Отец на замену (СИ) - Уля Ласка

— Думаешь, он не сделает этого после того, как ответишь?

Я с такой силой сжала челюсти, что зубам стало больно.

— И что ты предлагаешь?

— Как у вас тут с полицией?

— Никак! — выдохнула с раздражением.

— Ну раз снегоуборочная техника приезжает, значит и за полицейским участком должны быть закреплены, — не реагируя на мой эмоциональный выпад, поделился своими мыслями Виктор.

Телефон повторно ожил.

И я пришла в себя.

А что, собственно, я скажу Гришке? Как буду действовать дальше? А не окажись здесь Виктора…

— Спокойно, — Виктор, словно почувствовав охватившую меня панику, мягко перехватил за плечи и прижал к себе. — Подделка сделано. Сейчас нужно правильно разобраться со второй половиной.

— Как? — уставилась я на него.

— Мам, а чего телефон звонит? — В кухню юркнул Саша.

Виктор позволил мне отстраниться.

— Понравилась музыка. Слушаем на повторе.

Я быстро взяла телефон и перевернула его экраном вниз.

Сын был очень внимательным и научился читать.

Что-что, а втягивать ребенка в происходящее мне хотелось меньше всего.

— А мы сегодня не будем спать? — сын подошёл к столу и, встав между мной и Панте… Виктором, опёрся о наши колени.

— Будем, — Виктор взъерошил его волосы. — Сейчас решаем с мамой, а на устроить ли вам ночёвку в гостях.

— Это как? — встрепенулся Саша с вспыхнувшим любопытством в голосе.

— Скоро узнаешь. Принеси планшет, пожалуйста. Но тихо, не разбуди сестру.

Заинтригованный сын кивнул и выбежал из кухни.

Но я подменила его, посмотрев на Виктора не менее озадаченным взглядом.

— У Людмилы есть, где вас разместить?

— Есть, но…

— Звони и договаривайся. По-хорошему вас бы вообще отсюда увезти.

— Зачем?

Виктор проигнорировал мой вопрос, зато задал встречный:

— Значит, про полицию ты не в курсе?

— Почему не в курсе? — обиделась я. — Здесь никого нет, но у меня есть номер участкового, за которым закреплена наша деревня.

— Ты его хоть раз видела?

— Один раз летом. Чуть старше меня. Люда сказала, что хороший. Артем Николаевич.

Виктор приподнял бровь.

— Сватала тебе его, что ли? — раздражённо фыркнул он.

— Ага. В трудном материальном и семейном положении и с двумя детьми, — в тон ему ответила я.

— Но несмотря на одну встречу ты же запомнила Артема Николаевича.

Я остолбенела. Это ревность? Нашел время!

— У меня хорошая память на имена, — отбрила я его претензию, достала свой телефон и нашла контакт участкового.

Саша тем временем принес планшет.

— Найди всю информацию по Виктору Савину, — бросил мне Виктор, вставая и забирая у меня из рук телефон.

— А ты?

— А я поговорю с Артёмом Николаевичем. И дальше решим, что делать.

Виктор вышел из кухни.

Саша наоборот подошел ко мне и шепотом спросил:

— Он все вспомнил?

— Почему ты так решил?

— Он ведет себя не как утром.

— А как он вел себя утром?

— Был радостный и добрый.

— А сейчас нет?

Сын помотал головой:

— Как будто ждёт плохого.

Я обняла Сашу, прижала к себе:

— Все хорошо, милый. Просто устроим себе маленькое ночное приключение. Согласен?

— Да!

— Тсс… Пошли соберём Валю.

Я проверила дочь. Отправила сына в спальню собрать свой рюкзачок.

Виктор все это время был в сенях, но разговаривал негромко, поэтому даже прислушавшись я не разобрала ни слова.

А на кухне вновь зазвонил телефон Игоря. На этот раз звонила его жена Лиза.

Мы не дружили.

Ещё на первом году замужества, когда я перешла с оптового пошива одежды на индивидуальный и успешно нарабатывала клиентскую базу, Лиза стала моей частой гостьей. Но, как выяснилось, не из-за потребности в подруге. Из-за халявного обновления своего гардероба. И если первое платье и брючный костюм я действительно сшила ей в качестве дружеского подарка в честь нашего знакомства и дружбы наших мужей. То ее возмущение тем, почему я не собираюсь обшивать ее бесплатно и дальше, не поспособствовало развитию наших отношений.

Григорий тогда устроил мне скандал, обвинив в неумении дружить и нежелании быть лояльной к его близким людям. Но я наглядно показала ему финансовый расклад, расходы на беременность, ипотеку, которые оплачивала сама.

Он не извинился, но с обвинениями больше не лез.

А Лиза больше не появлялась в нашем доме.

На несколько секунд телефон замолчал, а затем снова активировался звонком Григория.

Руки опять зазудели ответить.

А что я ему скажу?

Обзову?

А дальше?

У нас не осталось ничего общего, кроме детей.

Детей, дочь, которую он ни разу не видел и сына, которым никогда не интересовался.

Голова надулась от распирающих ее мыслей.

— Что дёргается? — Виктор вошёл на кухню, как раз когда телефон перестал звонить.

— Кроме Григория подключилась и жена Игоря.

— Отлично!

— Правда?

— Да. Слушай, а этот Артем Николаевич и правда неплох. Но ты говоришь с ним только в моём присутствии.

— Почему?

— Чтобы наши показания совпадали, — искоса посмотрел на меня Виктор. — Я уже договорился с Людмилой, ты с детьми ночуешь у неё.

— А ты?

— А мы с лейтенантом Макаровым займёмся решением твоих проблем. Пока без комментариев, — сразу же предупредил он. — Меньше знаешь, крепче спишь. А тебе, Ир, нужно выспаться.

Виктор медленно подошёл к столу. Встал передо мной, взял за руку, приглашая подняться.

Я встала.

Наши взгляды замкнулись друг на друга.

А ведь это наш последний день.

Я неосознанно закусила губу, чтобы отвлечь на боль бешено колотящееся сердце.

Все могло быть совсем иначе.

Но не с нами…

Я тяжело сглотнула, когда Виктор склонился к моему уху и попросил:

— Постонешь для меня?

— Кх-кхе! — закалялась я. — Что? — выдохнула ему в шею вспыхнувшее возмущение и попыталась оттолкнуть.

Но он удержал, тихо засмеялся и пояснил:

— Нам нужно выманить твоего Гришу сюда. И ревность лучшая приманка.

— А зачем стонать? — все ещё не понимая его плана, сопротивлялась я.

— Затем, — он поднял передо мной телефон Игоря с уже активным вызовом, и на моих глазах произошло соединение.

Я раскрыла рот в немом протесте.

Из динамика ничего не было слышно.

Виктор мимикой потребовал от меня действия, но я понятия не имела, как это сделать.

Виктор разочарованно покачал головой, а в следующее мгновение впился в мои губы с таким напором, что я взвизгнула от неожиданности, но захваченные в плен губы не выпустили открытый звук, превратив его в тот самый стон протеста. А дальше…

Дальше я поняла, что если я хочу ещё раз по-настоящему поцеловаться с… Пантелеем — это мой последний шанс.

— Игорь… м-м-м… — простонала я то, что было нужно для дела и чуть с ума не сошла от последовавшего напористого поцелуя и едва уловимого шёпота, проникшего в мое ухо:

— Никаких игорей.