Командировка Дерена 2 - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я сам виноват, — Линнервальд тяжело опустился в кресло, понимая, что эта часть загадки разрешена, и нужно теперь понять, куда двигаться дальше, а для этого придётся допросить Имэ. Проклятый Тихушник обеспечит его головной болью на всю ближайшую неделю. — Я заставил его увидеть паутину. Возможно, это вызвало помутнение рассудка.
— У Дерена? — удивился капитан. — Да его кувалдой можно бить по рассудку.
— Но зачем он тогда это сделал?
— Что именно?
— Улетел! Он же понимал, что на гражданском катере нельзя выйти за атмосферу!
Капитан сдержанно рассмеялся. Наверное, он, тоже в прошлом военный пилот, не видел в таком полёте особенных рисков.
— Ты ощущаешь Дерена погибшим? — спросил он.
— Нет.
— Значит, он нашёл решение.
— Но зачем?
— Увидел опасность для охраняемого объекта, например.
— Он мог сказать мне!
— Значит, ищи версию, почему он НЕ мог. Например, предатель очень близок тебе. У тебя есть заместители, регент?
Глава 25
Дерен и Сайко
Перевал. Долина проклятых
Добрый час ошарашенный Дерен лежал на холодных камнях и следил, как патрульные грузят обратно в катер свои технические приблуды. И как из распадка поднимается на электролыжах взвод десантников. Им, видно, пришлось «закапываться в засаду», как боровой зимующей птице — в снег.
Пилот сверху всё видел отлично, но верить глазам не хотел. И никак не мог сообразить, что же, в конце концов, происходит?
Линии паутины постоянно менялись перед его внутренним зрением, напоминая какую-то сумасшедшую пляску. Почти как калейдоскоп, только цвета были не такие яркие.
Чутьём Дерен понимал: в игре сейчас не один истник и, возможно, даже не два.
Но на чьей они стороне? И как подвести под ощущения хоть какую-то логическую базу?
Если патруль и в самом деле снимается, то к худу это или к добру?
Конечно, девочке хорошо бы отдохнуть в тепле и поесть горячего, но не подстава ли это?
Чувство опасности, однако, молчало. Как и спецбраслет.
Выходить сейчас на связь было нельзя — это демаскировало бы сразу. Приходилось висеть в паутине догадок и тихо материться сквозь зубы.
Дерен отследил, как десантура погрузилась в катер, и тот улетел, увозя всю патрульную группу. Возможно, в модуле остались ловушки, но ведь и пилот не идиот, чтобы попасться так просто.
Дерен вытащил миниатюрный дрон, запустил над модулем. Безрезультатно. Никакой подставы ни чутьё, ни приборы обнаружить не смогли.
Он спустился к модулю, обошёл вокруг, аккуратно вскрыл дверь, даже не запертую толком. Выяснил, что патрульные поначалу обосновались всерьёз: разморозили пятикилограммовый контейнер с мясом, сварили кашу на весь взвод. Наверное, предполагалось, что утром десанту как-то развезут горячую пищу.
Но вот на вопрос, что заставило патрульную группу так поспешно вернуться в места обетованные, ответа пилот не нашёл.
Даже людей не покормили. Странно.
Ничего не надумав, Дерен вернулся за Сайко. Прогнал нахально свернувшегося вокруг девушки вожака айю. Выяснил, что вся стая этого супер-самца дрыхнет рядышком. Разогнал и этих.
Разбудить наследницу не успел — она проснулась сама.
Ближе к утру стало очень холодно, и мороз пощипывал кожу. Пригревшаяся Сайко тут же замёрзла, лишившись своего мехового приятеля.
Дерен упаковал пушистую белую шкурку-подстилку в заплечный мешок и повёл Сайко к модулю патрульных, на ходу читая показания с дрона и присматриваясь к поведению айю.
Однако звери тоже были спокойны. Лениво тащились следом, то появляясь, то исчезая за камнями. Самый молодой беспечно играл на ходу хвостом, прихватывая его всей пастью.
Обильные следы чужаков айю поначалу насторожили, но ненадолго. Гораздо больше звери заинтересовались аппетитными запахами из модуля.
Айю были всеядны: в морозы объедали лишайник с камней, не брезговали падалью. «Сожрут потом и лишнюю кашу», — решил Дерен.
Вайшугам на Гране приходилось труднее. В природе они едят только мясо. Предпочтительно свежее, в крайнем случае — замороженное.
Но в этой части Граны нет моря, а значит, нет и привычного вайшугам жирного и ленивого морского зверя.
