Пятое кольцо - Митчелл Грэм

– Я хочу кое-что добавить.

Квинн приподнял брови и оторвал глаза от своих записей.

– Мэт не убивал Джайлза. Он пытался спасти ему жизнь, а кто говорит другое – мерзавец и лжец.

– Спасибо, – ответил Квинн, – я постараюсь запомнить ваши слова. Не будете ли вы так любезны пригласить сюда молодую особу?

Мэтью и представить себе не мог, что существенного могла сообщить констеблю Лара. Он взглянул на отца Томаса, который, казалось, был удивлен не меньше.

Когда Лара вошла в комнату, Квинн и другие мужчины привстали. Квинн слегка поклонился, а она сделала книксен. Мэтью заметил, что на ней было то же самое скромное желтое платье, в котором она была накануне у Хелен.

Когда девушка села, констебль предложил ей что-нибудь выпить, от чего она вежливо отказалась.

– Вы – Лара… гм… минуту, я посмотрю в моих записях…

– Палмер – Лара Палмер, – с готовностью откликнулась она.

– Палмер? – Констебль нахмурился и повернулся к мэру. – Вы приходитесь родственницей…

– Это мой дядя. Привет, дядя Трумен.

– Привет, Лара, – кивнул в ответ Трумен Палмер.

– Вы не сказали мне, что эта барышня – ваша родственница, – сказал констебль, обращаясь к мэру.

– Так вы и не спрашивали.

Со всех сторон послышались смешки. Квинн как будто хотел что-то сказать, но передумал, он был уверен, что над ним подшутили. К его чести, он покачал головой и засмеялся вместе со всеми.

– Итак, мисс Палмер, – сказал он, обращаясь к Ларе, – мне хотелось бы задать вам вопрос-другой, если позволите.

– Прошу вас, – ответила она, с некоторым кокетством наклоняя голову.

– Насколько я понимаю, вы были среди лиц, обнаруживших Мэтью и Джайлза, не так ли?

– Нет. Я была во втором поисковом отряде. Мы подошли, как только услышали сигнал рога.

– Понятно. Мне говорили, что, когда вы подошли, Джайлз Нейсмит был уже мертв, правда ли это?

– Да, мертв, – печально ответила девушка.

– В таком случае разумно предположить, что с ним никаких разговоров никто не вел. А вот что я хочу узнать: вы слышали, как Мэтью Люин что-то сказал? Что бы то ни было? Я обязываю вас отвечать правду под присягой.

Мэтью заметил, как глаза Лары вспыхнули – это всегда было опасным знаком, – но через мгновение снова смотрели как всегда.

– Меня не приводили к присяге, – холодно ответила она, – но я отвечу вам правду. Да, Мэтью сказал кое-что – сказал, что убил Джайлза, но вы должны понять…

– Благодарю вас, мисс Палмер, – сказал Квинн, подняв ладонь. – Я не хочу быть невежливым, но меня интересует не ваше мнение, а то, что вы видели и слышали.

Лара покраснела и открыла уже рот, чтобы ответить, но констебль перебил ее:

– Благодарю вас, барышня. Вы свободны.

Она почти поднялась со стула, когда раздался еще один голос.

– В каком состоянии был Мэт Люин, когда вы его нашли? – спросил Сайлас Олман, сидевший за столом.

– В каком состоянии?

– Да, да, – нетерпеливо повторил он. – В каком он был состоянии? Он был в сознании, бодрствовал, спал – или как?

– В сознании, но совсем болен, и у него был жар, – ответила Лара.

– Вы с ним обменялись шуточками или приветствиями, когда вы подъехали к нему? – спросил Сайлас.

– Ах нет. Он даже не понимал, кто мы такие и где он находится. Он просто бредил.

– Гм, – сказал Сайлас, победно кивая констеблю, и уселся на свое место.

Квинн сдержанно улыбнулся, кивнул в ответ и сделал очередную заметку.

