Мой Бюсси - Дениженко Светлана

Старалась не задумываться над тем, что мне придется делать в скором будущем, наслаждалась настоящим. Содержанкой графа не хотела становиться, но пока не могла сама о себе заботиться и решила оставить грустные размышления о судьбе на потом.

Впервые за долгое время, снова оказаться на улицах Парижа — для меня являлось почти равным счастью. Теперь город выглядел по-другому. Не думаю, что он сильно изменился за время моей болезни, скорее я стала воспринимать его иначе. И если раньше казалось, что Париж ко мне враждебен, то теперь он вызывал совсем другие чувства. Я дышала новым воздухом — горьковато-сладким, с привкусом романтики и надежд.

Местом своего паломничества выбрала Сент-Шапель. И хотя от дома до церкви было довольно приличное расстояние, я решила пройтись пешком. Мари шагала рядом, придерживая меня за локоть, и постоянно интересуясь, как я себя чувствую.

— Все хорошо, Мари. Не беспокойтесь.

Перед входом в церковь сердце гулко застучало, дыхание сбилось, от волнения.

Все-таки — Храм господень вызывает трепет в любой душе, будь — то праведник или грешник, в доме Бога — перед Его ликом, все равны.

Но внутри церкви были разграничения. Мари склонилась и шепнула мне:

— Вам сударыня нужно пройти в следующий зал, а я останусь здесь.

Я кивнула, поблагодарив, за предупреждение. Действительно, знатные особы молились отдельно от простого люда. Прошла дальше по залу и опустилась на колени перед ликом Божьим. Не знала ни одной молитвы кроме Отче наш и, прочитав её захотелось поблагодарить Господа еще и от себя. Закончив молитву, почувствовала чей-то пристальный взгляд. Обернулась и увидела молодого мужчину, по виду — дворянина высокого сословия. Он буквально поедал меня глазами. От его внимания стало более чем неловко. Я спряталась за вуаль и постаралась покинуть церковь как можно скорее. Ко мне присоединилась Мари, но мужчина перегородил нам путь:

— Сударыня, куда же вы так спешите? Позвольте еще полюбоваться вами…

— Сударь, простите, я очень тороплюсь, — ответила присев в легком реверансе, но он словно кот, облизывающийся на сметану, подошел еще ближе:

— Позвольте узнать: как зовут прекрасную незнакомку?

Вот только нового "любителя женских юбок" мне и не доставало.

"Как мило, Катя! К тебе мужики слетаются, словно мухи на пастилу. И что же теперь делать?", — я запаниковала, потому что не знала, как ответить любезно и с достоинством. Кроме того, понятия не имела, как улизнуть из вновь расставленных сетей мужского внимания? Пока раздумывала, отступая от любвеобильного сеньора, мне на выручку пришла какая-то дама — очаровательная и немного, на мой взгляд, вульгарная (конечно, можно было, и ошибаться на её счет, но слишком броский макияж, казалось, не шел её прелестному личику), появилась за его спиной и нежным голоском привлекла внимание господина к себе.

— Сударь, простите, что отвлекаю вас от столь важного занятия…

— В чем дело, Габриэль?! — ответил тот, резко обернувшись к красавице. Мне хватило этого, чтобы быстрее ветра умчаться по направлению к выходу.

Вместе с Мари мы скрылись за стенами храма и постарались затеряться среди толпы на рыночной площади. Только там, переведя дух, не торопясь вернулись домой. После прогулки почувствовала недомогание. Меня свалила лихорадка. Скорее всего, если бы имелся градусник под рукой, то он, наверняка, показал бы, что моя температура гораздо выше отметки — 39 градусов.

Ле Одуэн, за которым, по моей просьбе, Мари отправила одного из слуг (их в доме было не меньше пяти), пришел через четверть часа. Застав меня в столь плачевном состоянии, он только всплеснул руками и принялся ухаживать, как родная мать. Благодаря общим усилиям лекаря, чая и микстуры, я почувствовала себя значительно лучше и уже к вечеру решила снова подняться с постели, чтобы немножко погулять по саду.

Не успела спуститься, как меня догнала Мари и сообщила, что в гостиной ожидает господин Бюсси.

— Бюсси?

— Да, сударыня. Что ему передать?

— Скажите графу, что я приму его, — ответила горничной, нехотя возвращаясь в дом.

То, что сеньор д'Амбуаз пришел ко мне без предупреждения, вызвало в душе недоумение, хотя этот дом являлся его собственностью. И он мог приходить сюда, когда ему заблагорассудится. Бюсси подарил дом только на словах. Никаких бумаг на этот счет я не имела, поэтому все еще считала себя гостьей графа.

— Интересно, что привело его в столь поздний час? — думала я, поднимаясь по лестнице. Сердце сжимало дурное предчувствие и, как оказалось в скором времени, не напрасно. Зря я надеялась, что судьба станет ко мне благожелательнее, чем раньше. Видимо на то у нее имелись свои причины.

Глава 26

Граф стоял ко мне боком, погруженный в свои мысли, он не заметил моего появления и рассматривал прыгающий в камине огонь. Его яркие лепестки выплясывали замысловатый танец на красивом лице Бюсси. Я замялась в проеме двери, не решаясь подойти, любовалась этим человеком, знакомым с детства со страниц книг. Но в жизни он пока оставался для меня загадкой. Судьба не позволяла нам сблизиться. Странное ощущение заполняло мои мысли и чувства: будто бы я гоняюсь за кумиром, но стоит только приблизиться к нему, как он исчезает, словно призрак или сон. Со мной такое уже случалось однажды, в Москве.

Несколько лет назад, благодаря Натке, я попала на концерт Pet Shop Boys. Чему была очень рада. Получив массу удовольствия от музыки и отдачи артистов, мне еще повезло встретиться с одним из них нос к носу. Крис Лоу смотрел на меня сквозь свои темные очки и мило улыбался, а я на тот момент не могла не то, что улыбнутся или заговорить, но даже — двинуться с места. Сколько же упреков получила в свой адрес от Натальи после, которая искренне не понимала: как же можно быть настолько "зажатой", чтобы даже автограф не выпросить?

А я не могла…

Сейчас похожие чувства испытывала и по отношению к Бюсси. Вижу, дышу с ним одним воздухом, нахожусь в одном доме, под одной крышей и не смею ни сказать, ни прикоснутся, ни шевельнутся, чтобы наваждение не исчезло, не растворилось дымкой, а осталось со мной. Наверное, я слишком идеализировала этого человека. Сколько так простояла в полной прострации, не знаю…, время вновь потерялось. Но граф вдруг обернулся и первым заговорил, прогоняя мое оцепенение:

— Госпожа Катрин! Простите за поздний визит, но мне очень нужно было увидеться с вами.

— Добрый вечер, сударь, — я оторвалась, наконец, от двери и сделала несколько шагов по направлению к графу. Он подошел, склонился, чтобы поцеловать мне руку (я уже начала привыкать к этой приятной для любой женщины церемонии приветствия).