Колдовское зелье - Линн Грэхем

— Нет, солнышко, я никогда не испытывал к тебе ненависти. А уж врагами мы точно не были, — тихо возразил Берт. — Как ты думаешь, зачем я во всеуслышание объявил о нашей помолвке? Почему постарался сделать так, чтобы о ней узнало как можно больше наших знакомых? Не догадываешься? — Он легонько тряхнул Патти за плечи. — Я надеялся, что так или иначе мне удастся заставить тебя понять, что я могу дать тебе нечто большее, чем Кевин.

— Но за все эти долгие годы ты ни разу не пригласил меня в Ферн-Бей…

— Действительно. Потому что я не хотел, чтобы ты туда приезжала. Вернее, я хотел этого слишком сильно, но гордость не позволяла мне признать тот факт, что ты предпочла мне Кевина. Мне не хотелось играть вторую роль в твоей жизни. Но когда я снова увидел тебя, то понял, что не имеет значения, каким по счету я буду у тебя, лишь бы ты согласилась провести со мной остаток жизни. Скажи, Пат, ты действительно любишь меня? Повтори это еще раз!

— Люблю! — горячо ответила она. Затем мельком оглянулась и нетвердо добавила: — Ты снял номер на двоих…

Берт счастливо рассмеялся, на мгновение стиснув Патти в объятиях, и она непроизвольно отметила про себя, что уже давно не слыхала, чтобы он смеялся так искренне, так легко и свободно. Он даже как будто помолодел.

— Между прочим, я заказал два номера. Так что, если желаешь, можем переместиться в твой!

Стук сердца у нее в груди усилился.

— А почему ты не захотел остаться в той гостинице? — тихо поинтересовалась она.

— Потому что если бы мы там остались, то, боюсь, мне пришлось бы совершить то, что я давно себе запретил: а именно, я бы не удержался и поднял руку на человека. Речь идет не о тебе! — поспешно добавил Берт, заметив выражение, промелькнувшее в глазах Патти. — Я говорю о Кевине. Когда я вошел в номер и заметил страх в твоем взгляде, я готов был убить своего брата на месте. Но правды ради нужно признать, что и к себе самому я испытывал подобные же эмоции. Я ненавидел себя за то, что был слеп все это время и позволил Кевину обвести себя вокруг пальца. Меня угнетала мысль, как несправедлив был я к тебе все эти долгие годы!

Берт склонился над Патти и принялся покрывать поцелуями ее лицо, а она дрожала в его объятиях, будто снова превратилась из взрослой женщины в юную девушку, отчаянно влюбленную в человека, с которым ей никогда не суждено соединиться.

— Ты не знаешь, как часто я мечтал обнять тебя вот так… — хрипло прошептал Берт.

Он легонько покусывал ее губы и дразнил их кончиком языка, чем привел Патти в такое восторженное состояние, что она уже была готова окончательно забыть о прошлом и очертя голову броситься в омут желаний, главным из которых было желание стать частью Берта.

— Я полюбил тебя еще в ту пору, когда тебе было шестнадцать лет, — продолжил признания Берт. — Мое чувство было вполне зрелым, но ты… ты была так молода и невинна, что я не отважился будоражить твою душу. Кроме того, ты еще не могла тогда дать мне обещание, которое я хотел услышать от тебя. — Он медленно провел пальцами по ее щеке. — Впрочем, ты и сейчас ничуть не изменилась… Знаешь, какие подробности Кевин рассказывал мне о ваших с ним отношениях? Он красочно описывал, как горячо ты отвечала на его ласки, как умоляла его взять тебя, как…

Патти прикрыла его губы пальцами.

— Все это сплошная ложь. Все до последнего слова.

— Да, — хмуро кивнул Берт, — я должен был догадаться. Моим единственным оправданием служит лишь то, что любовь к тебе совершенно ослепила меня. — Он вздохнул и прямо посмотрел ей в глаза. — Я хочу сегодня всю ночь провести с тобой, Пат, но решение должна принять ты.

