Смотри сердцем. Ясновидящая для Генерала - Карина Родионова

что от его выбора мало что зависит. Он должен жениться и только на той, что подойдет для этих целей, а таких девушек не так уж и много. Обязательно аристократка с приличной родословной, без темных пятен в биографии.

Нет, конечно, вокруг него вилось множество подходящих для этого девиц. Матушки, папочки, тетушки усиленно подсовывали ему своих чад, от которых его уже с души воротило – они сливались в единый, уже ненавистный образ, надоевший до оскомины. Так что жениться, наконец – хороший способ закрыть уже эту тему и отвязаться как от нотаций родителей, так и от всех этих опостылевших девиц, которых и послать-то нельзя, надо быть вежливым и корректным. Лучше он будет терпеть одну жену, чем все это. Будет финансировать все ее развлечения, наряды и прочие побрякушки, лишь бы ей было не до него.

Так, размышляя, он шел к беседке в саду, где уже было все подготовлено для свидания: уютные кресла стояли вокруг столика, на котором уже разместилась большая тарелка с фруктами, была подготовлена бутылка с легким фруктовым вином и бокалы. С удивлением он обнаружил, что возле столика не два кресла, а три.

– Планируется кто-то еще? – удивленно уточнил он у лакея, провожавшего его.

– Ее милость, баронесса Ярославская будет с компаньонкой. Сами понимаете, девица до свадьбы не может встречаться без свидетелей даже с женихом.

– С компаньонкой? Это со слепой монашкой, что ли? – уточнил Инвар то, что итак уже понял.

– Да, с госпожой Осанной.

А вот этот расклад Инвару нравился. Свидание планирует быть интересней, чем он думал.

Вскоре на дорожке, ведущей к беседке появились две фигурки девушек. Чуть впереди шла Инесса в пышном розовом платье, обвешанная драгоценностями и с вычурной прической на голове. Она сияла поярче тех драгоценностей, едва сдерживая шаг, чтобы не мчаться навстречу жениху. Но нужно было быть важной и степенной, что она и пыталась изобразить. Да и высоченные каблуки ее туфель существенно притормаживали ее шаг. Яркий макияж делал ее лицо заметным издалека, а декольте… ну там тоже все хорошо просматривалось.

Осанна, идущая на шаг позади баронессы, на ее фоне была совсем непримечательна: все то же наглухо закрытое скромное серое платье. Или это было другое платье, но очень похожее на все ее прежние наряды. Волосы по-прежнему собраны в простой пучок, а на глазах повязка, которая, казалось, закрывала не только глаза, но и половину ее лица.

Инвару до зубовного скрежета захотелось содрать эту чертову повязку. Девушка, как всегда, держала в руке трость, которой прощупывала дорогу впереди себя. При этом она без особого труда держала темп, заданный баронессой. Надо сказать, при всей своей скромности и малоприметности, Осанна ощущалась, как свежий ветер в душном помещении. Отсутствие косметики делало ее только естественнее и краше. Взгляд Инвара остановился на чуть припухших губах девушки. “Припухшие, как будто она только что с кем-то целовалась,” – подумал он и почувствовал болезненный укол ревности. Тут же одернул себя: ну с кем она могла бы целоваться, да еще и сопровождая баронессу? Почудится же всякое!

Он подал руку невесте, провожая ее к креслу возле столика. Осанна, не дожидаясь приглашения, нащупала второе кресло и села так, чтобы оказаться как раз между Инессой и креслом, которое осталось для Инвара.

– Я должна следить за тем, чтобы все было прилично, – объяснила она, – а поскольку я ничего не вижу, то сидеть я буду как раз между вами.

Инесса недовольно поджала губы, а княжич постарался скрыть довольную улыбку.

Баронесса трещала без умолку, рассказывая что-то про так ее восхитившее убранство дворца, про прочитанный недавно роман (“Ах, там такая неземная любовь!”), про что-то еще, чего Инвар уже не слушал. Он делал вид, что внимательно слушает невесту, а сам любовался монашкой, так удачно расположившуюся как раз между ними.

Он смотрел на нежный овал лица, на пухлые губки, которые, казалось бы, были созданы исключительно для того, чтобы целовать их, на видневшуюся из-за воротничка тонкую шейку, по которой тоже хотелось пройтись дорожкой поцелуев, на изящные пальчики, судорожно сжимавшие небольшой крестик, висевший на груди поверх платья. Да и на саму эту грудь, красивую форму которой не могло полностью скрыть это дурацкое платье. Он представлял себе, как покрывает поцелуями эти тонкие пальчики с аккуратными розовыми ноготками, как расстегивает маленькие пуговки на платье и освобождает эти восхитительные грудки от скрывавшего их красоту безобразия.

– А вы как считаете, Ваше Сиятельство? – донесся до его сознания надоедливый голос Инессы.

Инвар встрепенулся:

– Простите, я несколько отвлекся на вашу неземную красоту и потерял нить разговора.

Не говорить же ему, на какую именно красоту он сейчас отвлекся. Невеста довольно зарделась и повторила вопрос:

– Я говорила о том, что очень люблю розы и хотела бы украсить свое свадебное платье белыми розами. Что вы по этому поводу думаете?

– Я думаю, что это замечательная идея. Кстати, тут недалеко расположен любимый розарий моей матушки. Хотите посмотреть?

– Конечно! – радостно захлопала в ладоши Инесса. – Как жаль, что Осанна ничего не увидит. Не знаю даже, может быть не стоит ее беспокоить и тащить туда с нами?

– Мне очень жаль вас разочаровывать, но я обязана присутствовать рядом с вами во время всего свидания, – притормозила порыв невесты девушка.

Инвар подал руку баронессе, которая тут же вцепилась в его локоть и они пошли в направлении розария. Монашка шла за ними, прощупывая тростью дорожку.

Глава 32

Оса

Я слушала бесконечный треск Инессы и мне безумно хотелось заткнуть ей рот. Мне почему-то было стыдно за клиентку, которая несла такую ахинею, а бедному княжичу пришлось все это выслушивать, да еще и с очень внимательным выражением лица. Впрочем, ничего он не бедный, так ему, господину Хаму, и надо. Сам выбрал себе такую невесту – получайте, распишитесь.

О чем думал Инвар, было непонятно, но явно не о том, что ему говорила баронесса. Он смотрел на нее сквозь меня, ведь я сидела как раз между ними. Во всяком случае, я старалась думать о том, что он смотрит сквозь меня, а не на меня. Но все равно я чувствовала себя неуютно, как будто меня раздевали глазами. От этого я нервничала, теребя в руках крестик на моей груди.

Потом Инвар предложил прогуляться до розария и Инесса нашла предлог от меня избавиться. Ага, щассс! Так я ей и позволила! Так что. пока баронесса ковыляла на своих высоченных шпильках, вцепившись в локоть княжича, я плелась позади, с удовольствием