Час расплаты - Тэми Хоуг

А затем она почувствовала облегчение.

А затем пришел стыд.

А затем по щекам покатились слезы.

Лия зажала рукой рот и закрыла глаза, стараясь остановить текущие слезы. Бахус повернул голову и уставился на девочку своими большими грустными глазами. Лия потянулась и дрожащими пальцами погладила коня по его бархатистому носу.

Во двор конюшни, поднимая клубы пыли и громыхая, заехал грузовик с кормом для животных.

Лия отошла от коня, вытерла слезы полой своей черной рубашки с короткими рукавами.

Голос мужчины, раздавшийся как раз за стойлом, заставил ее вздрогнуть.

— Извините, мисс! Вы можете мне помочь?

Она не знала его. Она никогда прежде не видела его. Старый, лет под сорок, но симпатичный. Загорелое лицо. Высокий и широкоплечий. Светлые волосы взъерошены, как у серфингиста. Он стоял и улыбался ей. Впрочем, глаза мужчины оставались серьезными. При виде девочки улыбка увяла на его лице.

— С вами все в порядке? — спросил мужчина. — Вы плакали?

— Мой конь наступил мне на ногу, — сказала Лия, надеясь, что Бахус простит ее за эту ложь. — Но сейчас уже все нормально.

— Меня зовут Майк, — представился мужчина и протянул ей руку.

Лия решила, что перед ней торговец. Торговцы то и дело приезжали на ранчо и пытались переубедить Грасида сменить поставщиков кормов и пищевых добавок, которые они давали лошадям.

Девочка протянула было правую руку, как вдруг увидела, что кончики двух пальцев измазаны кровью. Отдернув руку, она вытерла ее о свою рубашку.

— Как тебя зовут? — спросил мужчина.

— Лия, — неохотно ответила девочка.

Она решила, что этот мужчина ей определенно не нравится. Он, конечно, красив, но карие глаза незнакомца прищурены, а взгляд — тяжелый. Если бы она имела дело с животным, то испугалась бы, решив, что он хочет ее укусить.

Бахус вытянул шею и, понюхав руку мужчины, насторожился.

— Привет, Лия, — все еще улыбаясь, произнес Майк. — Ты здесь работаешь?

— Да.

— Мило тут у вас.

Девочка ничего не ответила. Она зевнула с видом скучающего подростка. Этим Лия давала понять мужчине, что его дутый шарм не впечатлил ее.

— Ты тоже ездишь на лошадях, Лия?

— Да.

— Это твой конь?

— Да.

— Красивое животное.

— Спасибо.

— Ты здесь часто бываешь?

— Вам что-нибудь нужно? — не ответив на его вопрос, поинтересовалась Лия.

Фальшивая улыбка дала сбой. Мужчина повел своей массивной челюстью слева направо. Ему не понравилось, что девочка не попалась на его удочку.

— Я ищу тренера.

— Ее здесь нет, — сказала Лия и вдруг почувствовала себя не очень-то уютно, осознав, что в конюшне они одни. Умберто и другие люди — конюхи и работники ранчо — заняты сейчас на разгрузке корма.

Лия вспомнила о Лесли. Она часто думала о том, что и как произошло с ее старшей сестрой. А не было ли случившееся с Лесли похоже на то, что сейчас происходит с ней? Быть может, тот мужчина тоже расспрашивал Лесли и просил ему помочь?

Старшая сестра охотно вступала в разговор со всеми, кто бы к ней ни обращался. Она не боялась людей. Лесли любила помогать людям. Она заговорила бы со своим похитителем только потому, что он оказался рядом. К тому же Лесли его знала. Лии рассказали, что полиция считает, что похититель притормозил возле ехавшей на велосипеде Лесли и попросил ее о помощи либо предложил подвезти. Когда обнаружили ее велосипед, одна из его шин оказалась спущенной. Похититель мог сделать что-то с велосипедом на стадионе, а потом поехать за Лесли, когда та после матча возвращалась домой.

Как бы то ни было, похититель, схватив старшую сестру и ее велосипед, впихнул их в автофургон и уехал.

Лия бросила взгляд вдоль прохода. Автомобиль незнакомца, как оказалось, стоял у дальнего входа в конюшню, а не там, где обычно оставляли машины. Сейчас он может схватить ее, протащить по проходу, бросить в кузов грузовика и умчаться по подъездной дорожке прочь, прежде чем кто-то поймет, что произошло.

— Знаете, когда она вернется? — спросил мужчина.

— Скоро… с минуты на минуту…

— Тогда я подожду.

— Вам надо поговорить с Умберто, — резковато произнесла Лия.

