Наблюдатель - Дэвид Эллис

— Там были и другие фотографии?

— Нет, ее засунули в коробку, где хранились ботинки, — сказала она. — Чианчио явно хотел спрятать ее.

Я наблюдал, как мы пролетаем мимо других машин, но решил сдержаться и не отпускать комментариев на этот счет.

«И почему Фред Чианчио прятал фотографию с Гарландом Бентли?» — подумал я.

И в этот момент Столетти задала мне тот же самый вопрос. Я ответил, что не имею понятия.

— Мне нужно заехать еще в одно место, — сообщила она.

— К Гарланду Бентли?

— Да. — Она взглянула на меня. — Вас что-то смущает?

— Нет… Но вы хотя бы звонили ему?

— Я поручила кое-кому выяснить, где находится Бентли, не покинул ли он город. Он у себя в офисе. Я собираюсь заехать к нему.

— Без предварительного звонка?

Она склонила голову набок:

— Я люблю являться без предупреждения. Пока человек не успел вызвать адвоката и все усложнить. Думаю, теперь наш преступник будет действовать стремительно. Мы должны раскрыть это дело по горячим следам, и я не могу тратить время на всяких модных юристов. — Она кивнула. — То же самое касается профессора. Он не ждет нас. Его занятия заканчиваются в одиннадцать, вот тогда мы с ним и встретимся. Поверьте, их лучше брать свеженькими.

— Я этого не знал, — слабым голосом проговорил я.

— А вы думаете, меня волнует, что вы знали, а чего — нет?

— В данном случае, думаю, вас это взволнует. — Я посмотрел на нее. — Потому что я «модный адвокат» Гарланда Бентли.

— Ой, вы должны были… — Столетти подняла руку, словно останавливая себя. — И с каких пор?

— Уже пятнадцать лет. Я веду дела всех его компаний. И это ни для кого не секрет.

— Во всяком случае, для меня это новость. Вы уже говорили с ним об этом? О расследовании?

— И вы ожидаете, что я отвечу вам на этот вопрос?

Она внезапно свернула к обочине и так резко затормозила, что я испугался, как бы не сработали подушки безопасности. Столетти откинулась на спинку сиденья и посмотрела на меня.

— Подождите секундочку. Вы консультировали Гарланда Бентли по этому делу?

— Я этого не говорил.

— Так да или нет?

— Гарланду Бентли нечего скрывать. Рики, успокойтесь. Не нужно устраивать истерик.

Она не сводила с меня глаз, наполненных злобой. Я прекрасно знал, что женщины приходят в ярость, если вы говорите, будто у них началась истерика.

— Вы мне не нравитесь, Райли, — сказала она. — Вам понятно?

— Я потихоньку начинаю это сознавать.

— Неужели? Вы осознаете это быстрее, когда мои наручники окажутся у вас на запястьях. А это непременно произойдет, если вы и впредь будете думать, что у вас получится работать на два фронта.

— Детектив Столетти, — сказал я спокойным тоном, — заводите двигатель и поезжайте в кампус. Уже почти одиннадцать. Я хочу помочь вам выяснить, кто это сделал, потому что чувствую себя в долгу перед Эвелин Пенри и потому что этот идиот посылает мне письма. И потому что вы, как и все остальные копы из милой, тихой провинции, не сможете отыскать католика в Ватикане.

Столетти прикусила язык, кровь ударила ей в лицо. Она снова завела двигатель своего «тауруса».

— Если я узнаю, что вы пытаетесь помешать расследованию, вам самому понадобится адвокат. — Она сорвалась с места и поехала на красный свет.

Я вцепился в подлокотник и не выпускал его всю оставшуюся дорогу.

Глава двадцать шестая

Макдермотт потерял почти целый час, проторчав в кабинете лейтенанта вместе с коммандером Бриггсом — крупным чиновником из офиса окружного прокурора, — а также специалистом по связям с общественностью из департамента. Эти политиканы, как всегда, готовились к худшему, но рассчитывали на лучшее. Макдермотт быстро ввел их в курс дела. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы четко сформулировать эту информацию для дальнейших выступлений на пресс-конференции. Эти люди знали сотни способов, как говорить абсолютно ни о чем.

Когда он наконец вернулся в свой кабинет то увидел Кэролин Пенри, которая расхаживала возле его стола и разговаривала по сотовому телефону. Она смогла переплавить свое горе в стальную решимость, так ей было проще справиться с утратой. Макдермотт не любил утешать родственников погибших, но лишь размазанная тушь под глазами говорила о том, что эта женщина недавно плакала. Макдермотт не знал, с кем она говорит, но сразу понял, что эта беседа не доставляет ей удовольствия.

