Божьи куклы - Ирина Горюнова

Позвала меня бабушка в гости и, закрыв все двери и окна, торжественным шепотом произнесла:

– Я хочу тебе доверить страшную тайну, внученька. (Ей-богу, так и было). В нашей семье есть клад. Поклянись хранить молчание и не говорить об этом ни одной живой душе.

– Клянусь, – сказала я, думая про себя, что старушка немного не в себе от страха перед операцией или по каким-то другим причинам, но тем не менее стало интересно. Какие такие тайны водятся в нашей семье?

– У нас в семье есть величайшая ценность – скрипка Страдивари.

С этими словами она начала разматывать странный кулек, завернутый в десятки газет, каких-то самостоятельно сшитых жалобных сумочек и тряпочек. Наконец на свет появилась скрипка, достаточно рассохшаяся, с порванными струнами и абсолютно невпечатляющая. Еще бы, пролежать в гараже лет сорок или больше, в таком неподходящем для нее климате, где постоянная смена температур, высокая влажность и вообще черт знает что. Как ни странно, присмотревшись поближе, я действительно обнаружила внутри скрипки надпись ANTONIO STRADIVARI. Это меня подкосило.

А скипочка-то действительно могла быть: дедуля всю войну прошел, мог и помародерствовать в разрушенном Берлине или еще где, да скрипочку-то и взять бесхозную, до воровства он не унизился бы, а так, зачем добру пропадать? Лежит себе где-то, гниет, хозяев нет и не предвидится. Может, конечно, истинной цены ей не знал (лежала бы она тогда в гараже!), а по привычке купеческой прихватил: в хозяйстве, мол, все пригодится!

Понятно, что с этим надо было долго и осторожно разбираться, но бабушка боялась обмана и не хотела ее (скрипку) оценивать. Кто знает: либо подменят, и ищи потом правды – ничего не докажешь, либо проследят и обворуют, если не зарежут – не за такие вещи убивали, а Страдивари о-го-го сколько стоит, только значки доллара в глазах мелькают, как у дядюшки Скруджа. Перевозить ее надо в Америку, там знаменитые аукционы, Sotbis, например, на которых права владельцев соблюдаются и меньше шансов, что тебя облапошат. Вот только как? На таможне остановят, и выцарапывай потом скрипочку… Не вернут же гады, ой не вернут!

Позвонила я маме, и ее муж, Арни, тут же решил ехать в Москву и пытаться что-то сделать. У американцев вера в свои возможности безгранична. Правда, они все законопослушны до одури, но это не распространяется на другие страны и на такие суммы.

Бабушка к тому времени благополучно выздоровела, и Арни мы встречали вместе.

Пару дней со всеми предосторожностями носились по знакомым и не очень знакомым специалистам в области антикварных музыкальных инструментов. Антиквары ничего сказать не могли – бабушка скрипку из рук не выпускала и отдать ее на экспертизу отказывалась. В итоге, чтобы не напороться на неприятности, было решено вывезти скрипку в Америку. Каким образом? А совершенно по-идиотски, по русскому обычаю – надеясь на авось! Вы спросите меня, как два взрослых и неглупых человека (каждый с высшим образованием) решились на это? Остается только развести руками и ответить:

– Вот так! И на старуху бывает проруха, $ в глазах у всех прыгали, смотреть нечем было, да и мечты сладкие мозг туманили.

Поехали в аэропорт. Арни с каким-то маленьким чемоданчиком да с дешевой авоськой в руке. На таможне часто вообще не досматривают, чемоданы не проверяют (надо было ее в чемодан засунуть). А тут интересно стало: импозантный такой человек, одет хорошо и… с авоськой. Таможенники, хоть и не большого ума (не все, конечно, некоторые), но не насторожиться просто не могли.

– А ну-ка, – говорят, – развяжите, пожалуйста, господин DAVIDOFF, вашу авоську.

Арни и развязал, а что ему было делать? Тут сразу все набежали, Арни под белы рученьки и в сторонку – до выяснения. На самолет он, понятное дело, опоздал, да тут быть бы живу. Кстати, не повезло господину Davidoff просто колоссально. За месяц до описываемых событий НАСТОЯЩУЮ скрипку Страдивари украли из музея Глинки.

А по всему Шереметьево-2 слухи ползут, что на таможне скрипку нашли Страдивари. Держали Арни там несколько часов, скрипочку забрали на экспертизу, а господина Davidoff временно отпустили.

Поехали домой. Арни с горя просидел всю ночь в казино и оставшиеся доллары спустил – ну, тут уже миллионом больше, миллионом меньше – какая разница?

Через некоторое время Арни разрешили уехать… без скрипочки.

Бабуля же еще долго ходила и пыталась скрипочку вернуть.

Вернула.

Отдали.

Почему?

А ПОТОМУ, ЧТО ЭТО НЕ STRADIVARI.

А что написано было?

Да мало ли что где пишут, на заборах, например, а тут на скрипке хохмач какой-то написал STRADIVARI.