Девочка хотела выйти из стойла и побежать к хранилищу кормов, которое располагалось в отдельном строении, стоящем между двумя конюшнями. Но тогда ей надо было пройти мимо незнакомца. На вид он был гораздо сильнее ее.

— Где он? — спросил мужчина.

У Лии свело живот, когда она поняла, какую серьезную ошибку допустила. Ей придется сказать, что управляющий на ранчо, а не на конюшне. Его даже близко здесь нет. Сейчас Умберто в другом здании, как раз напротив машины незнакомца.

Лии захотелось подбежать к окну и позвать на помощь, но девочка подумала, что ведет себя ужасно глупо. А вдруг она ошибается? Возможно, он на самом деле приехал к Марии. Она выставит себя полной дурочкой, а этот человек и Мария окажутся в неловком положении.

Давление вновь начало нарастать в ней. Кровь застучала в висках. Ее попеременно бросало то в жар, то холод. Пот градом катился по спине. Слезы наполнили глаза. Девочке показалось, что ее вот-вот стошнит.

— Привет! Могу вам помочь?

Лия почувствовала огромное облегчение, услышав голос Марии Грасида. Незнакомец отвернулся и зашагал ей навстречу.

У Лии закружилась голова. Ноги стали похожи на тонкие сосульки, погруженные в теплую воду. Она прижала руку к животу. Ее до сих пор подташнивало. Пальцы прикоснулись к чему-то влажному. Девочка отдернула руку, с ужасом осознав, что кровь из раны насквозь пропитала светло-коричневую ткань ее штанов.

Испугавшись до полусмерти, Лия выдернула рубашку из штанов, стараясь скрыть пятно от глаз посторонних, выскочила из стойла и, проскользнув мимо незнакомца и Марии, устремилась прямиком в ванную комнату. Девочка была слишком смущена, чтобы заметить, как глаза мужчины неотрывно следили за ней до тех пор, пока не захлопнулась дверь.

28

Моему мужу следовало пойти и наказать мужчину, отнявшего у нас дочь. В другие времена, до того как адвокаты превратили закон в изощренную игру, он имел право… Нет… Будучи отцом и мужем, он обязан был защищать свою дочь, оберегать спокойствие своей семьи. Он обязан был вынести и исполнить приговор.

Я могла бы жить в те времена. Когда ночь длинная, а в стакане крепкое пойло, я прикрываю глаза и размышляю о том, что правосудие должно быть быстрым и жестоким. И тогда ничто не сможет спасти таких, как Роланд Балленкоа.

Многие люди считают, что мы живем в более цивилизованное время и потому избавлены от дикого насилия.

У этих людей никто никогда не похищал детей.

Ланс тоже мог жить в те давние темные времена. Он был человеком с развитым чувством справедливости. Он верил, что кратчайшее расстояние из пункта А в пункт Б — прямая. Всегда.

Это его и убило. Хотя следствие вышло на Роланда Балленкоа, он оказался им не по зубам. Полицейские не смогли его допросить по всей форме, не говоря уже о том, чтобы проверить Балленкоа на детекторе лжи. Ему не пришлось отчитываться в том, чем он занимался в день исчезновения Лесли. Ему даже не пришлось отвечать на вопрос, разговаривал ли он с моей дочерью в день ее похищения или нет.

Роланд Балленкоа прекрасно знал свои права, как и любой другой из тех, кто привык за ними прятаться. Он без малейшего зазрения совести прибегнул к защите, ловко используя эти самые гражданские права.

Ланс вырос на полицейских сериалах и кинофильмах, в которых плохих парней запросто арестовывают, а потом, зачастую прибегая к физической силе, заставляют сознаться в своих грехах, как инквизиторы в свое время заставляли сознаваться приверженцев культа сатаны. Мой муж не мог понять, почему полиция Санта-Барбары более года добивалась получения ордера на обыск дома и автомобиля Балленкоа. За это время любая улика могла быть давным-давно уничтожена.

Ничего, кроме одного крошечного пятнышка высохшей крови, такого крошечного, что его нельзя отдавать в лабораторию на анализ.

Правда жизни стала для мужа его личным адом.

С момента исчезновения Лесли он и дня не мог прожить без того, чтобы чувство вины, подобно боевому молоту, не обрушивалось на него всей своей тяжестью. Он винил себя в том, что, потеряв самообладание в тот вечер в ресторане, он разругался с Лесли. Если бы он сдержался… Если бы он усмирил свою гордость и разрешил дочери остаться в тот вечер дома… Если бы он держался с Лесли потверже… Если бы он лучше ее понимал…

Он проклинал себя на все лады и наказывал с жестокостью ветхозаветного Бога. А под конец муж объявил себе приговор: он не способен покарать человека, отнявшего у него дочь.