Холодная война. Военная история - Black, Jeremy;
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последствия новой разрушительности быстро осознали американские и советские лидеры, и их общая оценка ситуации сыграла важную роль в развитии сдерживания. В своей инаугурационной речи в 1953 году Эйзенхауэр говорил о риске прекращения человеческой жизни в целом, а в следующем году Георгий Маленков, председатель Совета министров со смерти Сталина в 1953 по 1955 год, предупредил о возможном конце мировой цивилизации. Будучи премьер-министром Великобритании с 1951 по 1955 год, Черчилль хотел договориться о снижении напряженности в холодной войне и после смерти Сталина предложил провести саммит советских, американских и британских лидеров, но был отвергнут Эйзенхауэром. Такое разделение помогло добиться того, что советские успехи после смерти Сталина не были взаимными. Кроме того, советское руководство не верило, что Великобритания может сделать многое для сдерживания США. Американская политика изменилась после отставки Черчилля в апреле 1955 года, и в июле этого года в Женеве советский, американский и британский лидеры встретились впервые после Потсдама в 1945 году. Эйзенхауэр подчеркнул, что любая ядерная война из-за распространения радиоактивности ветром положит конец жизни в северном полушарии и, таким образом, гарантирует, что какая бы держава ни нанесла ядерный удар, она будет уничтожена этим самым ударом. Это была беспрецедентная глобализация и глобализм, которые требовали международных усилий по разоружению и предполагали в дальнейшем международный интерес к проблемам окружающей среды. На саммите в Женеве не было достигнуто никаких значительных договоренностей, но лидеры стран осознали, что их коллеги, контролирующие ядерную безопасность, хорошо осведомлены о разрушительности и неприемлемости ядерной войны. Эти знания, укрепляющие доверие, послужили основой для сдерживания, а также помогли добиться того, чтобы ядерное оружие рассматривалось как нечто отличное от других видов вооружений. Превентивная война - идея, высказанная некоторыми старшими американскими офицерами в начале десятилетия при рассмотрении вопроса об уничтожении советского наступательного потенциала, - теперь казалась совершенно неправдоподобной, как и любое "отступление" Советов в Восточной Европе. Во время выборов 1952 года республиканцы отвергали "сдерживание" как слишком пассивное, призывали к "откату коммунизма" и говорили о "пленных нациях" в Восточной Европе. Радио "Свобода" и "Свободная Европа" использовались для передачи якобы честных новостей в Восточную Европу и для поощрения оппозиции. Однако в реальности американская политика была вынужденно осторожной. Путь от Женевы в 1955 году до весьма приглушенной реакции Запада на жестокое советское подавление венгерского либерализма в следующем году был очевиден. Однако этот путь не был четко осознан современниками. Они предпочитали делать акцент на последствиях Суэцкого кризиса 1956 года, объясняя, почему НАТО и США не предприняли никаких действий в отношении Венгрии, и утверждая, что Запад предал венгров.
Системы доставки ядерного оружия тем временем радикально изменились. В конце 1940-х и начале 1950-х годов Советский Союз находился в пределах досягаемости американских бомбардировщиков, базировавшихся в Великобритании, но США были вне зоны досягаемости советского ядерного удара. Американская стратегия и доктрина были нацелены на массированное ядерное возмездие в ответ на любое применение Советским Союзом своего ядерного оружия.
Более крупные неядерные силы в Европе или в других странах, а сброс атомных бомб в 1945 году обеспечил новый импульс воздушной мощи, обусловленный очевидной способностью небольшого количества бомб добиться решающего перелома. В начале 1930-х годов самым мощным американским оружием был линкор с 14-дюймовыми орудиями. Теперь ситуация радикально изменилась. Важнейшая роль атомного нападения в американской стратегии была связана с созданием в 1947 году в США независимой воздушной службы - ВВС США (USAF). Чтобы оправдать и реализовать свою независимую роль, а также занять ведущее место в холодной войне, в мышлении американских ВВС доминировали стратегические атомные бомбардировки. Способность нанести удар по советским центрам рассматривалась как эффективный фактор сдерживания, фактически как единственное противодействие советской обычной мощи, китайско-советскому союзу и уязвимости союзников и интересов Америки; как возможность выиграть войну; и как основная цель американской воздушной мощи. Дополнительную силу этому акценту придавали роль офицеров Стратегического воздушного командования в высшем звене штаба ВВС, увлечение воздушной самодостаточностью и большими бомбардировщиками, а также отсутствие мощного стремления к интегрированной войне, которое бы способствовало разработке доктрин сотрудничества с армией и флотом и соответствующих самолетов. Расширение ядерного арсенала стало первым крупным опытом Америки.
лидировать в гонке вооружений в мирное время. Это расширение стало ответом на серьезные изменения в военном потенциале и на американское ощущение непрочности победы во Второй мировой войне. После катастрофы 1942 года, которая все еще сильно ощущалась, мало кто в США в начале и середине 1950-х годов верил в неизбежность поражения стран оси в войне. Если разработка ядерного оружия Америки говорила о ее стратегических слабостях в той же мере, что и об экономических достоинствах, то существовала и более конкретная проблема с американскими военными технологиями, которая побуждала делать упор на ядерное оружие. В частности, американские бомбардировщики устарели. Винтовой B-29 был с легкостью сбит во время Корейской войны, а B-50, появившийся в 1947 году, был лишь модификацией, хотя и с некоторыми значительными изменениями, в частности, большей бомбовой нагрузкой и более мощными двигателями. У B-50 был один большой бомбоотсек для атомных бомб вместо двух у B-29. Кроме того, B-50 был рассчитан на дозаправку в воздухе, чего не мог делать B-29. В конце 1940-х годов B-50 совершали разведывательные полеты над советским Полярным Севером, иногда заходя в советское воздушное пространство. Однако с появлением реактивного перехватчика М-15 Советы получили потолок, который был у В-50. Convair B-36 имел почти межконтинентальную дальность, полезную нагрузку в 43 тонны, с самого начала был разработан специально для перевозки бомбы А, был несколько быстрее и мог подниматься на большую высоту, чем B-29. Однако B-36 все еще оставался винтовым самолетом и был почти так же уязвим. Шестиреактивный B-47 "Strateojet" был промежуточным, а не дальним. Ситуация не менялась до тех пор, пока в 1955 году на вооружение не поступил B-52 "Стратофортресс". Он обладал настоящей межконтинентальной способностью.
Стратегические ядерные бомбардировки также играли важную роль в