Правда, летом в Горной Шерии много оленей, псевдолосей и ещё каких-то стадных копытных. Но они и в жару не любят подниматься высоко в горы. Вот вайшуги и подкапывают вышки, чтобы спуститься вниз и поохотиться на самую лакомую добычу — людей. Любят они попугать двуногих, прежде чем съесть.
Дерен вздохнул. Вниз ему сейчас приходилось спускать не оленя, топырящего от страха все четыре ноги, а растерявшуюся Сайко. И это оказалось ничуть не проще.
Он и забыл, что в горах спускаться порой труднее, чем подниматься.
Альпинистского снаряжения у него не имелось, не подумали они с Илией, что девчонки — только на вид горные козы.
Наследница боялась идти вниз по крутой тропе, тихонечко вскрикивала от страха, ноги у неё дрожали.
Дерену приходилось сначала спускаться по скользким камням на пять-шесть шагов, а потом тянуть девушку за руку, ловить.
Айю тоже повизгивали из солидарности. Если бы сейчас в засаде оставался десант…
Но десант улетел.
И Дерен потихоньку спустил Сайко. Привёл в модуль, усадил за простой пластиковый стол. Проверил еду на яды и транквилизаторы, накормил наследницу и велел запереться в модуле и досыпать.
Ему нужно было спуститься по лыжной колее десантников и проверить, не осталось ли там следов, которые хоть как-то объяснят случившееся. Иначе — как идти дальше? Чего ждать?
Дерен успел перехватить пару часов сна и уставшим себя не чувствовал. А вот озадаченным — да. И логичных версий происходящего у него пока не было.
Если бы Линнервальд разобрался, что происходит в поместье «Белые лисы» и встал на сторону Дерена, его люди постарались бы вступить с беглецами в контакт.
Но регент, если это действительно были его люди, просто давал понять: ловушка переносится в другое место. А Дерена и Сайко «приглашают» спуститься в долину, в поселение добровольных изгоев.
Вроде как брать их там будет удобнее, что ли?
Изнеженные экзоты-десантники замёрзли в снегу сидеть? Вайшугов испугались?
Дерен вышел на крыльцо и огляделся. Вайшугов не наблюдалось. Айю резвились, мышкуя в снегу, как гигантские лисы. Было удивительно тихо, лишь мороз крепчал, радуясь алому зареву над горами.
«Белые лисы» — так называлась усадьба леди Антарайн. Вот и тут — белые «лисы». Только больно уж здоровенные.
Дерен помнил, как испугала его когда-то первая встреча с айю. Но причиной страха были не зубы и не матёрость вожака, вполовину более крупного, чем этот.
Зверь показался ему… разумным. Они почти разговаривали, глядя друг другу в глаза.
А потом пришёл настоящий Зверь. Тот, единственный, который, как говорят эйниты, «живёт в тебе самом». И чуть не сожрал.
Дерен сам не понял, как ему удалось улететь тогда с Граны.
Он никого не любил до Изабеллы Кробис — девушки с белыми, как снег, волосами. И никого не смог полюбить после.
Эта любовь должна была убить его при любом раскладе. Вайшуг не зря прорвался тогда к зданию, где лежал некрофаг Великого Дяди. Не зря Зверь бродил у крыльца и ждал.
Дерен понял только сейчас: реальность того, что должно было случиться с ним в резервации проклятых была запрограммирована издохшим в своём гнезде истником намертво.
Вальтер Дерен, внук «предательницы предателей», должен был явиться в резервацию, жениться на Изабелле, принять в себя сознание Великого Дяди и стать новым правителем изгоев.
Если бы он отказался, его должен был сожрать вайшуг, поджидающий беглеца на заснеженном крыльце.
Но что-то пошло вдруг не так. Тонкая вязь сотканной Дядей причинности надорвалась и… выпустила добычу.
Зверь не сумел найти в глазах человека своего двойника. Да и имперский спецон сработал на удивление чётко: военные пилоты выдернули Дерена едва ли не из зубов вайшуга.
Но первая нить чужой паутины лопнула тогда, когда человек смотрел в глаза вожаку айю. Когда тот словно бы спрашивал: а какой ты зверь?
Не вспомни тогда Дерен, что он — человек, а не зверь, он не выбрался бы.
Но что определило в нём человека? Чем отличается он от вайшуга или айю?
Почему, сбежав с Граны, он сменил форму пилота торгового флота на военную? Что человеческого было в его решении убивать людей?
Дерен закрыл глаза, вспоминая.