— Я буду вам признательна, — произнесла в трубку телефона Кэролин. — Да, у меня тоже есть номер вашего мобильного.

Макдермотт посмотрел на свой стол, заваленный материалами по убийствам Фреда Чианчио и Эвелин Пенри. Различные списки, предварительные данные вскрытия, фотографии, информация по трассологическим уликам — точнее, о полном их отсутствии.

Он пока не знал, подражает преступник Бургосу или нет. Но чувствовал нутром: кем бы этот человек ни был, он еще не закончил свое дело. В следующий раз он будет убивать с помощью опасной бритвы. Однако эта информация вряд ли могла им чем-то помочь. Что касается четвертого убийства, орудием должна стать бензопила «Трим-метр». А это уже кое-что. Не просто бензопила, а определенная модель. Нужно было отыскать розничные магазины, где продавались бензопилы этой марки.

— Обещаю: если у меня появится какая-нибудь информация, вы узнаете ее первым. — Кэролин Пенри захлопнула крышку своего мобильного.

Вид у нее был рассерженный. При других обстоятельствах одного взгляда на эту женщину было достаточно, чтобы у Макдермотта наступила эрекция. Кэролин умела держать себя в руках. Этот минутный порыв заставил Макдермотта вспомнить о Джойс. После ее смерти он сильно тосковал по ней. По тем дням, еще до рождения Грейс, до того момента, когда все в их жизни пошло наперекосяк. Как они тогда любили друг друга… Были необузданны, как дикие животные.

— Коллеги никак не хотят оставить меня в покое, — пояснила Кэролин. — Все звонят и звонят, приносят свои соболезнования, а потом обязательно намекают, что желают получить от меня комментарии по поводу случившегося. Им интересно знать, что происходит на самом деле. От них нет спасения. — Она заметила взгляд Макдермотта, устремленный на нее. — Не волнуйтесь, детектив, я еще не утратила чувство юмора.

— Я ничего и не собирался говорить.

— Так, собственно, зачем я пришла… — Она с трудом откашлялась. — Две недели назад я делала спецрепортаж о Терри Бургосе. Пятого июня — годовщина его казни.

— Понятно.

Она наклонила голову, сосредоточилась. Кэролин Пенри всегда должна держать себя в руках, в этом заключалась ее работа.

— Я тогда заявила, что он был безумцем… — Она с трудом произнесла эти слова. — Что таких людей нельзя судить и казнить. Их необходимо помещать в лечебницы.

У Макдермотта возникла пара вопросов, но он сдержался и не задал их.

— Мне кажется, своей передачей я выпустила какое-то зло. — Она медленно покачала головой. — Я сказала, что лишь безумец может воспринимать подобные песни как руководство к действию и видеть в них послание от Бога. Независимо от того, как будет оцениваться его психическое состояние.

Теперь Макдермотту кое-что стало ясно: кто-то уже вынашивал похожие планы, но обиделся, когда его назвали безумцем, и решил что-нибудь предпринять.

— Но почему он выбрал вашу дочь? — спросил Макдермотт.

— Потому что не было… — Ее голос сорвался. Кэролин положила руку на грудь и постаралась совладать с эмоциями. Свою речь она закончила уже шепотом: — Потому что это самый верный способ причинить мне боль. — Она повернулась спиной к Макдермотту и тихо всхлипнула.

— Я понимаю, о чем вы думаете, — мягко произнес Макдермотт. — Но есть еще и Фред Чианчио — человек, который в свое время звонил вам, чтобы предоставить какую-то информацию. Недавно он позвонил Эвелин. И похоже, она встречалась с ним. А теперь они оба мертвы. Если что-то и было выпущено на свободу, миссис Пенри, то я не уверен, что это сделала ваша телепередача.

Она повернулась. Похоже, ей понравилась теория Макдермотта, которая оправдывала ее, но все же она не могла избавиться от чувства вины.

— Я тогда должна была надавить на Фреда Чианчио, — призналась она. — По телефону мне показалось, он чего-то боится. А потом, когда я приехала к нему домой… Когда он понял, что я вычислила его дом по номеру телефона, он перепугался. Я думала, что смогу узнать нечто важное, но он наотрез отказался говорить со мной. Он струсил. А потом начался процесс.

— И вы, естественно, забросили это дело, — продолжил Макдермотт. — Вы разузнали о нем больше, а он был всего лишь охранником в магазине, который не захотел с вами разговаривать. В этом нет ничего особенного.

Она покачала головой: