Погибли без боя. Катастрофы русских кораблей XVIII–XX вв. - Александр Чернышев

Подводная лодка «АГ‑15» БФ (лейтенант М. М. Максимович) летом 1917 г. отрабатывала подготовку личного состава на рейде Люм в Аландских шхерах. 8 июня 1917 г. в 14.25 она отошла от борта плавбазы «Оланд» и направилась в западный район для выполнения учебного погружения. В этом же районе находился минный заградитель «Ильмень». Придя в район, командир «АГ‑15» решил произвести срочное погружение с хода. Экипаж минного заградителя видел, как лодка начала погружаться с увеличивающимся дифферентом на корму и вскоре ушла под воду. На поверхности остались четыре человека. Трое из них – командир, боцман и рулевой – были подобраны шлюпкой с минзага, а четвертый, штурман, не умеющий плавать, утонул. Через час после аварии к месту гибели лодки прибыли водолазы, которые зафиксировали, что лодка лежит на грунте на глубине 27 метров без крена и дифферента с открытыми кормовым и рубочным люками и что в носовом и кормовом отсеках находятся подводники, отвечающие на стук по корпусу лодки. Через три часа после аварии из лодки была выпущена учебная торпеда, в которой лежала записка, сообщавшая о нахождении в носовом отсеке 11 человек и просьбу о помощи. Помощь могла быть оказана только путем подъема лодки, а он мог быть произведен только спасательным судном «Волхов», которое могла прибыть к месту аварии из Ревеля только на следующий день. Не дождавшись помощи, подводники первого отсека решились на самостоятельный выход. Под руководством старшего офицера лейтенанта К. Л. Матыевича‑Мациеевича подводники, проведя около 9 часов в полузатопленным отсеке, подняли давление, открыли люк и вместе с пузырем воздуха выбросились на поверхность. Последним покинул лодку старший офицер. На поверхность выбросило 6 человек, из которых в живых остались 5 человек. Остальные 17 подводников погибли во время этой совершенно нелепой аварии. Как выяснилось, кок, приготавливавший обед, не поставив командира в известность, открыл для проветривания кормовой люк. Этот люк плохо просматривался с мостика, и командир, не зная об открытом люке, дал команду на погружение. Спасательное судно «Волхов» прибыло к месту аварии только утром 10 июня, и операция по подъему «АГ‑15» началась. 16 июня лодка была поднята окончательно спасательным судном «Волхов» и 22 июня приведена в Ревель, где была отремонтирована и вновь вступила в строй.

«АГ‑15» затонула на глубине 27 м, а предельная глубина погружения лодок этого типа – 50 м, поэтому лодка оказалась не поврежденной и была вновь введена в строй.

Авария с трагическим исходом произошла 23 года спустя с подводной лодкой «Д‑1» – «Декабрист» СФ. Это была первая лодка советской постройки. Она была заложена 5 марта 1927 г. в Ленинграде на заводе № 189 (Балтийский завод). 3 ноября 1928 г. спущена на воду и 18 ноября 1930 г. вошла в состав морских сил Балтийского моря. В 1933 г. по Беломорско‑Балтийскому каналу перешла с Балтики на Север.

«Д‑1» участвовала в советско‑финской войне – несла дозор в море. 25 октября 1940 г. «Д‑1» завершила текущий ремонт и вступила в кампанию. На 13 ноября была запланирована подготовка к сдаче зачета по задаче № 2д (подныривание), после чего ей следовало идти в губу Эйна для встречи с плавбазой «Умба». На 14 ноября намечался совместный выход. Предполагалось после предварительной проверки сдать зачет по учению № 2д с фактическим подныриванием.

Несмотря на то что лодка около двух месяцев находилась в ремонте, а ее командир все это время находился в отпуске, «Д‑1» посылали в полигон с глубинами больше 200 м без достаточной проверки системы погружения‑всплытия и надежности прочного корпуса и цистерн. Серьезным нарушением являлось также и то, что на корабле отсутствовали командиры БЧ‑2 и БЧ‑5 (причем старший инженер‑механик лодки не был замещен дивизионным специалистом) и младший командир, заведовавший трубопроводами системы воздуха высокого давления.

13 ноября 1940 г. в 8.58 «Д‑1» под командованием капитан‑лейтенанта Ф. М. Ельтищева вышла из Главной базы и направилась в Мотовский залив, в полигон № 6, где командир лодки с 13.00 до 15.00 должен был проверить и отработать таблицы подныривания.

Весь переход от Полярного до полигона наблюдался постами СНиС. В 13.45 пост № 111 (на мысе Шарапов) видел «Д‑1» под перископом по пеленгу 160° на дистанции 17 каб. курсом зюйд‑вест. С этого момента лодка постами больше не наблюдалась. Сигнал о погружении с лодки был получен в 13.30. В 14.00 комбриг на «Умбе» вышел из Полярного и в 19.00 прибыл в Эйна‑губу, где «Д‑1» не обнаружил. Командир бригады запросил своего начальника штаба, находившегося в Полярном о месте нахождения лодки. Тот ответил, что от «Д‑1» не имеется сведений с 13.30, т. е. после подачи сигнала о погружении. Не получив до 18.00 донесений от лодки начштаба приказал по радио «Д‑1» показать свое место. Одновременно с этим оперативный дежурный штаба флота запросил все посты СНиС относительно «Д‑1», но ни на какие запросы она не отвечала.

