Война погасила маяки - Юрий Чернов

Нет возможности даже перечислить всех тех, кто из островного гарнизона, оказавшись за колючей проволокой фашистского лагеря для военнопленных, продолжал борьбу. Таких были тысячи.

Не всем, далеко не всем суждено было дожить до Победы.

За колючей проволокой оборвалась жизнь не только военных защитников острова. Там же погибли секретарь уездного комитета партии Александр Муй, члены исполкома Иоган Эллам, Александр Ингальт, Борис Лейнер, эстонская комсомолка Минни Коэль, хозяин хутора Кауэзама — Ваппер, рыбак Василий Кааль и его дочь Мария и еще многие эстонские патриоты.

Во время боев на Сааремаа разоблачили вражеского лазутчика, служившего на нашем аэродроме. На допросе он рассказал о своих связях, о том, где и как был завербован, о своем прошлом. Документы его передали младшему сержанту из аэродромной команды Генриху Ходу, прекрасно владеющему немецким языком. Под чужим именем он остался в тылу врага, чтобы продолжать борьбу.

На вражеском аэродроме Кагул появился новый механик. Был он общительным и веселым парнем, охотно брался за любую грязную работу, говорил как истинный немец, и поэтому гитлеровцы охотно пользовались его помощью. А уж рассказывать ему об устройстве мотора и авиационной аппаратуры было просто одно удовольствие.

Правда, ремонт самолета, где работал новый механик, шел медленней, чем обычно. Но разве могло быть иначе? Новичок не мог обогнать опытных специалистов.

Механик стал частым гостем в доме у крестьянина Александра Охака и его жены Минны Михайловны. Там он познакомился с несколькими эстонскими комсомольцами. Им удалось приобрести старенький радиоприемник. Теперь Генрих и его товарищи знали правду о положении дел на фронтах.

У Александра Охака новому механику с аэродрома стали доверять.

— Он — хороший немец, — часто говорили в доме. Впрочем, старики, наверное, догадывались, что механик живет под чужим именем.

В работе на аэродроме он не отличался торопливостью. «Спешить в серьезном деле не следует», — частенько повторял он.

Весной 1942 года на Сааремаа прилетел какой-то важный нацист. В сопровождении мотоциклистов разъезжал он по острову. Готовить его самолет к полету поручили новому механику. Опробовали мотор и приборы. Они работали безукоризненно. Фашист покинул остров. Но над Балтикой на самолете произошла авария. Гитлеровцы начали расследование. Подозрение пало на нового механика, но улик против него никаких не было. Однако его перевели на работу в поселок Карья.

Там Ход продолжал встречаться с эстонскими товарищами. Однажды одному из новых друзей, приехавшему его навестить, Генрих передал небольшой пакет. В нем оказалась карточка кандидата в члены Коммунистической партии большевиков, выданная на имя Генриха Хода. Механик просил ее надежно спрятать и, если он сам не доживет до победы, передать советским войскам, которые придут на острова. Скоро Генрих Ход был арестован по доносу одного из предателей. Он сидел в тюрьме в Курессаре.

Тем временем части Советской Армии освободили большую часть Эстонской ССР. Чувствуя скорую гибель, фашисты приступили к уничтожению заключенных. 20 августа 1944 года в 18 километрах от Курессаре в лесу Ярве была расстреляна группа заключенных, в числе которой находился механик с немецкого аэродрома младший сержант Генрих Ход.

Горсть островной земли

Вместо послесловия

Три долгих года хозяйничали фашисты на островах Моонзунда. Страшным сном в памяти людской остались эти черные дни. Более десяти тысяч жителей островов было уничтожено, более пяти тысяч угнано в германское рабство.

Осенью 1944 года советские войска высадили десант на островах Моонзунда и коротким стремительным ударом изгнали фашистов с архипелага.

В 1941 году наши катерники последними покинули острова. Торпедные катера под командованием Героя Советского Союза капитана 3-го ранга В. Н. Гуманенко первыми высадили десант на Хийумаа, первыми доставили морских пехотинцев на островную эстонскую землю. Одним из наступающих батальонов командовал майор А. О. Лейбович, тот самый командир подвижной батареи на автомашинах, которая немало уничтожила гитлеровцев в 1941 году у Ориссаре и на полуострове Сырве.

Хотя со времени боев прошло более сорока лет, нет-нет да и всплывет что-нибудь новое о защитниках эстонских островов.

То в газете появится заметка о вручении Чехословацкого военного креста партизану Лешке-моряку — А. И. Милосердову, то статья расскажет о встрече фронтовых друзей — офицера Войска Польского X. Половняка и бывшего катерника с острова Эзель Анатолия Гоненко.

