Туристы. О путешествиях во времени. - Анна Белкина

- Извините... - доктор Барсук испугался и замер, позволив Репейнику надвинуть на своё похудевшее запястье спасительный наручный флиппер.

- Так, отлично... Вот, какой я молодец! - комментировал Репейник сам себя, пока застёгивал и настраивал флиппер на нормохронос. - Ну, вот! - радостно сообщил Репейник, закончив возиться. - Теперь доктор Барсук никуда отсюда не денется, и вы можете допрашивать его, сколько влезет!

- Допрашивать? - испугался Барсук и засучил толстенькими ножками, отползая дальше в угол. - Я... Ничего не знаю...

- Для начала расскажите нам, доктор Барсук, как вы, обитатель нормохроноса, оказались в Освенциме сороковых годов? - потребовала Звонящая, глядя на заплаканного учёного сверху вниз.

- Я... Я не знаю... - промямлил доктор Барсук, глотая слёзы. - Я...

- Помогали Эриху Траурихлигену, а потом - он решил от вас избавиться! - закончила за Барсука Звонящая и прибавила - не вопрос, а утверждение:

- Не так ли?

- Нет... Нет... - доктор Барсук, похоже, ушёл в "глубокий отказ", и только мотал головой, отрицая всё, что ему говорили.

- Слышь, Репейник, - тихо спросил Сенцов, неслышно переминаясь с ноги на ногу. - А что значит, "нехрональный"?

- Нехрональный? - выкрикнул Репейник Сенцову в ухо так громко, что обернулся Красный. - Ты какой-то глухой, Старлей! Я же сказал, что любой, кто совершит хронопроброс - выпадет из своего временного среза, потому что нахватается чужих молекул! Континуум может расценить его, как туриста и пробросить куда попало, потому что точность спонтанного проброса до того низка, что погрешность составляет миллион лет! Хи-хи!

- Слушай, Репейник, - ещё тише спросил Сенцов. - А я - нехрональный?

- Очень возможно! - весело изрёк Репейник, вперившись в сенцовский нос. - Вы нахватались остаточных молекул так же, как и доктор Барсук, поэтому и ты и все остальные не застрахованы от спонтанных пробросов!

- А... а что мы будем делать с Барсуком? - Красный неожиданно внёс резонное замечание, и Репейник замолк, с разинутым ртом, так и не сказав то, что собирался сказать. Сенцов тоже застыл и повернул голову в тот угол, куда до сих пор забивался учёный Теплицкого.

- Барсук сделал трансхрон Траурихлигену! - с суровым начальственным авторитетом заявила Звонящая. - А теперь сделает его и Репейнику! Изолируйте его, чтобы не сбежал!

- Я умею строить трансхроны! - обиделся Репейник.

- Барсук умеет лучше! - отрезала Звонящая. - Теперь вы работаете в команде! Всё, мне надо поесть и принять душ!

Красный и Бисмарк тем временем отлепили доктора Барсука от пола под мышки и подняли на ноги.

- В каземат не тащите! - вмешался Репейник, зная, что Бисмарк потащит пленника прямо туда, на нижний уровень Базы, заполненный камерами и боксами повышенной защиты.

- А куда? - удивился Бисмарк.

- Ко мне, в бессбойный отсек! - ответил Репейник. - Я тут уже предусмотрел и постороил специальную клетку для него - туда посадите! - рапорядился он и бросил Красному связку ключей.

- Отлично! - обрадовался Красный тому, что не придётся через всю Базу тащиться в каземат, открывая энное количество защищённых переборок.

- Позвольте... - попытался вмешаться доктор Барсук, слегка напуганный тем, что его из одной клетки - лагерной - пересаживают в другую - оповскую.

- Поволокли! - Бисмарк проигнорировал причитания Барсука, и они с Красным бодро потащили учёного в бессбойный отсек лаборатории Репейника, чтобы определить ему место в клетке.