Игра

Эту историю мне рассказал Петр Иванович Васильчиков, генеральный директор ООО «…», впрочем, не будем называть компанию, которая денег за PR мне не платила, и, честно говоря, Петр Иванович даже не подозревал о том, что я журналист. Мы случайно познакомились с ним в самолете. Просто он жутко боится летать и поэтому перед полетом основательно принимает на грудь, ну а потом его тянет рассказать кому-нибудь о своих подвигах, похвастаться умом, смекалкой и сообразительностью. Вот я и подвернулась под руку, весьма удачно для нас обоих. Слушать – одно из главных моих достоинств. Так что история эта получена из первых рук и абсолютно достоверна.

…Налоговую мы ждали давно, но она все как-то не приходила и не приходила. Вроде бы и документы подчистили, а все уж лучше бы побыстрее, знаете ли, с глаз долой – гора с плеч (Петр Иванович спутал вторую часть пословицы, в оригинале она звучит: «С глаз долой – из сердца вон», но я предпочла стилистику его речи оставить. Уж очень самобытно звучит). Девушки наши из бухгалтерии уже расслабились, к тому же у главбуха, Марьи Леонидовны, день рождения наступил, и она по этому поводу кучу снеди нанесла в офис и некоторое количество спиртных напитков. Я иногда на это глаза закрываю, сам не без греха, тем более что Марья Леонидовна человек незаменимый, просто виртуоз в своем деле, единственный ее недостаток – это габариты, под ней все офисные кресла дольше месяца не живут, а это тоже, знаете ли, определенная статья расходов. Но я терплю, оно того стоит. К тому же корпоративный дух надо соблюдать, чтобы команда была сплоченная. Марья Леонидовна в силу своих габаритов на пейнтбол с нами не ездит, на конные прогулки тоже – лошади шарахаются от ужаса, а вот выпить любит, хотя и дело знает. Дама она веселая, компанейская, может и анекдотец смешной рассказать, соленый, и беседу поддержать – уважают ее у нас, со всех сторон профессионал.

Так вот, в самый разгар застолья, уже под вечер, часам к пяти, заявляется к нам налоговая проверка, и – что бы вы думали? – выискивают-таки какие-то недостатки и недостачи, они же везде пролезут, пронюхают, изобретут, пусть мелочь, а все равно неприятно. Там мелочь, тут мелочь – в итоге кругленькая сумма набегает, а копейка, как известно, рубль бережет. Вы что думаете? Коли б я не был таким бережливым да изворотливым, сделал бы я карьеру? Вот-вот! Правильно киваете, значит, понимаете. Я в ваших глазах сразу ум увидел. Я вообще проницательный. И штрафов я не люблю. А они мне тут как начали строчить да перечислять нарушения, да так ловко, что прямо цифры перед глазами замелькали, мне даже показалось, что у меня в кошельке купюры стали шевелиться – вот-вот выпрыгнут.

Ну, я, не будь дурак, решил их развести. Дай, думаю, попробую, попытка не пытка.

Прихожу я, значит, в бухгалтерию, где моя Марья Леонидовна с налоговиками сидит, штрафы считает, а она мне докладывает: так, мол, и так, уважаемый Петр Иванович, вот штрафы. Конечно, у нас с ней давно договоренность была о том, что если что пойдет не так, то мы тут сценку-то и разыграем душераздирающую, что я ее вроде увольнять хочу и что-то в этом роде, чтобы на жалость несколько надавить. Русский человек, он, знаете ли, на жалость податлив, будь он хоть налоговик, хоть кто. Это только на киллеров и президентов не действует, а на остальных вполне можно применять, попробуйте при случае.

Так вот. Я тут же свирепею – да причем натурально, о деньгах же дело идет, накрутить себя мне несложно в такой ситуации – и начинаю устраивать разнос.

– Ах, Марья Леонидовна, – говорю я тихо и эдак вкрадчиво, – вы, голубушка, куда смотрели, а? Вы здесь, милочка, для чего сидите? Я вам, лапушка, зачем зарплату плачу?

А жещины-то налоговички – дамы в возрасте. Одна такая интеллигентная, с пучочком на голове, в очках квадратненьких с черной каемочкой, синей юбочке ниже колен, плотных колготах, чтобы вен видно не было, наверное, да и туфли без каблучков, как раньше говорили, лодочки. Что вы думаете, я даже такие вещи подмечаю! Так у той сразу в глазах жалость заплескалась. Всполошилась она от моего тона, от затаенной угрозы, начала рукой рукав свой теребить, ниточку из него тянуть. Готова, думаю. Другая покрепче оказалась. Сначала усмешечка презрительная на губах искривилась типа «заливай нам, дружок, как же, как же…» Даже ногу на ногу закинула и руки скрестила. Мимика и жесты – это же все о многом говорит, даже наука целая есть – физиогномика, да не она одна. Я специально изучал, знаю. Так вот вторая дама, хотя и в возрасте, но явно не промах. Причесочка волосок к волоску, серьги золотые с бриллиантами, маникюр, одежда со вкусом подобрана, сумка и обувь не из дешевых – такую провести посложнее.