– Мисс Палмер, еще один, последний вопрос: кто был вместе с вами, когда вы их обнаружили?

Лара нахмурилась и подняла глаза к потолку, припоминая. Мэтью видел, как она беззвучно шевелит губами, перебирая имена. Из-за этой привычки он частенько дразнил ее, когда они оба были детьми.

– Бран Люин там был, Эскел и Коллин Миллеры, Фергус Джибб, отец Томас, Коллин, Дэниел, я и вот он, – прибавила она, пренебрежительно махнув рукой в сторону Берка Рэмзи. – Был еще один парень из Грейвенхейджа, но я не знаю, как его зовут.

Берк презрительно фыркнул, и несколько человек повернулись в его сторону, а потом снова стали внимательно слушать Лару.

– Я предполагаю, что вы знали о том, что сегодня я буду вас расспрашивать об этих происшествиях. Вы обсуждали с кем-нибудь, как вам лучше отвечать?

– Это сразу два вопроса! – отметил Сайлас, не поднимаясь с места.

– Это право моей профессии, которым я иногда пользуюсь, – сухо парировал констебль, не сводя глаз с Лары.

– Мы говорили с Коллином о том, какие вопросы вы можете задать. Разумнее всего всегда отвечать правду, тогда не приходится вспоминать, что раньше говорил, – серьезным тоном сказала Лара.

– Прекрасный ответ. Благодарю вас, сударыня. Вы можете остаться, если желаете.

Лара снова сделала книксен и села у стены рядом с Коллином. На протяжении следующего часа констебль выслушивал показания Фергуса Джибба, Эскела Миллера, Берка Рэмзи и Эверта Синдри из команды Грейвенхейджа. Когда Эверт замолчал, Квинн посмотрел на свои записи, откинулся на спинку стула и объявил перерыв на пятнадцать минут.

Мэтью обрадовался – ему была необходима передышка. Когда констебль поднялся со своего места, он тоже встал и вышел пройтись немного. Ему хотелось хоть немного побыть одному.

Несмотря на все старания Эверта не подвести Берка, его свидетельство скорее подтверждало то, что сообщили остальные опрошенные, нежели опровергало их слова. А вот когда пришла очередь Берка, то уж он-то искажал события, как хотел, все время бросая на Мэтью презрительные взгляды. Он-де видел, как Мэтью вырвало, причем тот был бледен как смерть от страха; он, мол, слышал, как Мэтью советовал оставить караул для защиты города – потому-де, что сам в первую очередь надеялся отсидеться дома. К несчастью, гладко говорить Берк умел и ловко придал правдоподобие своей клевете.

Мэтью быстро прошел по улице к тому месту, где отец привязал их лошадь. Радуясь нескольким спокойным минутам, он пытался понять, как это дело смогло зайти так далеко. Унизительное чувство беспомощности было свежо в его душе: пройдет совсем немного времени – и все будут знать, что из-за его слабости и приключилась смерть Джайлза. Может, если поговорить с Берком, объяснить ему, что он сделал все, на что хватило его сил, тот понял бы…

Мэтью прикинул шансы за и против и отказался от этой мысли. Берк его ненавидел. Это было совершенно очевидно. За что — оставалось загадкой. Он вырос и провел всю свою жизнь в Девондейле, где ничего подобного не встречал.

Посреди раздумий о том, что ему теперь делать, Мэтью неожиданно вспомнились слова, сказанные отцом Томасом в одной из проповедей. Он сказал, что и любовь, и ненависть одинаково реально существуют в этом мире, как если бы они обладали собственной жизненной силой. Некоторые люди радуются сообществу ближних, а других оно наполняет гневом. Для таких людей ненависть становится самоцелью. Мэтью признался себе, что питает к Берку Рэмзи отвращение столь же сильное, сколь сильна ненависть Берка к нему. Все это было очень печально.