Дневники вампира: Темный альянс - Лиза Смит

Он похож на дьявола.

Если дьявол может быть красивым и светловолосым.

На нем, как и говорила Викки, был старый плащ, грязный и потрепанный. Он мог бы затеряться в толпе на улице любого большого города, если бы не слишком высокий рост и слишком ясные и пронзительные глаза. Его глаза были светло-голубыми, как морозное небо. Волосы, почти белые, стояли торчком, словно их вздыбило порывом холодного ветра. От его широкой улыбки Стефану стало нехорошо.

- Сальваторе, если не ошибаюсь? - сказал он, отвешивая поклон. - И конечно, красавица Елена. Мертвая красавица Елена. Пришел на свидание, Стефан? Ведь вам судьбой предначертано быть вместе.

Он выглядел молодо. Старше, чем Стефан, но все-таки молодо. Но он не был молод.

- Стефан, беги, - прошептала Елена. - Мне он ничего не сможет сделать, но ты - другое дело. Он может сделать что-нибудь такое, что не исчезнет после пробуждения.

Рука Стефана продолжала обнимать ее.

- Браво! - Мужчина в плаще зааплодировал, словно привлекая внимание невидимой публики. Вдруг он слегка покачнулся; будь он человеком, Стефан решил бы, что он пьян.

- Стефан, умоляю, - проговорила Елена.

- Было бы невежливо уходить, когда мы даже не представились как следует, - сказал белокурый. Не вынимая рук из кармана плаща, он сделал пару шагов в их сторону. - Разве ты не хочешь узнать, кто я такой?

Елена покачала головой. Это не был ответ «нет» - это был жест отчаяния. Она уткнулась в плечо Стефана. Он положил руку ей на затылок, словно чтобы защитить от этого безумца.

- Хочу, - ответил он, глядя на белокурого поверх ее головы.

- Тогда не понимаю, почему ты с самого начала не спросил меня самого, - сказал тот и поскреб щеку средним пальцем. - Вместо этого стал выяснять у других. А ведь ответить на этот вопрос могу только я сам. Мне много лет, Стефан.

- Сколько? - спросил Стефан, которого нисколько не поразили эти слова.

- Очень, очень много… - В глазах белокурого появилось мечтательное выражение. Он словно погружался в минувшее. - Я разрывал прекрасные белые глотки еще в ту эпоху, когда твои предки строили Колизей. Я убивал в армии Александра. Я воевал в Троянскую войну. Я стар, Сальваторе. Я - один из Изначальных. В самых ранних своих воспоминаниях я иду с бронзовым топором.

Стефан медленно кивнул.

Ему доводилось слышать о Древних. Слухи о них шепотом передавались среди вампиров, но никому из тех, кого знал Стефан, не доводилось их видеть. Все вампиры, которых он встречал раньше, были обращены другими вампирами через обмен кровью. Но в давние времена были Изначальные, которых никто не обращал . На них генеалогия вампиров заканчивалась. Никто не знал, как они сами стали вампирами. Но об их Силе ходили легенды.

- Я помогал сокрушить Римскую империю, - мечтательно продолжал белокурый. - Нас называли варварами - но они ничего не понимали! Война, Сальваторе! Ничто не сравнится с ней. Тогдашняя Европа была дивным местечком. Однажды я решил насладиться деревенской жизнью. Была, кстати, одна странность - почему-то рядом со мной людям было неуютно. Они начинали убегать от меня или махали крестами, - он укоризненно покачал головой. - Но однажды какая-то женщина сама подошла ко мне и попросила о помощи. Она была служанкой в доме барона, и ее маленькая госпожа была больна. «Она при смерти», - сказала женщина и попросила меня что-нибудь сделать. И тогда… - улыбка снова заиграла на его лице, расплываясь все шире и шире, - я сделал. Она ведь была такой аппетитной.

Все это время Стефан стоял к нему спиной, прикрывая собой Елену; лишь его голова была повернута к говорившему. После этих слов он отвернулся. Он должен был понять, должен был догадаться. Прошлое настигло его. Смерть Викки и Сью в конечном счете были на его совести. Именно он положил начало цепочке событий, которые закончились их смертью.

- Катерина, - сказал он, снова поглядев на белокурого. - Ты вампир, который обратил Катерину.

- Чтобы спасти ей жизнь , - ответил тот голосом, каким разговаривают с тупицами, не способными усвоить элементарные вещи. - Жизнь, которую отобрала твоя маленькая подружка.

Имя. Стефан напрягал память в поисках его имени, ведь Катерина когда-то рассказывала о том, кто ее обратил, и говорила, как его зовут. И вот в его сознании зазвучали ее слова: Я проснулась посреди ночи и увидела перед собой человека, которого привела Гудрен, моя служанка. Его звали Клаус, и я слышала от людей в деревне, что он знается с нечистой силой…

- Клаус, - тихо сказал белокурый, словно с чем-то соглашаясь. - По крайней мере, так называла меня она . Она вернулась ко мне, когда ее бросили два молоденьких итальянских мальчика. Она так много для них сделала - обратила в вампиров, подарила вечную жизнь - а они отплатили ей черной неблагодарностью и вышвырнули ее вон. Странно, правда?

- Все было не так, - сквозь зубы сказал Стефан.

- И что еще более странно - она так и не смогла выкинуть из головы братьев Сальваторе. Особенно тебя. Она все время сравнивала меня с тобой, и сравнение было не в мою пользу. Я несколько раз пытался выбить из нее эту дурь, но все было напрасно. Может быть, мне надо было самому убить ее? Не знаю. К тому времени я уже привык, что она рядом. Она никогда не была особенно умна, зато была миловидна и знала толк в удовольствиях. Это я научил ее. Я научил ее получать удовольствие от убийства. Правда, в конце концов она немного повредилась рассудком, но в этом же нет ничего страшного? Я держал ее при себе не за ее рассудок.

В сердце Стефана давно уже не было никаких следов любви к Катерине, но он понял, что способен ненавидеть того, кто сделал Катерину такой, какой она стала.

- Меня? Меня, дружище? - Клаус недоуменно ткнул пальцем себе в грудь. - Это ты сделал Катерину такой, какой она стала. Вернее сказать, твоя маленькая подружка, Катерина, теперь стала прахом. Пищей для червей. К сожалению, твоя возлюбленная находится там, где я не могу до нее добраться. Как выражаются философы-мистики, она вибрирует в горних сферах - верно, Елена? Отчего бы тебе не повибрировать на земле, вместе с нами?

- Если бы я только могла, - прошептала Елена, подняв голову и с ненавистью глядя на него.

- Как досадно. Пришлось забирать твоих подружек. Я слышал, что Сью оказалась очень лакомым кусочком. - Он облизал губы. - А, уж Викки была настоящим деликатесом. Нежная, и при этом в самом соку, с восхитительным букетом. На вкус - даже не семнадцатилетней, а девятнадцатилетней выдержки.

Стефан сделал было шаг в его сторону, но Елена удержала его:

- Не надо, Стефан. Это его территория, и его сознание сильнее, чем наше. У него есть власть над нами.