Глава 112.

Откуда берутся "лишние туристы"?

- Придётся снабдить трансхронами всех вас - это пока я не изобрету такую штуку, которая счищала бы с вас остаточный след! - вздохнул Репейник. - По чертежам Миркина, которые мне передал Рыбкин, я сделал несколько моделей наручных трансхронов. Придётся раздать их вам.

- Репейник, а они испытаны? - осторожно осведомился Сенцов, опасаясь, что его, таки, затянет в какой-нибудь "аномальный" коридор, где сначала хорошенько прожарит, а потом - испепелит, он погибнет и отправится в ад. А куда ещё попадают "нехрональные"? Только в ад - за то, что нарушили законы физики...

- На сапогах! - хихикнул Репейник, а Сенцов с ужасом вспомнил, как последний зачем-то брал кирзовые сапоги, надвигал на их голенища какие-то толстые браслеты чёрного цвета, после чего сапоги исчезали и больше не появлялись. Сенцов только сейчас понял, что это и были его наручные трансхроны... А в другом углу лаборатории у Репейника валялась куча обгоревших, а то и оплавленных и обугленных сапог...

- А... на живых? - этот вопрос Сенцова прозвучал писком, насмешил Репейника и заставил его соврать:

- На живых - пока не успел! Вот сейчас и испытаю!

У Сенцова заболело в животе - от страха обильно выделяется желудочный сок, так недалеко и до язвы... Константин разинул рот, собираясь попросить Репейника не надевать пока что на него трансхрон, а испытать его, хотя бы, на мышах, и тут в лабораторию зашла Звонящая.

- Эй, чуваки, видали, что в "кубрике" творится? - хихикнула она. - Я как в иллюминатор глянула - чуть не обалдела!

- Э, а что там, в "кубрике"? - тут же заинтересовался Красный и подбежал к огромному окну лаборатории. "Кубрик" из него виден не был - окно выходило в океан, и перед глазами Красного, в синевато-зелёной толще воды, вальяжно крутились огромные киты.

- Чёрт... - буркнул Красный. - И зачем тебе, Репейник, такой здоровый "аквариум"?? У тебя, по-моему, и маленьких предостаточно!

- Рыбы помогают мыслить! - сообщил Репейник. - А ты - только мешаешь! И вообще, вы тут не толпитесь, я ещё ничего не рассчитал! Как только закончу работать - я вас позову, а то тут просто дышать нечем!

- А ну, Репейник, покажи "кубрик"! - это была не просьба, Звонящая начальственно отдала приказ, а Сенцову показалось, что она потянулась к пистолету.

- Да ну вас, с "кубриком" вашим! - возмутился Репейник и даже поднял голову от своих многочисленных и дорогих мониторов. - Идите, в иллюминатор гляньте!

- Включай тут! - настояла Звонящая, сложив руки на груди. - Не нравится мне этот "кубрик" до ужаса!

- И что там такое может быть? - сварливо заворчал Репейник, и нехотя включил большой дисплей - может быть, тогда они от него отстанут?

Дисплей пару раз мигнул цветной таблицей, и тут же показал внутренний дворик Базы, который молва обозвала "кубриком". А в "кубрике", и впрямь, творилось странное, даже невероятное... По всему его обширному пространству громоздились жуткие навалы: целые и поломанные автомашины, садовые скамейки, старые телевизоры и радиоприёмники, сапоги, калькуляторы, саксофоны, телефоны и кресла... Невероятный хлам рассыпа́лся, загородив собою клумбы, которые так лелеял шеф, а на крыше беседки, в которой шеф завсегда медитировал, торчала высокая клетка с тремя пёстрыми крикливыми попугаями. К тому же, между громоздкими штабелями разнообразных машин с басовитым мычаним носилась крупная рыжая рогатая корова, а в воздухе в огромных количествах крутились денежные купюры разных стран.