биомеха выстрелил через другой пролом в квартиру, надеясь успеть застать нас там.

К счастью, не застал. Единственной жертвой его зачистки стал ректификатор «Менделеев». Его обломки были выброшены взрывной волной на улицу вместе с обломками тумбочки, в которой он находился, и прочей обращенной в хлам мебелью.

Ну вот и закончились прятки. Теперь, когда мы выдали себя пальбой и взрывами, начались другие, более подвижные и шумные игры…

Противник, надо отдать ему должное, вел себя грамотно. Я не ошибся: он действительно отрезал нас от главной лифтовой шахты и гнал обратно к коллектору. Все улицы, на какие бы мы ни сунулись, были забрызганы из бласторезок. Их красные росчерки испещряли стены домов и дорожное покрытие, недвусмысленно намекая, что переступать этот рубеж нам строго не рекомендуется. Коврососы, которые изобразили для нас свои смертоносные граффити, все дружно попрятались с глаз долой. Где они отсиживались, держа наготове детонаторы — в квартирах или в переулках, — мы не видели. Зато не сомневались, что как только приблизимся к нарисованным поперек улиц в несколько рядов полосам (так, чтобы их нельзя было перепрыгнуть), гель тут же взорвется прямо у нас под ногами. И заодно обрушит нам на головы обломки зданий.

Первое наше прямое столкновение с «гарантами» состоялось, когда наша компания, двигаясь переулками вдоль красной демаркационной линии, достигла главной улицы городка. Решив было пересечь и ее, мы наткнулись на заградительный огонь, не позволивший нам высунуться из-за угла и вынудивший убраться назад, в глубь переулка.

Врагов было около дюжины, а засели они на террасах верхних этажей и на переброшенном между ними через улицу мостике. Стрельба велась из автоматов, как минимум двух пулеметов и одной ручной картечницы «Мегера». Последняя, шарахнув по нам, враз оттяпала угол здания, за которым мы скрывались. Пришлось держаться подальше от простреливаемого «гарантами» пространства. Так, чтобы между ними и нами наличествовало побольше преград из высокопрочного строительного пластика.

Оставленный нам для отступления участок яруса был теперь четко обозначен и оказался невелик. Впрочем, отступать мы все равно не собирались. Вне всяких сомнений, в коллекторе нас тоже ожидала засада. Нам позволят беспрепятственно добраться до разбитых ворот, а потом запрут нас с двух сторон в тоннеле, как рыбешек в узкой протоке. Главная задача хозяев в эти минуты — хорошенько напугать нас своим количественным и огневым превосходством. Иными словами, сделать все возможное, дабы мы укрепились в мысли, что пробиваться в глубь «Альтитуды» — себе дороже.

И мы, несомненно, так подумали бы, если бы не знали: в действительности «гарантов» здесь не слишком много, поскольку две трети их разгуливает сейчас по Пятизонью. А без подлодки быстрое прибытие на полигон вражеского подкрепления стало и вовсе невозможно. Но как бы то ни было, идти напролом мы не хотели. И намеревались подыграть противнику. Пускай решит, что мы клюнули на его блеф, ну а дальше как карта ляжет.

Чтобы заблокировать нас в тоннеле, хозяевам придется подтянуть туда все силы, какие они перебросили в городок. Фронт, который они развернули для нашей поимки, начнет продвигаться по ярусу в сторону коллектора, по мере того как мы будем отходить туда же. И чтобы наше отступление не вызывало у врага сомнений, его следовало правдоподобно сымитировать. А что может быть правдоподобнее при бегстве с поля боя, чем спешка и нежелание встревать в перестрелки?

Разбившись на пары — по традиции последнего месяца, я со Свистуновым, а Жорик с Динарой, — мы вернулись на улочку, что шла параллельно главной и пока не простреливалась. После чего, оглядываясь, припустили вдоль стен жилых комплексов туда, куда нас настойчиво выпроваживали. Все по науке: каждая пара следит за террасами и окнами на противоположной стороне улицы, прикрывая друг друга от возможных засад. И хоть здесь их ожидать не приходилось — невыгодное для «гарантов» место, ведь мы также могли забаррикадироваться в здании и выкуривай нас потом оттуда, — забывать об осторожности все равно не стоило.