С Анатолием Пименовым, сыном погибшего на островах полковника В. М. Пименова, я познакомился лет двадцать назад. Молодой офицер в то время учился в академии и все время пытался установить, при каких обстоятельствах на острове Сааремаа погиб его отец. И когда уже казалось, что всякая надежда найти следы его отца потеряна, в газете «Советская Эстония» появился очерк «Непокоренные». Таллинские журналисты рассказали, что в архивах националистической организации «Омакайсте» найден документ о судьбе двух офицеров 3-й стрелковой бригады — начальнике штаба полковнике Пименове и военном следователе капитане Александрове.

Оказалось, что группа прорвавшихся с полуострова Сырве защитников Сааремаа продолжала вооруженную борьбу с оккупантами в центре острова. Так, она напала на охрану аэродрома и частично уничтожила ее. Пятнадцать дней действовала группа полковника Пименова. Остатки группы были схвачены под Курессаре. Александров скончался от ран, а раненого Пименова фашисты расстреляли вместе с комендантом Курессаре майором Федоровым.

Однажды на встрече участников движения Сопротивления, организованной Советским комитетом ветеранов войны, выступал известный писатель Степан Павлович Злобин. Он рассказал о мужестве балтийского моряка политрука Ивана Андреевича Кострикина в фашистском плену.

Оказавшись в лагере для военнопленных № 304 близ Дрездена, Кострикиц стал активным членом организации Сопротивления. О размахе деятельности организации говорят факты: в лагере № 304 было устроено около 250 побегов, в которые ушли до 800 человек.

Именно этот человек стал одним из героев романа С. П. Злобина «Пропавшие без вести». А в романе немецкого писателя Стефана Гейма «Крестоносцы» рассказывается о непокоренном матросе с Эзеля Андрее Ковалеве.

Удивительный случай произошел в краеведческом музее города Кингисеппа. У стенда, рассказывающего о зверствах гитлеровцев на Моонзундских островах, остановилась группа приезжих. Перед ними приказ немецкого коменданта острова о расстреле, патриотов. Фотографии эстонских патриотов, молодые, мужественные лица. И вдруг громкий возглас:

— Товарищи! Я свидетель этого расстрела.

Участник боев на острове, в то время офицер штаба 3-й стрелковой бригады А. И. Ершов рассказал, как 15 ноября 1941 года из лагеря, куда он попал после окончания боев, были взяты на работу десять военнопленных. Им выдали лопаты, повезли в крытой машине в поле и приказали рыть яму. Было это где-то в районе порта Ромассара.

— Мы стояли ошеломленные, — вспоминает Ершов. — Рыть могилу для себя? Гитлеровцы заставили взяться за лопаты. Земля поддавалась трудно. Грунт был каменистый. Поэтому старший команды приказал удлинить старую воронку от бомбы, находившуюся по соседству.

Вскоре на дороге показалась легковая и две крытые грузовые машины. Нас отвели в сторону. Вылезли шестнадцать белоповязочников из фашистской организации «Омакайсте», зарядили винтовки. Последовала команда. Из второй машины вытолкнули человека. Он бросился бежать к кустам можжевельника. Недружный залп свалил его. Затем вывели женщину. Она смело подошла к яме. Третьим вышел высокий мужчина. Он поднял кулак над головой и что-то по-эстонски крикнул фашистам. Так были расстреляны все десять человек. Нас заставили зарывать трупы.

Иная встреча произошла у капитана М. Ф. Морковкина. Во время войны он служил в штабе противовоздушной обороны. В числе немногих ему удалось прорваться с полуострова Сырве. Он добрался до Кихельконны, где размещался его штаб, и попросил эстонскую женщину Александру Грип укрыть его.

Два месяца скрывался Морковкин на сеновале. Но его выследили члены «Омакайсте». На допросах они избивали офицера, требовали, чтобы он сказал, кто из местных жителей помогал ему.

Через много лет защитник острова Сааремаа Морковкин встретил на острове Александру Грип и от всего сердца передал ей слова благодарности. Оказывая помощь советскому командиру, эстонская женщина рисковала собственной жизнью.

Защитники острова с большой симпатией вспоминали своих эстонских друзей, дружба с которыми проверена войной. Храбро сражался против оккупантов эстонский комсомолец из Мустьялы Афанасий Лаус. Он попал в руки гитлеровцев, и фашисты расстреляли его. Балтийский доктор В. И. Бондаренко с большим уважением говорил о мужестве санитарок Хельми Пупарт и ее сестры Хильды Вирвесте. Не только во время боев они оказывали помощь раненым, но и во время оккупации эти мужественные женщины, рискуя головой, передавали раненым военнопленным продукты.