После того как в 18.40 «Д‑1» не ответила на вызов радиостанций в Полярном, радиограмма для нее повторялась несколько раз до 22.22. В 23.15 начальник штаба флота экстренно по радио приказал «Д‑1» показать свое место и дал указание всем кораблям в море и постам СНиС постоянно вызывать лодку. Для прослушивания к полигону № 6 командующий флотом выслал подводную лодку «К‑2». В 23.40 «Умба» с комбригом на борту вышла из Эйна‑губы и направилась в полигон № 6.

Средства ЭПРОН флота были приведены в немедленную готовность. В 1.20 14 ноября для обследования полигона и побережья Мотовского залива были направлены два катера «малых охотника». В 1.44 туда же со спасательными средствами отправили сторожевой корабль «Туман». И, наконец, 2.22 в Мотовской залив для выяснения обстановки вышел эсминец «Стремительный», на борту которого находился командующий флотом контр‑адмирал А. Г. Головко. Через два часа на поиски «Д‑1» отправилась подводная лодка «Щ‑402», а еще через три часа – «Д‑3».

Всю ночь с 13 на 14 ноября в Мотовском заливе велись интенсивные поиски, в которых участвовали «Стремительный», «Туман», «Умба», катера‑охотники и подводная лодка «К‑1». В ходе поиска корабли освещали водную поверхность прожекторами, а «К‑1» прослушивала море шумопеленгатором.

С 10.30 14 ноября два гидросамолета «МБР‑2» обследовали Мотовский залив и его побережье. С рассветом был продолжен осмотр залива надводными кораблями. Около 10.00 в районе м. Шарапов корабли обнаружили большое масляное пятно, спасательный круг, мелкие деревянные обломки и изоляционную пробку. Глубина в этом месте составляла от 190 до 216 м, а предельная глубина погружения подводных лодок типа «Д» – 90 м.

К 14.00 в полигон № 6 прибыли два тральщика и сразу же приступили к тралению района, где было обнаружено масляное пятно. К вечеру к ним присоединились еще два тральщика и два рыболовных траулера. Траление выполнялось тралами Шульца без буйков, с удлиненными буксирами. Сторожевой корабль «Туман» работал с металлоискателем. При задевании трала за посторонний предмет, ставилась вешка и точно определялось место, после чего вызывался «Туман» для прослушивания. При обнаружении значительной массы металла «Туман» также ставил веху.

С 14 по 18 ноября в полигоне № 6 тральщики обнаружили четыре густых масляных пятна и различные обломки, которые впоследствии идентифицировали как принадлежавшие «Д‑1». Тралы неоднократно (не менее пяти раз) задевали за посторонние предметы. В этих местах металлоискатели фиксировали присутствие большой массы металла. Основываясь на результатах поисковых мероприятий, проводившихся с 13 по 18 ноября 1940 г., и изучения поднятых обломков, 18 ноября Военный совет СФ направил наркому ВМФ СССР, адмиралу Н. Г. Кузнецову «Доклад о гибели ПЛ «Д‑1» 13 ноября 1940 г.».

Командование флота выдвинуло сразу три возможные версии гибели лодки. Первая – о подрыве на дрейфующей мине – была сочтена ВС СФ маловероятной, т. к. взрыв мины мог быть хорошо виден с постов СНиС на м. Шарапов и Выев‑Наволок. Кроме того, взрыв могли видеть и слышать на эсминцах «Гремящий» и «Стремительный», находившихся в тот день поблизости от «Д‑1», в полигоне № 5. Тем не менее ни посты СНиС, ни корабли не зафиксировали никаких подводных взрывов.

Вторая версия – столкновение «Д‑1» с каким‑либо надводным кораблем была также не исключена, но в данном случае она отпадала. Дело в том, что в полигоне № 6 до 12.43 13 ноября находились эсминцы «Стремительный» и «Гремящий», которые еще до перехода туда «Д‑1» ушли в полигон № 5. Торговые же суда в тот день, по наблюдениям постов СНиС и кораблей, в Мотовской залив не заходили. Таким образом, полигон № 6 был абсолютно пуст (если, конечно, исключить, что в данном квадрате оказалась неизвестная подводная лодка, что в итоге могло привести к столкновению).

Была выдвинута и третья версия гибели «Д‑1» – провал лодки на глубину, превышающую предельную, из‑за чего прочный корпус лодки мог не выдержать давления воды. Но командующий СФ решил, что эту версию «возможно исключить». Поводом для столь категоричного вывода была твердая уверенность А. Г. Головко в том, что «Д‑1» прошла весь курс задач 2‑й линии и готовилась к переходу в 1‑ю линию, и, кроме того, «являлась на СФ одной из лучших».