«Позвольте, а куда же делся Мерлин?» — спросите вы. Верно подмечено: его в нашей убегающей компании не было. На Мерлина возлагалась иная, более ответственная миссия. Чтобы справиться с ней, ему пришлось затаиться в одной из квартир в ожидании момента, когда линия вражеского фронта выдвинется следом за нами и, миновав укрытие Пожарского, оставит его у себя в тылу.

Скрылся он весьма виртуозно. Так, что даже мы проморгали, когда это произошло, не говоря о перекрывших улицу стрелках. Пока они поливали нас огнем, Семен прикоснулся к стене одного из домов, размягчил ее и буквально прошел сквозь нее, продавив свое тело через пластик. Где и с помощью каких уловок он схоронился потом, мы уже не ведали. Но надеялись, что отвлечем все внимание врагов на себя и позволим нашему другу выскочить у них за спиной, будто чертику из табакерки.

Обернувшись в очередной раз, я наконец-то засек давно ожидаемых нами преследователей. И опять «гаранты» вели себя исключительно грамотно. Они не гнались за нами так быстро, как могли бы, а старательно делали вид, что опасаются наших пуль. Поэтому и двигались перебежками от укрытия к укрытию, бегло постреливая нам вслед — вроде как подстегивая плеткой бегущую скотину.

Зачем они осторожничали? А затем, чтобы мы уверовали, будто нам хватит времени для бегства, и со всех ног устремились к выходу. Подберись враги слишком близко, и мы можем усомниться, что сумеем достичь коллектора, засядем в оборону и опять-таки вынудим их ввязываться в невыгодный им позиционный бой. Нет, «гаранты» дорожат собственными жизнями. В отличие от сталкерских группировок они не могут завербовать в свои ряды здешних бродяг. Контингент бойцов «G. O. D. S.» в Зоне ограничен по вполне очевидной причине. Вряд ли ЦРУ понравится регулярно слать сюда пополнение, поскольку любое пересечение оперативниками-нелегалами Барьера чревато их обнаружением и поимкой. И как следствие этого — новым провалом дорогостоящего проекта Талермана.

Вот почему хозяева из кожи вон лезли, выгоняя нас обратно в коллектор. А мы вовсю старались, чтобы они поверили, будто мы купились на их уловку. С каждой минутой количество наших преследователей возрастало. Растянутый ими по ярусу фронт планомерно сужался, формируя дугу, охватывающую нас с флангов и оставляющую единственный путь для отхода. Дистанция между нами и «гарантами» также сокращалась. Не слишком быстро, дабы мы преждевременно не запаниковали. Но с расчетом, чтобы наглухо запечатать тоннель сразу, едва мы в него сунемся. До входа в него оставалось всего ничего, и мы уже видели, что на дальнем его конце пусто — именно то, что нам полагалось там увидеть. Зато с другой стороны «гарантов» скопилось так много, что они отбивали всякую охоту вступать с ними в перестрелку.

Теперь пули летели в нас не только сзади, но и из проулков, мимо которых мы пробегали. Несмотря на возросшую угрозу, мы немного сбавили темп, желая оттянуть момент, когда хочешь не хочешь придется прекращать отступление и вступать в бой. Прежде чем миновать очередной проулок, мы высовывались из-за угла и выясняли, далеко ли погоня. А затем, прикрывая друг друга огнем, пересекали по очереди открытое пространство, благо оно было нешироким. Из-за опаски угодить в соратников, обходящих нас с другого фланга, враги отвечали нам не всегда и лишь одиночными выстрелами. При этом ни мы, ни они меткостью не блистали, но разделявшее нас расстояние не позволяло игнорировать свистящие над нами пули.