К этому времени Патти уже справилась с собой и словно вновь обрела зрелость взрослой женщины. И все же ее ответ прозвучал очень робко.

— Мне хочется того же, но… Сначала я должна кое-что сказать тебе. Видишь ли, я… никак не предохраняюсь, и я не знала, что…

— Ты хочешь сказать, что я буду твоим первым мужчиной и что ты, не предвидя подобного развития событий, не подготовилась надлежащим образом к тому, что должно произойти? — помог ей Берт.

Патти потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что он дразнит ее.

— Ты знаешь обо всем! — воскликнула она. — И ты заставил меня…

— Я догадался об этом только сейчас, после того как ты развеяла мою убежденность в том, что вы с Кевином были любовниками, — лукаво улыбнулся Берт. — Но мне хотелось услыхать это из твоих уст. Уж прости мне этот грех! Мне нужно было знать, что ты не только любишь, но и доверяешь мне. А сейчас… — Он отпустил Питти и медленно направился к выходу. Она смотрела ему вслед, чувствуя, что сердце ее разрывается на части.

— Берти, прошу тебя, останься… — умоляюще произнесла Патти. — Я не хочу, чтобы ты уходил!

Берт остановился у самого порога, будто все еще сомневаясь, и она вдруг испугалась, что он сейчас действительно уйдет.

— Знаешь, что случится, если я сейчас вновь прикоснусь к тебе? — сдавленно прошептал Берт. В его блестящих страстью глазах промелькнуло незнакомое Патти выражение. — Разве ты не хочешь дождаться приезда твоих родителей, чтобы мы смогли прежде обвенчаться, а уж после…

В это мгновение в теле Патти как будто открылся источник какой-то неведомой силы, и ее охватило столь сильное желание, что она поняла: ни о каком ожидании не может быть и речи. Шагнув к Берту, она решительно произнесла:

— Я не желаю ждать. Мы и так ждали слишком долго…

— А если ты забеременеешь? — спросил Берт совершенно чужим от волнения голосом.

— Что ж, родители меня поймут. Я объясню им, почему нам пришлось быстро и тихо обвенчаться без них. Кстати, возможно так будет даже лучше. Мне что-то не очень хочется устраивать пышную свадьбу.

— Из-за Кевина? — нахмурился Берт.

— Забудь о нем, — с усмешкой посоветовала Патти, после чего с непривычной смелостью приблизилась к Берту вплотную и обвила его шею руками. — Забудь обо всем, Берти, и люби меня… Я так хочу тебя…

Она отчетливо ощутила пробежавшую по его телу дрожь. Он обнял ее за талию и принялся нежно целовать плечи, шею, лицо, пока не нашел губы, и тогда его нежность вдруг исчезла, сменившись страстной настойчивостью.

Они быстро помогли друг другу освободиться от одежды. Берт лишь задержался на несколько мгновений, чтобы ласково стиснуть упругую грудь Патти и поцеловать ее твердые соски. Он еще не успел отстраниться, а Патти уже выгнулась дугой, пронзенная мощным импульсом желания, и с ее губ слетел протяжный хриплый стон.

Задолго до того момента, когда Берт уложил ее в постель, придавив сверху своей тяжестью и глядя прямо в глаза, Патти была готова принять его. Она с незнакомой жадностью подалась нижней частью тела навстречу его первому осторожному, но все же очень жесткому движению внутрь нее. Через несколько мгновений боль проникновения прошла, и Патти крепче обняла Берта, словно призывая его отбросить осторожность. Он с готовностью подчинился ее желанию. Движения его ускорились, разнося по телу Патти волны пронзительного наслаждения, и она стала смелее отвечать ему, стремясь влиться в ритм. В эту минуту они были единым целым, неразрывно связаны друг с другом душой и телом, и так продолжалось до тех пор, пока Берт на пике страсти не выкрикнул хриплым скрипучим голосом ее имя и не содрогнулся в завершающих конвульсиях…